Роман в утешение. Книга первая - Татьяна Герцик

Подперев дверь стулом, чтобы никто не смог застать меня врасплох, я схватила стетоскоп и приложила его к стене. Сначала был слышен только шорох, видимо, Роман усаживался в кресло, и лишь потом раздался его сердитый голос с неприятными металлическими колючками. Ко мне он таким тоном никогда не обращался, но, если был чем-либо недоволен, без проблем говорил им с окружающими.

Правда, если исключить случай с проверкой моей аллергии, я не помнила, чтобы он так разговаривал с Вадимом – всё-таки друг детства. Представив, как у моего любимого недруга от этого тона каменеют скулы, я иезуитски захихикала. Как приятно, когда твоему неприятелю воздают по заслугам!

– Как ты мне это объяснишь?

Вадим ответил непринужденным тоном:

– Ну, я не думаю, чтобы Маргарита была шлюхой.

В ответ раздался такой непристойный мат, что я на мгновенье отшатнулась от стены. Надо же, какие слова знает Пронин, я таких в жизни и не слыхивала. А по внешнему виду вполне приличный человек…

Спохватившись, снова приложила стетоскоп к стене.

– Я и сам знаю, что Рита тут ни причем! Я говорю вот о чем: она была прошлым летом в моем ресторане, а я об этом не знал? Ты разослал ее фотографии, как я тебе говорил?

Ага, недаром я что-то такое предполагала в прошлом году, когда узнала, что ресторан принадлежит Роману! Да уж, чутье у меня есть. Я даже не обратила внимания на то, что никаких сомнений в моей высокой нравственности Эдик в голову Романа не заронил. Жена Юпитера вне подозрений?

Последовала заминка. Ага, не посылал! Ай да молодец! Спасибо ему за это! Но интересно, как он сейчас будет выкручиваться?

– Нет. Не было смысла. Сделанные камерой слежения снимки были очень нечеткими.

Роман просто взревел от негодования.

– Так какого лешего ты мне наврал, будто разослал?

Послышался резкий упрямый голос:

– Решил, что так ты быстрее ее забудешь.

Мой пылкий обожатель слегка помолчал, переваривая это сообщение.

– А теперь ты думаешь так же?

Это было сказано таким тоном, что и ежу было понятно – если Вадим ответит согласием, то немедля будет искать себе другое место работы. И никакие прошлые заслуги ему не помогут. Главный страж дураком не был и ответил здраво:

– Нет. Сейчас я понимаю, что всё гораздо серьезней, чем я предполагал.

Я даже сквозь стену почувствовала, как расслабился Пронин.

– Намного, намного серьезней. И еще раз тебе говорю: не спускай с нее глаз. Ты же понимаешь, что после сегодняшней ее встречи всё возможно.

Последовало продолжительное молчание. Потом голос Вадима сердито признал:

– Да уж, обыграла она нас сегодня по всем статьям. Да еще и повеселилась при этом.

Пронин сердито подъел дружка:

– А вот не надо ее недооценивать. Я же тебе говорил, что она очень умный человек!

У Вадима на этот счет было другое мнение, но, не желая противоречить боссу, он ответил кратко и обнадеживающе:

– Конечно. Но сейчас нам надо думать о том, что делать, если сюда припрется ее муж.

Снова послышался грязный мат и вопрос:

– Скорпион в порядке?

– Проверяли недавно. Но я велю держать его наготове.

Интересно, что это за «скорпион»? Так и не догадавшись, что это, услышала прагматичное предложение Вадима:

– Может, этому Георгию отступного дать, чтобы не вязался?

Вот это да! И сколько же, по их мнению, я стою?

Роман брезгливо спросил:

– И сколько, ты думаешь, его устроит?

– Ну, ученые ведь в нашей стране люди небогатые. Так что с десяток лимонов, думаю, с него хватит.

У меня мелькнула мысль – рублей или долларов? Видимо, то же подумал и Роман, потому что уточнил:

– В валюте?

– Ну естественно. Но начинать надо с одного.

Горько засмеявшись, Пронин признался:

– Никогда не думал, что я женщин покупать буду. Но меня волнует больше то, что Ритин муж, если хоть чуть-чуть похож на нее, на это никогда не пойдет.

К моему удивлению, Вадим с ним согласился:

– Вполне возможно. Но на этот случай у нас есть скорпион.

Я даже испугалась: неужели они что-то сделают с Георгием? Но для Романа это будет означать конец всяких со мной отношений, что он прекрасно понимает. Нет, здесь что-то другое. Но вот что?

Негромко прозвучала решительная команда сердитого Пронина:

– Чтобы скорпион был в полной готовности! Ну, и все остальные тоже! – и наступила тишина.

Догадавшись, что разборка закончена, я быстро убрала стул и принялась переодеваться.

Роман зашел через пару минут, когда я расстегивала молнию на джинсах. Прикрыл глаза от бесстыдности моего жеста и несколько мгновений стоял молча, справляясь с собой. Но всё же превозмог желание и сел на диван, не спуская с меня глаз.

Я решила, что сейчас он будет выпытывать, что же я делала в ресторане, и приготовилась правдоподобно соврать, чтобы не засветить Шуру. Я и так удивлялась, как Роман еще не догадался, что в Москве у меня есть норка, куда я могу при необходимости хоть ненадолго, но нырнуть.

Но он ничего о прошлом не спросил. Наоборот, сердито заявил:

– Вот видишь, к чему приводит твое дурацкое нежелание развестись с мужем!

Я не видела и с недоумением посмотрела на него.

– К чему?

Спохватившись, он замаршировал от стены к стене, жестко чеканя шаг. Стараясь кончить дело миром, я попросила:

– Роман, признайся, что я тебе надоела и просто отпусти меня. Кругом столько молодых и красивых, ну зачем я тебе сдалась?

Но, похоже, я насыпала ему соль на кровоточившую рану, потому что он взревел и кинулся ко мне.

– Надоела? Как ты можешь такое говорить?! Я тут от страха трясусь, что тебя у меня отнимут, а ты – «надоела»!

И, добавив пару непечатных выражений, принялся неистово меня целовать. Почему мужчины считают, что лучший способ доказать женщине свою любовь – это переспать с ней? Меня бы куда больше устроили нежные признания.

Утром, едва проснувшись, я продолжила прерванный накануне разговор:

– Роман, ты вчера сказал, что боишься, что меня у тебя отнимут. Что ты имел в виду?

Я приподнялась на локте и в упор смотрела в его глаза. Он конфузливо моргнул, потом прикрыл их, будто его слепил прожектор.

– Ну, мало ли что. Всякое в жизни бывает. Нужно быть готовым ко всему.

Это меня не устроило, но больше мне ни о чем узнать не удалось: он вскочил, приговаривая, что в спортзале его ждет Вадим. Это было явной отговоркой, потому что раньше ничто не мешало ему понежиться в постели подольше. Со мной, разумеется.

Но сейчас он, пренебрегая удовольствием, позорно удирал, настолько не хотел никаких расспросов. Боялся проговориться? Это было вполне вероятно, и я полупрезрительным взглядом провожала его лихорадочные сборы и откровенный побег.