И всюду тьма - Алена Мандельбаум

на нее, глаза девушки радостно загорелись, что к своему неудовольствию отметила Ана.

– Ваша Светлость, на дне коробки лежит дудочка, вложите ее куколке в руку, – подсказала она.

– Я вас помню! Леди, благодарю вас за такой прекрасный подарок, даже после того как по своему неумению я пролила на вас вино, – приветливо ответила Марина и последовала ее словам.

У Аны по спине побежали холодные мурашки, настолько непривычно ей было получить от своей мучительницы участливое и вежливое отношение. Она немного отклонилась назад, уперевшись спиной в грудь Кеннета. Получив дудочку, кукла зашевелилась, поднесла ее к розовым губам и немного подняла голову. Инструмент запел нежную мелодию, вызвав восхищенные восклики в толпе. Ана смотрела на маленькую копию человека, которая с отсутствующим выражением наигрывала мотив печальный, словно ни одного солнца не было достаточно, чтобы осветить ее мир, скорбящий о жизни, которую она никогда не сможет прожить.

Куколка закончила играть, ее подбородок опустился вниз, а блестящие глаза, единственное живое в ней, уставились на Ану. Граф Блэкфорд вышел вперед и объяснил, что внутри игрушки механизм, работающий на силе Света, и что это его новое изобретение. Стоя рядом с ним, пока его задумке аплодировали, Ана исподтишка взяла его под руку, не зная, благодарить его или осуждать за сотворение такой дивно-жуткой вещи.

Глава 67. Тонколистная росянка

Когда с поздравлениями именинницы закончили, Кеннет уже собирался оставить Ану и найти князя Колдстона, но она, не желая отпускать его так быстро, неловко схватила его за рукав.

– Граф, принца еще нет.

– Не хочешь оставаться одна? – он расслабленно улыбнулся.

– Не хочу… – тихо ответила она, смотря себе под ноги.

– Тогда давай потанцуем. – С первыми нотами Кеннет ласково притянул Ану к себе. – Иногда мне кажется, что ты только ради этого на балы ходишь.

– Вам не кажется. – Ана прикусила губу, сдерживая рвущееся счастье. – Но я соскучилась по танцам с вами, вы лучший партнер, что у меня был.

– Другим только это не говори, тебя неправильно поймут, – засмеялся Кеннет.

– Вы! – Ана зарделась и отвернулась, а ее сердце затрепетало, желая быть неправильно понятым.

Они закружились под быструю, бросающую в жар музыку. В крепких объятиях графа Ане казалось, что все вокруг исчезает, растворяется в розовой волшебной дымке, и только скрипка, созвучная ее душе, играет о любви. Любви к его теплым глазам, сквозь зелень которых проглядывает печаль, спокойной улыбке, обещающей безопасность, заботливым прикосновениям, которых ей всегда мало. Любви к громкому голосу, отчитывающему за неразумность, дрожащему страху в нем, окровавленным ради нее рукам. Смотря на Кеннета, Ана сходила с ума и без помощи Тьмы, готовая отдать весь мир, лишь бы они продолжали танцевать, лишь бы он продолжал на нее смотреть.

После граф предложил ей перекусить, потом они снова танцевали. Ана парила по зале в трепетном исступлении, гости, беседы, танцы, угощения, жизнь Аны, Тьма Аны, боль Аны, о, как от многого ей хотелось отказаться, сколько хотелось забыть… Но не теперь. Алый бархат, кровавый хлыст, саморазрушающее отчаяние, протянутая рука. Все было не зря, все было ради этой теплой, немного огрубевшей руки, за которую она хваталась, как за смысл самого бытия. Кеннет больше не пытался оставить ее, и Ана, по-детски радуясь, следовала за ним, пока он приветствовал дворян и обсуждал дела. Она больше не думала о Марине, не обращала внимания на перешептывания за спиной и на неудобные туфли.

Выбирая, какое пирожное съесть, Ана почувствовала, как волосы на затылке встали дыбом. Она встретилась глазами с Кеннетом и обернулась. Вдали залы, подпирая стену и сложив руки на груди, стоял Ян и смотрел на нее. Его взгляд был угрюм и холоден, и казалось, воздух вокруг сгустился, а свет потускнел.

– Принц здесь! – воскликнула Ана и прикрыла рот рукой.

– Давно уже, – равнодушно подтвердил Кеннет.

– Почему вы мне не сказали? Я совсем о нем позабыла… – стыдливо признала она.

– С момента своего появления он не сводит с тебя глаз. Я подумал, это – хороший знак, и решил испытать его терпение. – Кеннет тоже обернулся на Яна и усмехнулся. – Его Высочество мрачнее тучи.

– Если вы правы, то что-то изменилось. – Ана прерывисто вздохнула и нервно пригладила волосы. – Обычно он предпочитал меня избегать, только если не хотел унизить.

– Тогда я тебя оставлю, посмотрим, что он сделает. – Кеннет похлопал ее по плечу. – Не переживай слишком сильно.

Ана кивнула. Оставшись без спутника, она отошла в угол залы, где было поменьше людей, представляя себя хищным цветком, поджидающим ничего не подозревающую пчелу. И пчела не заставила себя долго ждать, она летела, но, судя по выражению лица, не на сладкий аромат, а на смертный бой. От бешеных глаз принца и его ходящих желваков Ане стало не по себе.

– Ваше Высочество. – Она присела в реверансе, склонив голову.

Ян дождался, когда она поднимется, схватил ее за запястье и потянул за собой. Ана дернулась и, наступив себе на юбку, чуть не упала, но принц даже не обернулся. Расталкивая гостей, он потащил ее в безлюдный коридор. Все случилось так быстро, что Ана успела лишь смутиться.

В коридоре оказалось очень тихо, звуки голосов и музыки почти не проникали сюда, сумрак рассеивал свет свечей в канделябрах. Их огни беспокойно заметались от влетевшего сквозняка, и Ане показалось, что стены и пол заходили ходуном.

В дрожавшую стену Ян вжал дрожащую Ану. Лед его глаз обратился в жгучее пламя, а от тела исходил жар. Она молчала и не шевелилась, не понимая резкую перемену в нем и опасаясь того, к чему она может привести.

– Как ты смеешь меня игнорировать, – сквозь зубы прорычал он, – ты, словно ищейка, преследовала меня, следила за каждым движением, мельтешила перед глазами, а теперь вздумала делать вид, что меня не замечаешь?

Ян трясся от еле сдерживаемой злобы, Ана отвела взгляд, боясь сильнее распалить его ярость.

– Смотри на меня! – он схватил ее за подбородок и повернул к себе.

Ян был смертельно бледен, губы поджаты, а шея покрылась красными пятнами. Его светлая, прозрачная кожа всегда выдавала переживания. Ана растеряла язвительность и бодрый запал, позволяющий дразнить принца день за днем, и сдавленно прошептала:

– Мы друзья, были друзьями…

– К черту такую дружбу, к черту тебя! – выкрикнул он. – Я любил тебя!

Его слова штормовой волной захлестнули ее, она закусила внутреннюю сторону щеки и задержала дыхание, не давая себя унести. Любил ее… она захлебнулась и почувствовала металлический привкус во рту. Но она не могла подвести Кеннета, не могла сдаться, когда ее план