Мама тебя любит, а ты её бесишь! (сборник) - Максим Гуреев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Если он выбрал другую, значит, это не наш человек и не стоит он наших слез.
И ещё она говорила:
– Вот что делает сила слова! – и своим подругам по телефону цитировала мои стихи.
Единственное, что меня спасло в этой истории от полной трагедии и всенародного позора, – это графическое исполнение записки, поскольку Юльке было ужасно интересно узнать истинного автора. И через какое-то время она подошла ко мне с просьбой переписать ей текст песни «Бригантина», который я знала полностью, а она – совсем нет.
– Темнота необразованная! – удивлялась мама.
Я честно написала Юльке текст своим корявым почерком, понимая, что она будет его сличать с маминым – красивым, круглым, ровненьким. После этой проверки Юлька утратила ко мне всяческий интерес, мысленно вычеркнув меня из претенденток на авторство стихов.
И потом мы выступали с нашей композицией, посвящённой погибшим поэтам. И я – одна – в полной тишине актового зала, набитого битком учителями и старшеклассниками, читала «Снег идёт». А вслед за мной Серёжка и Юлька красивыми голосами подхватывали вместе ту самую «Бригантину» Павла Когана:
…Так прощаемся мы с серебристою,Самою заветною мечтой,Флибустьеры и авантюристы,По крови, упругой и густой!
…Мне исполнилось шестнадцать лет. День рождения я обычно справляла дважды: один раз с одноклассниками, второй – с родственниками.
– Мам! Мне вчера первый раз признались в любви!
– Кто?! Где?! Когда?!
– Ну, вчера, на моём дне рождения.
– Так ведь одни родственники были.
– А Сашка!
– Ему же семь лет!
– Мужчина в любом возрасте – мужчина!
– И как же это случилось? «Страсть как люблю откровения от своих подруг».
– Когда я его играть увела в другую комнату, чтоб он вам – взрослым – дал спокойно отметить МОЙ день рождения. Мы с ним во всё там переиграли – и в войну, и в дочки-матери. Потом я уже уморилась, села просто ему книжку читать. А он обнял моего коричневого медведя и сидит слушает. А потом вдруг прерывает меня на самом интересном месте и говорит неожиданно: «Знаешь, что мне этот медведь сейчас на ухо шепнул?.. Что он в тебя влюблён!»
– Ну вот! А ты волновалась!.. – Мама тут же стала передразнивать: – «Пятнадцать лет проходят, а я никому не нужна!» Первое объяснение у нас уже в копилке, дальше будет больше! Ещё не будем знать, куда от этих объяснений деться! Будем их солить и в банки закручивать!
Я не удержалась и заплакала. Но тут же раскаялась в этом, потому что у мамы на лице отразилась такая беспомощность, что мне стало её ужасно жалко. Жальче, чем себя.
– Ты чего? – Мама сама была готова разрыдаться.
– Уже шестнадцать лет!
– Что ужасного-то?
– Ты же сама говорила, что женщины стареют раньше мужчин.
– Ну… теоретически.
– Серёже сейчас семнадцать. Представляешь, каким он будет через двадцать лет?
– Ну? Каким?
– Таким же высоким и сильным… Только лицо мужественнее и одухотворённее – со следами прожитой жизни. И волосы… Его каштановые волосы… С проседью. И глаза… глубже и трагичнее. Его же судьба к тому времени, наверное, не один раз ударит. И на лице будет написана ирония – в складках губ… И жизненный опыт.
– Ты накрутила: и одухотворённость, и ирония, и всё сразу!
– И ещё он уедет в Чикаго и станет там бизнесменом!
– Почему в Чикаго?
– Потому что он в учебнике фотографию увидел и ему город понравился. А он всегда добивается чего хочет! Он же будет просто неотразимый!.. А я?
– А ты?
– Я уже стану дряхловатой некрасивой женщиной… растолстею… И вообще…
– Ну спасибо! Мне тогда удавиться прямо сейчас?
– Ты – другое дело. То есть… я хотела сказать…
– Так. Слушай меня внимательно и запоминай. Через двадцать лет ты будешь молодой, красивой, элегантной, обаятельной женщиной, уверенной в себе, а не комплексующей размазнёй, как сейчас. Потому что ты в итоге все эти комплексы поборешь! Я тебе обещаю! Или я не мать! И мужики будут считать за счастье пригласить тебя на кофе или подвезти домой. А он станет полноватым, обрюзгшим, лысеющим козлом – в Москве или в Чикаго – разница не большая! И будет жалко заискивать перед такими самодостаточными женщинами, как ты!.. А замуж ты выйдешь первая из всего класса!
