Три дороги во Тьму. Изменение - Иар Эльтеррус

— Да? — за дверью раздался грохот, сопровождающийся руганью. Гонец сделал вид, что ничего не слышал. Дверь, наконец, открылась, и на пороге показался бер Саан, закутанный в плащ. — Что там?

Гонец достал свиток.

— Доставлено грифоньей спецпочтой в Корград с приказом вручить лично вам в руки.

Итан подошел поближе к свече, взломал печать и углубился в чтение.

— Сам знаешь, что здесь? — поинтересовался он, не отрываясь от свитка.

— Никак нет, ваше преосвященство. Мне вручили это послание в местном отделении ордена Очищающих и не дали никаких объяснений.

— Хорошо. — Итан с хрустом свернул послание и сжал его в кулаке. Костяшки пальцев побелели. — Идиоты! — прорычал он.

Тут взгляд архиепископа упал на перепуганного гонца, он усилием воли взял себя в руки и повернулся к очищающему, сидящему на скамейке.

— Зорг, отведи гонца на кухню и прикажи накормить. За мой счет!

Тот вежливо склонил голову, махнул гонцу и увел за собой. В этот момент приоткрылась вторая дверь, откуда показалась голова сатира. Мгновение он изучал комнату, затем задумчиво почесал себя между рожек.

— Проблемы?

Вместо ответа Итан швырнул в него посланием, которое все еще сжимал в руке.

— О, я понимаю, как вы меня любите, — насмешливо пропел сатир, — но кидаться лучше чем–нибудь более увесистым.

— Если не прекратишь зубоскалить, непременно так и сделаю! Ума не приложу, как ты сумел занять такое положение в империи? У нас бы ты…

— Может, в этом и проблема Церкви? — усмехнулся сатир, поднимая свиток и разглаживая его. — Вы слишком серьезно относитесь к жизни.

— Читай!

— А я что делаю? — удивился Навр. — Так, что тут у нас? Разгромленный паладинами караван… слушай, а весело ваши паладины время проводят… так, что там дальше. Спасшиеся? Есть и спасшиеся? Так… а это интересно… Ведьма в караване… смерти… Это все по показаниям выживших паладинов и задержанных караванщиков… гм… знаешь, если мы хотим выяснить подробности, то лучше поторопиться. Полагаю, что в ваших застенках караванщики долго не проживут.

— Я тогда этих инквизиторов лично закопаю! — Итан даже не пытался скрыть гнев — давно уже понял, что перед Навром бессмысленно притворяться. Тот, казалось, видел любого человека насквозь. Это очень раздражало архиепископа, привыкшего ото всех скрывать свои чувства, но поделать он ничего не мог. Тем более что Навр действительно был профессионалом высокого класса и в недавно проведенной совместной операции оказал Очищающим неоценимую помощь.

— С огромным удовольствием посмотрю на это зрелище. Будет забавно.

Итан сердито глянул на насмешника и скрылся в комнате, с грохотом закрыв за собой дверь. Когда спустя несколько минут он вышел на улицу, то выглядел прежним суровым и немногословным, наводящим ужас на врагов веры, главой ордена Очищающих. Короткий приказ, и отряд взлетел в седла. Итан обернулся к гонцу, вышедшему вместе с остальными.

— Когда поешь, возвращайся обратно. Ты выполнил свой долг. Остальные — за мной.

Через мгновение отряд скрылся в клубах были. Только гонец остался стоять, провожая уехавших ошеломленным взглядом. На мгновение ему показалось… Да нет, чушь полная. Откуда среди очищающих может взяться сатир? Померещилось от усталости. Решив так, он торопливо вернулся в дом, где ждала остывающая чашка вкусной грибной похлебки.

Отряд очищающих ворвался в небольшую деревеньку ближе к обеду, до смерти перепугав ее обитателей. В деревнях новости разносятся моментально, и крестьяне уже знали о случившемся, как и о том, что в доме погибшего купца проводит обыск Святая Инквизиция. Инквизиторы уже рыскали по деревне, допрашивая всех, не обращая внимания на возраст и пол. От прибытия новых людей Церкви можно было ожидать еще больших бед. Однако всадники, не задерживаясь, проскакали к дому, где совсем недавно жил Дионисий с семьей, и спешились. От них отделились двое и уверенно направились к порогу. Дорогу прибывшим заступил высокий мужчина в плаще инквизитора.

— Этот дом находится под нашим контролем и это наше дело… — начал было он, но наткнулся на ледяной взгляд и торопливо отошел в сторону, поняв, что еще слово, и его убьют прямо здесь и сейчас.

Итан отвернулся и вошел. Здесь тоже вовсю хозяйничали инквизиторы. Вывороченные на пол ящики с вещами, разбросанная одежда, куча детских рисунков, в беспорядке валяющихся тут и там. Щека Итана непроизвольно дернулась при виде всего этого. За спиной хмыкнул Навр.

— Интересно, они устроили такой разгром для удобства обыска? Или это они создали себе трудности, чтобы потом героически их преодолевать?

— Господа! Как вы вошли сюда?! Здесь работает…

Бер Саан медленно обернулся. Шагнувший к ним инквизитор поперхнулся и замолчал, но тут же взял себя в руки.

— Кто вы та…

— Итан бер Саан, — коротко представился архиепископ. — Мы берем это дело под свой контроль.

— Но…

Итан продемонстрировал перстень голоса первосвященника.

— У вас есть две минуты, чтобы вернуть все взятые вещи на место и убраться отсюда.

— За две минуты не управятся, — опять вмешался с комментариями неугомонный сатир. — Им тут неделю порядок наводить придется.

— Помолчи хоть сейчас! — недовольно поморщился архиепископ.

Инквизиторы слишком хорошо знали, кто такой Итан бер Саан, чтобы осмелиться оспорить его приказ. Через мгновение они торопливо покидали дом, спеша как можно быстрее миновать этого страшного человека, и ошарашенно поглядывая на сатира, стоящего рядом с главой ордена Очищающих.

— Да, — задержал Итан главу местной инквизиции, выходящего последним. — После того, как мы осмотрим дом, я бы хотел поговорить с выжившими караванщиками и паладинами. Со всеми выжившими караванщиками, — с нажимом уточнил Итан, пристально глядя в глаза инквизитору. Тот нервно дернулся, но взгляда отвести не посмел. — Ведь они все живы?

— О, да… мы еще не успели начать допрос…

— Ваше счастье, — архиепископ отвернулся, и инквизитор облегченно вздохнул.

— Я могу идти, ваше…

— Можете.

Итан прошелся по разгромленной комнате и медленно опустился в кресло. Навр остался стоять в центре, оглядываясь. Потом поднял один из рисунков.

— А у девочки талант, — заметил он.

Бер Саан никак не прореагировал на это замечание, но еще раз оглядел комнату.

— Что будем делать? Как думаешь?

Сатир осторожно разгладил рисунок и аккуратно положил его на стол.

— Неплохо бы расспросить местных, что представляла собой девушка. Какие у нее были интересы, что любила делать. Только… — Навр скептически взглянул на дверь, — боюсь, вашим людям они ничего не скажут. Будут нести верноподданнический бред, прославляя мудрость Церкви и рассказывая, что им сразу показалась подозрительной эта семья.