Чудовищная правда - К. А. Найт

хорошо. Именно тогда понимаю, насколько сильно я стала зависеть от Катона. Я всегда обещала себе, что никогда больше не буду доверять мужчине, но я доверяю.

Полностью доверяю ему, и он мне нужен.

Это не потому что я не могу выжить без него, я могла бы, но это было бы больно. Без него я не чувствую себя собой. До него я плыла по течению, просто выживала и переутомлялась, но потом, когда была с ним, я снова научилась улыбаться, смеяться, доверять, исследовать и видеть красоту. Я также узнала, как найти любовь, но у нас с ним не может быть будущего.

Просто не может.

— Поторопись, или я помогу тебе, — кричит охранник, стуча в стену рядом с дверью, заставляя меня подпрыгнуть. Я быстро промакиваю голову и выхожу, вытираясь и надевая халат, который они мне оставили. Я не хочу давать им повод зайти ко мне. Я знаю тебя лучше, чем кажется. У этого охранника такие глаза — их узнает каждая девушка. Он мысленно трахает меня, и все, что ему нужно, — это повод для нападения. Это видно по жестокому, злобному изгибу его губ и блеску в глазах, когда он поворачивается ко мне, загораживая дверной проем и мой выход. Я сглатываю страх и откидываю голову назад, глядя ему прямо в глаза.

— Отойдите, пожалуйста, — говорю ему твердым голосом, который удивляет даже меня. — Вашему боссу не понравится, что его заставляют ждать.

Напоминание о его работе, похоже, подействовало. Он отходит в сторону и берет меня за руку.

— Отлично, давай отвезем тебя к боссу. — От его ухмылки меня бросает в дрожь, но притворяюсь уверенной в себе, пока меня тащат по коридору. На этом этаже я еще не бывала. Он должен быть на самом верху, что требует высокого уровня допуска.

Меня протаскивают мимо офисов и закрытых комнат, прежде чем втолкнуть в двери лаборатории. Нам приходится ждать, пока нас обеззараживают, а затем надеть халат, прежде чем нас впустят. Когда я переступаю порог, у меня чуть челюсть не отвисает. Эта лаборатория оборудована по последнему слову техники, она огромная, с большими светлыми окнами. Она лучше, чем любая из лабораторий, в которых мне давали работать, и ясно, где проводятся их основные исследования. Однако то, что здесь, вероятно, все еще работают над монстрами, портит эту красоту, и все, что я вижу, когда оглядываюсь вокруг, — это ужас лаборатории и бункера за стеной.

Я позволяю прихвостню-охраннику оттащить меня к рабочему месту, где меня ждет исследование, которое я нашла за стеной, и страх наполняет меня, когда меня усаживают в удобное кресло. Охранник скрещивает руки на груди и смотрит на меня сверху вниз, пока мы ждем. Несколько мгновений спустя в комнату входит Хейз, увидел, что я сижу за столом, и улыбнулся.

— Хорошо, ты снова готова приступить к работе. — Он ухмыляется.

— Нет, — возражаю я, прищуривая глаза. — Не готова.

— Теперь, Талия…

— Для тебя доктор Леджер, — фыркаю я, разглядывая его.

Он слегка прищуривают глаза, и дверь снова открывается, но мы продолжаем наше состязание в гляделках.

— Ой, извините, я просто надеялся украсть вас на минутку, сэр.

Голос знакомый, до боли знакомый, и я стону, когда смотрю на своего бывшего придурка. Конечно, он здесь, и, конечно, он работает с придурком, который экспериментирует на монстрах. Он останавливается, когда видит меня, его рот открывается и закрывается, затем он ухмыляется и подходит ближе.

— Я слышал, вы нашли ее, сэр. Хорошая работа.

— Я не была потерявшейся собакой, — огрызаюсь я.

— Нет? — Он выгибает бровь. — Тогда, может, перестанешь вести себя как бродяжка.

Весь мой гнев и страх взрываются во мне, и прежде чем они успевают остановить меня, я бросаюсь на него, нанося удар прямо в его самодовольную физиономию вора. Придурок отшатывается, когда я хорошенько врезала ему по лицу.

— Черт, это больно! — Восклицаю я, даже когда он прикрывает нос.

— Ты сука! — Он идет, чтобы схватить меня, но вмешивается охранник.

— Сэр?

— Уведи его пока и дай ему зализать раны. — Хейз хихикает, и мы оба наблюдаем, как моего бывшего с криками уводят. Я просто посылаю ему воздушный поцелуй и пытаюсь не обращать внимания на ноющие костяшки пальцев, когда сажусь обратно. Я смотрю на своего босса, и он смотрит на меня в ответ, вздыхая и тоже садясь.

— Я думал, вы лучше этого, Тал… доктор Леджер. У вас такой огромный потенциал. Вы провели исследование, и я знаю, что вы поняли. Нам это нужно. Работайте с нами, — он поднимает руки в умоляющем жесте, — и у вас может быть все, о чем вы когда-либо мечтали.

Раньше я бы ухватилась за этот шанс, но не сейчас. Теперь я знаю, что они делают.

— Я не буду тем человеком, который помогает вам убивать тысячи.

— Существ! — кричит он, а затем хватает меня за лицо, показывая свое истинное лицо. Мерзкого ублюдка в гневе. — У тебя поледний шанс подчиниться, Талия, прежде чем я заставлю тебя. Не будь дурой.

— Тогда, наверное, я буду дурой. — Я плюю прямо ему в лицо.

Он отшатывается, вытирая лицо, когда выражение его лица становится непроницаемым. Все эмоции исчезли, но я отказываюсь показывать страх. Они явно хотят, чтобы я была жива для чего-то, явно нуждаются во мне, и мне надоело, что мной помыкают и используют.

К черту их.

К черту его.

Охранник возвращается и свирепо смотрит на меня, но я тоже игнорирую его.

— Привяжите ее к столу, — приказывает Хейс. Я пытаюсь встать, но охранник толкает меня вниз, и быстро приковывает наручниками мою левую лодыжку к ножке стола. Он отступает, пока я борюсь, пытаясь освободиться, но все, что я делаю, это режу себе ногу. Сдерживая ругательство, я свирепо смотрю на них.

— Кажется, ты одичала с тех пор, как провела время с монстрами. — Хейз принюхивается.

— И не забывай об этом. — Я ухмыляюсь, даже когда стискиваю зубы. — Я не собираюсь помогать тебе.

— Не будь дурой и не совершай ту же ошибку, что совершили твои родители, — огрызается он.

Я смотрю на него, растерянно моргая.

— Мои родители? — Медленно переспрашиваю я, не понимая, какое они имеют к этому отношение.

Он просто смеется.

— Да. Ты не знала, что они работали на меня? Бедная маленькая Талия, оставленная в неведении.

Меня переполняет гнев.

— Не вздумай вмешивать их в это. Они никогда бы у тебя не работали!

— О, но они это работали, — мурлычет Хейз, наклоняясь. — На самом деле, они были лучшими в том, что делали… пока у них не проснулась совесть, и