Всё так потом и было.
Я представила себе лицо Ольги Леонидовны, узнавшей мою самую сокровенную тайну. Представила, как она скажет:
– Теперь проанализируем! Действительно ли интересный случай взят для рассказа? Всё ли ясно изложено? Соответствовал ли тон и ритм рассказа его содержанию? Какие из элементов композиции отсутствуют?! Какие недостатки…
И мне сделалось невыносимо тоскливо…
– Мам! Можно, я больше не буду ходить в этот кружок?!
Обиженные складки губ Ольги Леонидовны последними растворились в моём воображении. Всё. От неё ничего не осталось…
– Можно, – не задумываясь, ответила мама.
– Я не хочу быть знаменитой!
– Ну и правильно.
– Знаешь, почему я хотела быть знаменитой?
– Знаю. Чтобы Серёжа, наконец, обратил на тебя внимание.
– Ну! А если я в школе – первый поэт, а он всё равно не обращает, значит, не в этом дело.
– Логическое умозаключение, – поддержала меня мама.
– И вообще, знаменитыми мечтают быть люди, которые не уверены в себе, а мы от комплексов избавляемся. Правда?
– Правда!
– Мы знаем себе цену!
– Мы и так очень замечательные, даже если об этом никто не догадывается!
– Вот!
– Но не писать-то ты всё равно не сможешь? – с некоторой тревогой в голосе спросила мама.
– Это для себя. И для тебя. А если кому ещё понравится – пожалуйста, пусть читают.
В голове у меня в самый неподходящий момент, как это всегда бывает, зазвучал бесстрастный голос Ольги Леонидовны: Самый сложный вид сочинения – выдуманный рассказ. Вот где вы должны в полном объёме применить свою фантазию и раскрыть творческие способности! Тема для сочинения: «Взгляд в будущее!»
Это был как раз тот день, когда мы узнали о смерти Игоряшки. И мама отозвалась ей словно эхом из своей далёкой внутренней печали:
– А когда ты станешь знаменитой…
– Мам, да я ведь уже не хочу быть знаменитой. Мы ведь решили…
– А я хочу, чтоб ты была знаменитой!.. Хочу, и всё! Певицей, например.
– Почему певицей? – Я была рада, что она заговорила. Больше всего я боялась, что она замкнётся.
– Потому что тогда ты напишешь песню про Чикаго и про Серёжку, который туда уехал! И на каком-нибудь концерте при полном аншлаге ты её споёшь на «бис», и на сцену из зала вдруг поднимется красивый, ослепительно улыбающийся мужчина! Прямо к тебе! И это будет он – Серёжка.
– Ты ж сказала, что он станет толстым и лысым?
– Это если он тебя не полюбит и не оценит, то обязательно станет толстым и лысым, а если прямо к тебе, прямо из зала, то обязательно красивым и ослепительным!
И я выросла и написала песню про Чикаго. Вот такую.
«Чикаго»Когда вся судьба ещё тайнаИ души чисты, как бумага,В учебнике, в школе случайноЯ вдруг увидала Чикаго.И с клятвенностью пионераСказал ты надменно и странно:«Когда-нибудь миллионером,А может быть, гангстером стану!..»
Припев.
– Чикаго! Чикаго! Чикаго! –Вопила мальчишек ватага.А я – как давно это было, –Забыла, –Ещё никого не любила!..И не было плакать причины,Но стало мне вдруг не до смеха,Когда о тебе сообщили:«Он вроде в Чикаго уехал…»Нам будущее неизвестно,Но я к переменам готова.Назначь же мне время и место,Где мы повстречаемся снова!
Припев.
Я, в общем, живу как другие.И в этом есть тоже отвага.Но мучит тебя ностальгия,И ты позвонишь из Чикаго.И голос, знакомый до боли,Сквозь страны, достигнув России,Вдруг скажет: «А помнишь, ты в школеБыла невозможно красивой?!»
Припев.
И всё так и было.
Сноски
1
Я есть, ты есть, он есть, мы есть, вы есть, они есть, один, два, три (итал.).
2
Автора этого стихотворения, включённого в ту школьную композицию, мне установить не удалось (Прим. автора).
