Опасное знание - Боб Альман

другие не видят? И это нечто возникает перед ним, как только он закрывает глаза? И чтобы заснуть, он должен сначала оглушить себя алкоголем? Но какие видения посещают убийцу во сне?»

Ход моих мыслей был прерван скрипом открывающейся двери. В комнату вошел Густав Бюгден. Харальд вопросительно посмотрел на него. Бюгден почти незаметно покачал головой. Потом повернулся ко мне.

— Пришел Турин, он хотел бы поговорить с тобой, — сказал он раздраженно.

Я оцепенел.

— Поговорить со мной? — взорвался я. — Он хочет завершить столь удачно начатую работу?

Я почувствовал, как меня охватывает страх. Мне хотелось позвать кого-нибудь на помощь. А рука сама потянулась к графину, стоявшему на столике.

— Не пускайте ко мне этого психа! — закричал я.

Бюгден усмехнулся. Он решительно повернулся на каблуках и вышел в коридор. Прежде чем дверь закрылась, я услышал, как он говорит кому-то:

— Доцент сегодня не принимает!

Харальд тоже направился к двери.

— Я выйду в коридор и покурю немного, — сказал он. — И посмотрю, чтобы тебя не беспокоили.

— Выкури сигарету и за меня, — ответил я грустно.

Лишь через несколько часов я отважился выйти в коридор. У меня кружилась голова, и я должен был держаться за стену, чтобы не упасть. Конечно, глупо вставать с постели, когда еле держишься на ногах. Но мне приходилось выполнять очередное поручение, которое Харальд, по своему обыкновению, взвалил на меня. Я нашел телефон и набрал номер. Тотчас же в трубке послышался голос.

— Элиас Берггрен? — спросил я.

— Да, — ответил он коротко и ясно.

— Говорит доцент Бруберг. Я друг Эрика.

— Да?

— Случилось несчастье… — начал я неуверенно.

— Ну и что же? — спросил он равнодушно.

Меня это взбесило.

— Эрик арестован по обвинению в убийстве Мэрты Хофстедтер, — сказал я. — Он признал себя виновным.

— Ну и что же?

Его словарный запас был предельно ограниченным. Некоторое время он молчал. Потом спросил:

— Почему доцент звонит именно ко мне?

Я вышел из себя.

— Я думал… — заикаясь от злости, сказал я. — Мне казалось… он сильно избит… и находится в Академической больнице. И я подумал… что кто-нибудь должен помочь ему… подыскать хорошего адвоката…

— Я полагал, — сказал он, — что суд обязан предоставить обвиняемому защитника. Или я не прав?

— Вы правы.

— Еще какие-нибудь вопросы?

— Нет, простите за беспокойство.

— Пожалуйста.

Раздались частые гудки. Он положил трубку.

— Будь здоров, — пробормотал я.

Я пошел в туалет и украдкой выкурил сигарету. Мне это было совершенно необходимо.

Послесловие

Когда на прилавках стокгольмских книжных магазинов появился роман Боба Альмана «Опасное знание», многие недоуменно пожимали плечами, стараясь припомнить, кто же такой Альман. Но напрасно они стали бы разыскивать это имя в библиографических справочниках. Такого имени там нет. Боб Альман — это литературный псевдоним, под которым выступают два молодых шведских писателя Роберт Буман и Лapc Ламберт.

Роман «Опасное знание» (1965) написан в форме детектива и сюжет его чрезвычайно прост: убийство (или, вернее, двойное убийство) — расследование — разоблачение. Однако смысл книги отнюдь не исчерпывается сюжетом. Это роман о неизбежном, тотальном господстве в современном мире жестокости, равнодушия и мещанской ограниченности. О нравственном вырождении личности, которое обусловлено обществом и на определенном этапе в свою очередь становится для него весьма реальной угрозой. Об эгоизме и утрате элементарной человечности во взаимоотношениях между людьми. Холодно и беспощадно авторы препарируют психологию и мораль преуспевающего обывателя, показывая, что внешне респектабельный мир буржуазной добропорядочности внутренне порочен. И не только порочен. Он безжалостен и циничен, в нем господствуют практицизм и лицемерие, примитив превращается в нравственное и эстетическое кредо, а подлинное чувство подменяется холодной, бездушной и рассудочной эротикой.

В книге подчеркнуто отсутствует традиционный «детективный» реквизит. Здесь нет ни патологически извращенных садистов, ни гениально проницательных сыщиков, то и дело попадающих в самые невообразимые ситуации. Авторы прекрасно обходятся без многообещающего смещения временных планов, без причудливого переплетения сюжетных линий и интригующих экскурсов в глубины психоанализа. Все очень просто и обыденно. В какой-то мере этот роман даже можно назвать «документальным», ибо, так же как и в «документальном» романе Трумена Капота «Обыкновенное убийство», помимо исследования социально-психологических корней жестокости, здесь есть еще и чудовищная обыденность преступления. Обыденность, связанная не только с отсутствием хоть сколько-нибудь серьезной мотивации преступления, но и с парадоксально будничной обстановкой убийства.

Всем ходом повествования утверждается мысль, что эти два «обыкновенных» убийства произошли не в результате критического столкновения характеров и обстоятельств или безудержного разгула страстей и не в силу органической склонности убийцы к преступлению. Эти убийства вызревали в той нравственной и психологической атмосфере, которой дышали все без исключения персонажи романа, и могли быть совершены кем угодно и когда угодно. Сам убийца духовно ничем не отличается от остальных героев (вернее, антигероев). Но ему не повезло, он очутился в неблагоприятных обстоятельствах, и его преступление в конечном счете оказывается просто констатацией неизбежности «рядового» общественного зла. А его извечный источник — диссонанс между господствующей общественной моралью и «естественной моралью естественного человека».

За последнее время в искусстве и литературе Запада появилось, в общем, немало произведений, анализирующих этот «безумный, безумный, безумный мир», безразличный к добру и злу, бессердечный, равнодушный и примитивный. Бездумная, взбесившаяся от скуки молодежь, прославляющая культ эротики и насилия, резонирующие аморальные интеллектуалы, ожидающие банкротства коммерсанты средней руки и просто гангстеры все чаще становятся носителями пороков, бросающих вызов буржуазному правопорядку. Однако авторы «Опасного знания» делают объектом своего наблюдения не те общественные группы, которые своей безнравственностью уже так или иначе скомпрометировали себя в глазах публики, а именно юристов, призванных стоять на страже буржуазной законности.

Основные персонажи романа — это профессора, доценты и студенты юридического факультета университета в Уппсале. Прецептор Манфред Лундберг убит, и убил его (отравил в университетском буфете) наверняка кто-то из его семи коллег. В начале расследования кажется дикой самая мысль, что кто-то из этих респектабельных господ — столпов общества — мог совершить убийство. Но очень скоро следствию удается собрать такое количество улик, что фактически каждый из них оказывается под подозрением.

Авторы книги относятся к своим героям довольно скептически. Мелкое тщеславие, откровенный цинизм, скудоумие, а то и полная интеллектуальная деградация — все это характеризует еще не с самой худшей стороны воспитателей молодого поколения. И пожалуй, единственный, о ком авторы говорят с симпатией и сочувствием, — это Герман Хофстедтер, коммунист…

Роман «Опасное знание» вовсе не предлагает нам апологию зла, безмерного и неодолимого. Убийца найден, и порок, надо думать, будет наказан по заслугам. Но раскрыто лишь преступление, а не то социальное зло, которое рождало и будет