Право остаться - Игорь Негатин

– Поднимайся, – Марк пнул бандита и показал на дверь, – пришло время прогуляться.

– Я никуда не пойду… – Парень испуганно выпучил глаза и замотал головой.

– Чего?!

– Вы обещали…

– Обещал не убивать, но никто не говорил, что ты останешься на свободе. Поверь мне на слово, в тюрьме будешь в большей безопасности, чем здесь.

– Нет! – Пленник неожиданно оттолкнул Марка, рванул к окну и вскочил на подоконник. Грохнул выстрел! Клянусь, я целился в ногу! Он как-то неудачно повернулся и вывалился наружу. Вот дьявол! Когда мы выглянули из окна, то обнаружили беглеца лежащим на камнях без признаков жизни.

– Черт побери… – протянул Брэдли и недовольно скривился.

– Да, поговорить с ним уже не получится.

– Что ты за человек, Талицкий? Чуть что – сразу стрелять!

– Что ты за человек, Марк? Тебя так боятся, что готовы из окна выброситься!

– Черт с ним, – плюнул он, – меньше крови.

– Насчет последнего я не уверен. Он весь двор изгваздал своими мозгами. Кстати, а кто такой этот Багги?

– Понятия не имею. Первый раз услышал это имя. Пошли, скоро начнет светать.

День начался дождем. Мелким и противным дождем, перемешанным с туманом, который медленно расползался по улицам, лежал сизыми клочьями в переулках и скверах. В камине гостиной горел огонь. В кресле сидел нахохлившийся и невыспавшийся Марк Брэдли и неторопливо цедил бренди, «закусывая» сигарным дымом.

– Три трупа – и никакой информации, которая бы указала на Кротова.

– Пять, – уточнил я.

– Что?

– Пять трупов. Ты забыл про наших соглядатаев.

– Они сами виноваты. Нечего было шляться за нами.

Да, этих парней пришлось убрать. Не таскать же их за собой по всему Вустеру… Это было несложно. Они так упрямо за нами следили, что умерли в двух кварталах отсюда. В одном из проходных дворов. Первый раз в жизни убивал человека ножом. Неприятные ощущения, скажу я вам. Очень неприятные. Из револьвера убивать проще.

– Багги…

– Обычный посредник, – поморщился Марк. – Шепнул нужным людям – и дело в шляпе.

– Остается возница, который доставил их к дому Франчески.

– Не факт, что он принадлежал к этой шайке. Это мог быть обычный извозчик, которого так запугали, что он никогда не признается в этом деле.

– Меня другое интересует, – поморщился я.

– Что именно?

– Кто убрал этих бандитов?

– Понятия не имею, – пожал плечами Брэдли. – Не удивлюсь, если это дело рук Кротова.

– Думаешь, он сам этим занимался?

– Не исключено.

– Ты полагаешь, – недоверчиво хмыкнул я, – что Багги сообщил Кротову, кто именно будет заниматься этим грязным делом? Очень сомневаюсь. Это, если можно так выразиться, служебная информация.

– Когда убивали Стива Палмера и Франческу, – поморщился Брэдли, – Кротов мог стоять на другой стороне улицы и наблюдать за происходящим. Так и срисовал этих мальчиков.

– Тогда он и правда очень шустрый малый… Ты собрал вещи?

– Да. Сейчас приедет Харт, и можем перебираться.

Нам пришлось покинуть нашу добрую хозяйку. Можно дождаться таких гостей, что не обрадуешься. С помощью мистера Харта мы нашли небольшую квартиру на окраине, куда и переселились. Надо было немного отсидеться и дождаться ответа из Форт-Росса. Обычная, ничем не примечательная квартира. Две полутемных комнаты и гостиная, совмещенная с кухней. Удобства – во дворе.

Ответ от Ростовского пришел через две недели. Прочитал письмо – и захотелось выругаться. Статский советник благодарил за информацию, но высказал мнение о «преждевременности активных действий» в Форт-Россе. Если перевести эту канцелярщину на обычный язык, то за купцом установили тайное наблюдение, но обысков и арестов не будет. Пока не будет. Жаль. Я надеялся, что лесопилку перевернут кверху дном и найдут что-нибудь полезное. Судя по всему, не все так просто, как нам бы того хотелось. Вот дьявол! Воистину, нет для России страшней врага, чем враг внутренний!

К моему большому удивлению, Ростовский очень заинтересовался двумя приказчиками, которые некогда работали в ювелирной лавке. Он даже приложил к письму два рисунка-портрета и попросил найти людей, которые смогли бы их опознать. Последняя новость нас с Брэдли не только удивила, но и сильно озадачила. На русских землях появились фальшивые золотые рубли, изготовленные из дешевого сплава. Мало того – обнаружились поддельные документы: старательские патенты и прочие ценные бумаги, которые выдаются властями Форт-Росса! Несмотря на все старания, мошенников обнаружить не удалось.

– Ты спрашивал, при чем здесь наш ювелир? – хмыкнул Брэдли, когда я перевел эту часть письма. – Вот тебе и ответ, мистер Талицкий…

42

Дым раздирал легкие. Дышать становилось все тяжелее и тяжелее. Вот уж никогда бы не подумал, что буду сидеть в горящем доме, но держаться подальше от выхода. Чтобы не подстрелили, как зайца. Уже слегка обгорелого и закопченного.

– Пора выбираться отсюда… – прохрипел Брэдли. – Вали, я прикрою.

– Черта с два, мистер Брэдли! Выбираться будем вместе!

– Сгорим!

– Прорвемся!

– Иди ты к дьяволу, Алекс! Вдвоем не вырваться!

– Один… – Я выстрелил в промелькнувшую за окном тень и зашелся в удушливом кашле.

– Что?

– Один я не уйду!

– Ты охренел, Талицкий?!

– Я темноты боюсь!

– Идиот…

– Заткнись! Береги силы, Марк! Они тебе еще понадобятся!

Спрятаться в Вустере не так уж и сложно. Надо найти неприметный домишко на окраине, с хмурой и неразговорчивой хозяйкой, и залечь на дно. На неделю, а лучше на две. Потому что на более длительный срок не получится. Вас найдут. Обязательно найдут. Этот город не сильно жалует чужаков.

Мы так и поступили. Две недели жили, не привлекая чужого внимания, но нас все же выследили. Знаете, это паршивое чувство, когда из охотника превращаешься в дичь. Дичь, которую уже нашли и обложили, как медведя в берлоге. Теперь осталось выкурить нас из укрытия и пристрелить на фоне пожарища. Прекрасный финал, черт меня побери! Нет, мальчики, мне такие финалы не по нутру!

Гореть – страшно. Поверьте мне на слово и никогда не суйтесь в пекло! Разве что другого выхода не будет. Мы успели перебраться на кухню, рассчитывая выскочить в боковую дверь. Не получилось. Нас поджидали! Несколько залпов – и мы оставили эту глупую затею. Назад в комнаты? Там уже полыхал огонь. Кухню заволокло дымом, и мы прижимались к полу, где еще можно было дышать. Трудно, но можно. За дверью что-то тяжело рухнуло. Жарко.

Марк хрипел и ругался, пока я перевязывал его рану куском какой-то тряпки, попавшейся под руку. Плохая рана. Пулю он словил, когда мы ломились на первый этаж. Кто-то из нападавших выстрелил по мелькнувшим в окне фигурам и попал. Попал, паскуда! Так что у меня на руках раненый Брэдли, вокруг пожар, и нет никаких мыслей, как выбираться из этой ситуации.