Мой любимый герцог - Эви Данмор

нами должно прекратиться, – с трудом произнесла она.

Герцог молчал.

– Это не безумие, – выдавил он из себя, – это…

Его лицо было мрачным. Она смотрела, как тяжело ему подобрать нужные слова. Произносить которые не было смысла. Его имя, его честь всегда будут для него важнее.

– Чем бы это ни было, – сказала она, – оно пройдет, если вы оставите меня в покое.

Глава 22

В день марша на Парламентскую площадь Люси утром собрала суфражисток на оксфордском вокзале. По платформе гулял холодный ветер, принося удушливые клубы черного дыма от ожидающего отправления поезда.

– Повторяю последний раз, – говорила Люси. – Как мне ни жаль, демонстрация должна пройти абсолютно мирно, поэтому никаких скандирований, никаких случайных или намеренных пробок на входе в парламент. Никаких обращений к прохожим.

Аннабель сообщила, что Монтгомери знает об их планах. Но разве можно остановить Люси? Сегодня утром она была в приподнятом настроении, серые глаза воинственно блестели. Опьяненная идеей. Аннабель мысленно осадила себя. Чем скорее она выбросит Монтгомери из головы, чем скорее он перестанет видеться и слышаться ей повсюду, тем лучше.

– А как же транспарант? – спросила леди Мейбл.

Люси кивнула.

– Его уже укладывают в багажный вагон.

– Надеюсь, что так, – сказала леди Мейбл. – Я столько времени провозилась с ним, никак не получались ровные буквы.

– А пораскинуть мозгами и пустить в ход линейку так и не догадалась, – пробормотала Катриона в ухо Аннабель.

Аннабель удивленно посмотрела на нее. Отпускать язвительные замечания совершенно не в характере Катрионы. Возможно, подруга просто нервничала, гадая, что ожидает их на площади. Аннабель не хватало неизменно жизнерадостной Хэтти, но все, кроме самой девушки, единодушно решили, что ей лучше остаться в Оксфорде. Никто не хотел навлекать на себя гнев всесильного Джулиана Гринфилда, если что-то пойдет не так.

Все будет хорошо.

Поезд издал оглушительный свист.

– У всех есть ленты? – спросила Люси. – У меня несколько запасных, на всякий случай. – Она похлопала по тяжелому ранцу, который висел у нее на бедре.

Никто не шагнул вперед. Под угрозой публичной головомойки от леди Люси девушки старательно расправили ленты на плечах.

Толпа суфражисток рассеялась, направляясь к поезду. Аннабель пошла к вагону третьего класса.

Впереди в толпе, вызывая недовольство пассажиров, медленно плелась неуклюжая фигура в просторном сером плаще с капюшоном. У поезда фигура остановилась и, казалось, в нерешительности стала оглядывать вагон. На нее тут же стали ворчать и толкать в спину.

– Прошу прощения, – раздался женский голос из глубины плаща.

Не может быть! Аннабель решительно протиснулась к женщине и взглянула ей в лицо.

– Хэтти!

– Тише, – сказала та, тревожно оглядываясь по сторонам.

Аннабель отвела ее в сторону.

– Что, черт возьми, ты здесь делаешь?

– Еду в Лондон.

Аннабель была потрясена.

– Тебе туда нельзя!

– Но я прекрасно замаскировалась, видишь? – Она указала на шерстяную хламиду на плечах, на редкость уродливую.

– Замаскировалась? Хэтти, этот плащ вышел из моды лет пятьсот назад. Чтобы выделиться из толпы, лучше не придумаешь.

Глаза подруги непокорно вспыхнули.

– Я все равно еду в Лондон!

– А если тебя узнают? Твой отец придет в ярость, а у нас будут неприятности.

– Это и мое дело тоже, не только твое! Я не пропустила ни одного собрания, я собирала информацию. И теперь, когда мои подруги идут в бой, я должна оставаться в стороне, будто изнеженная принцесса?!

Боже правый…

– Мы все прекрасно знаем, как ты хочешь быть с нами, – сказала Аннабель. – Никто и не сомневается в тебе, никто не осудит, если ты останешься.

Хэтти покачала головой.

– Я уже сбежала от мистера Грейвса. Не хочу впутывать его в неприятности.

– Кто такой мистер Грейвс?

– Мой охранник.

Аннабель замолчала. Она никогда не замечала, чтобы за Хэтти следовал охранник.

Подруга презрительно усмехнулась.

– Их специально обучают быть невидимыми. Разве тебе было бы приятно идти куда-нибудь со мной, если бы мрачный человек с пистолетом дышал нам в затылок? Ну, я-то всегда знаю, что он там, даже когда его не видно.

Жизненный опыт и интуиция человека, которому долгое время приходилось рассчитывать только на себя, подсказывали Аннабель, что Хэтти не стоит ехать в Лондон.

Раздался свисток, проводник помахал им, призывая войти в вагон.

– Ну хорошо, – пробормотала Аннабель, – тогда держись рядом. И не поворачивайся спиной к мужчинам, иначе тебя будут лапать или щипать.

– Лапать и щипать? – Хэтти непонимающе смотрела на нее.

Аннабель бросила на нее выразительный взгляд.

– Милочка, это тебе не первый класс.

Маркиз Хартфорд, нынешний владелец фамильного замка Монтгомери, был крайне медлительным. Из-за подагры он не мог ходить быстро, и рядом с ним путь по коридорам парламента казался бесконечным. Себастьян и маркиз брели к залу заседаний в тягостном молчании, вполне естественном, если учесть, что между ними не было ничего общего, кроме взаимной неприязни.

– Джентльмены, только посмотрите, что творится!

В коридоре у одного из окон стоял граф Рочестер, его взгляд был прикован к чему-то на улицах внизу.

Пульс Себастьяна участился. Он догадывался, что привлекло внимание Рочестера. И все же оказался не готов к зрелищу быстро заполняющей площадь толпы. Потоки женщин стекались со всех сторон, их зеленые ленты сверкали на солнце.

– Надо же, – сказал Хартфорд, – значит, слухи оказались правдой. – Он хмыкнул. – Все это так забавно.

– Да их там тысячи, – сказал Рочестер. На его суровом лице застыла гримаса неодобрения.

– Неважно, – сказал Хартфорд, – скоро полиция положит этому конец.

– Этот балаган нужно жестко пресечь, и побыстрее, иначе подобное будет повторяться каждую неделю. Пусть стюарды помогут полиции.

Себастьян пристально посмотрел на Рочестера.

– Стюарды не обучены таким вещам.

Хартфорд облизнул нижнюю губу.

– Ну, когда женщины ведут себя как подобает, им нечего бояться, не так ли?

Себастьян бросил на него холодный взгляд.

– Собираться в общественном месте имеет право любой гражданин Британии.