Битва галактик - Михаил Сурин

   -- Ты цела?

   -- Вроде бы да, куртка мягкая.

   -- Мы прибыли. Вставай.

   Сверху темноту разрезал луч фонарика. Лиора стояла на верхней палубе, осматривая пещеру.

   -- Вы где? Всё в порядке? -- крикнула она.

   Майк достал свой фонарик и посигналил ей. Через пять минут все были на борту "Авори".

   -- Подготовить двигатели к рывку! -- приказывала Лиора, шагая по мостику. -- Майк, задействуй всю мощность реактора на килевые двигатели. Забрало мостика опустить. Всем приготовиться! Мы стартуем.

   Майк опустил рычаг сцепления вперед, убирая заслонки. На мониторе консоли управления шкала мощности реактора поднялась до предела. Механизмы корабля хрустели и скрипели, выполняя заданные команды. Майк отметил, что было бы неплохо подготовить корабль к полёту, спуститься в машинное отделение, но Лиора даже слышать не хотела об этом.

   -- Три, два, один... -- считал он.

   -- Отрыв! -- приказала Лиора, следя за приборами.

   -- Есть отрыв! -- ответил ей Майк.

   Где-то снизу раздался громкий хлопок. Корабль задрожал всем телом, освобождаясь от ледяного плена. Было слышно, как снежные глыбы падают, ударяясь о корпус, оседают всё ниже.

   Проломив потолок пещеры, корабль вырвался к небу, окружённый дымом и пламенем. Щелчком кнопки Майк поднял забрало, и сквозь разлетающийся с термостекла обзорного иллюминатора снег Лиора увидела лучи Альфа Центавра. "Авори-7" был уже над бурей. Преодолевая силу притяжения, он рвался выше. Затем небо стало темнее, проявились звёзды. Через минуту корабль был уже в верхних слоях атмосферы. Оставляя длинный шлейф тёмного газа позади ярко-белого хвоста пламени, он вышел в открытый космос.

   -- Я сам рассчитаю координаты полёта, -- предупредил Тоон, присаживаясь за штурманскую консоль управления, но тут же осёкся, заметил, как Лиора и Майк, привстав с кресел, что-то рассматривают через обзорный иллюминатор.

   -- Иди сюда, -- махнул ему рукой Майк. Любопытная Вика тоже взбежала на мостик, желая узнать, что же так заинтересовало всех.

   Тоон медленно подошёл к иллюминатору и всё понял.

   -- Вот и еще одна причина не лететь на Криллон. Мы ведь не хотим снова к ним, верно?

   Там, на одиннадцать часов, застыло огромное скопление белых шаров. Можно было насчитать до сотни вражеских вымпелов. Флот Наррату направлялся в сторону обитаемых планет Федерации. Вторжение началось.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Сенат предполагает

   Утро следующего дня затянуло небо тяжёлымимрачными тучами, встретиломелким моросящим дождём и холодным ветром. Непогода заставила людей надеть тёплые плащи, закрыться от неба широкими зонтами. Дождь размыл пейзаж за окном, ставший вдруг таким унылым. Так на Капри начинался сезон дождей.

   Однако чем холоднее было на улице, тем приятнее было находиться в помещении. Сенаторы группами заходили в огромный и тёплый вестибюль здания Сената Федерации, довольно потирая озябшие руки и снимая плащи. В воздухе царило оживление. Разговоры только об одном - о предстоящем заседании, которое поставит точку в вопросе военной политики Федерации. Смелая инициатива осторожного Рогозина, который внезапно решил показать зубы и дать отпор сомнениям и нерешительности, заинтересовала большинство уже за неделю до заседания. Средства массовой информации твердили только о выставленном на обсуждение во "всемирной паутине" Пакте Войны, который должен был бы открыть дорогу человечеству в новые неизведанные просторы. Многие предполагали, что эфир оплатил сам Рогозин, у которого, вероятно, были влиятельные спонсоры, в чьих интересах было проведение захватнической политики, направленной на приобретение новых ресурсов. Сам Рогозин же утверждал, что принятие Пакта укрепило бы позиции человечества на галактической арене и способствовало бы, в конечном итоге, стабилизации расы. В то же время, попытки противостоять ему делали лоялисты во главе с сиром Корхастом, который, видимо, не имел больших запасов капитала, чтобы оплатить достаточное количество эфирного времени и эффективно влиять на массовое сознание. Более того, хотя речи его были не менее пламенными, и факты он приводил не менее веские, делал он это с явным запозданием - стоило ему рассказать о какой либо проблеме, будь то экономической или проблеме демографии, как выяснялось, что Рогозин уже предложил её решение на другом телеканале несколько минут назад. Все факты говорили о серьёзной утечке информации в штабе Корхаста, и все слухи, витающие вокруг этой кампании, лишь подогревали интригу. Тем не менее, Корхаст казался уверенным в победе политики лоялистов и провале "смехотворного Пакта Войны, бесполезной кипы макулатуры".

   Поскольку партийная система была отменена вот уже полтора века назад, политическая линия конкретной партии не оказывала влияния на действия сенаторов. Среди их состава были лишь комитеты, неофициальные идеологические группы, к которым представители народа примыкали с искренним убеждением.

   Заседание было назначено на полдень. Сенаторы нехотя расходились по своим кабинетам, где они должны были подготовиться, собраться с мыслями, принять взвешенное решение. Да, в истории уже были прецеденты передачи вопросов войны и мира представительному органу Федерации, когда была принята Декларация "Счастье индивида - в пространстве", однако впервые ответственность за согласие на использование военной силы в одном вооружённом конфликте ложилась на плечи сенаторов. Собственно, и данный конфликт был несколько необычным для человечества, ведь оно не только столкнулось с равным по уровню технологического развития противником, но и, возможно,впервые предполагало вторжение в соседнюю галактику. Именно эти факты обнажили нерешительность Консулата, который снял с себя ответственность за решение данного вопроса.

   Рогозин вошёл в здание Сената одним из последних. Безразлично зевнув, он осмотрел пространство вестибюля и, видимо, остался доволен - многие из тех, кого он ждал, были здесь. Рядом с ним был капитан Жнец. Он был в парадном мундире капитана Космического Флота при всех орденах и знаках отличия. Другие сенаторы поздоровались с ним, выказываясвоё уважение.

   Настроение у Жнеца было прескверное. Отчасти оно было испорчено мерзкой погодой, однако причиной всё же было требование Рогозина об обязательном участии капитана в сегодняшнем заседании. Жнец до мозга костей ненавидел эти бюрократические мероприятия, предпочитая решать все проблемы не словом, а делом. Именно за это его так ценило командование.

   Впрочем, среди присутствующих военнослужащим был не только он. В дальнем конце вестибюля капитан заметил адмирала сира Кристиана Серрвуса. Поскольку не Рогозин организовал присутствие этого высокопоставленного флотоводца, можно было предположить, что Серрвус примкнул к штабу Корхаста. Что ж, словесное сражение обещает быть жарким и непредсказуемым.