'Канцелярская крыса' - Константин Сергеевич Соловьев

своеобразным королевством в королевстве, что часто случалось в средневековой Европе. И как в средневековой Европе, там был свой суд, свои порядки и свои традиции. Причем и с первым и со вторым и с третьим не стоило связываться джентльмену, не желающему рисковать жизнью и здоровьем.

Королевство под названием «Скрэпси» протянуло свои невидимые, но очень хорошо ощутимые границы по части Клифа и Лонг-Джона, навеки отмежевав их от города. Поговаривали, когда-то там располагались бараки докеров, куда постепенно сбрасывались отходы Нового Бангора – покалеченных на фабриках рабочие, нищих, опустившихся пьяниц и грабителей. Так это или нет, никто точно сказать не мог. Обитатели Скрэпси редко доживали до того возраста, когда принято делиться воспоминаниями и рассказывать о славном прошлом. Мемуаров там также никто не писал.

- Так этот Стиверс – просто грабитель?

Мистер Шарпер откинулся в кресле, пружины которого треснули почти мелодично.

- Грабитель? Нет, полковник, он уже вырос из детских игрушек. За этим парнем давно тянется мокрый хвост. Я говорю о крови. На нем висит как минимум тройня. А если верить слухам, то чуть ли не дюжина. Ну и как вам подобный зверь? Желание выйти на охоту не пропало?

Герти рассматривал фотографию Стиверса, вертя ее в пальцах. С каждой секундой ему все больше казалось, что тот, будучи заключенным в плоский бумажный прямоугольник, рассматривает его в ответ. От прищуренного взгляда звериных глазок делалось не по себе, по душе точно елозили ржавой щеткой. Это был расчетливый взгляд убийцы, серый, колючий, способный ободрать до костей.

Герти не сразу заметил, что мистер Шарпер молчит, ожидая ответа.

«Нет, - хотел сказать он, - Не мой профиль, извините».

Но губы, искривившись в мгновенной судороге, предательски выдавили совсем иное:

- Я найду его и передам вам лично в руки.

Мистер Шарпер взглянул на него с явным уважением.

- Смелая заявка, полковник. Даже дерзкая. Вы уверены, что он вам по зубам? Ни полиция, ни Канцелярия пока не смогли взять Стиверса.

- Ну а я попробую, - с бесшабашностью, рожденной отчаяньем, усмехнулся Герти, - И не таких хищников приходилось выслеживать.

Мистеру Шарперу оставалось только развести руками.

- Воля ваша. Со своей же стороны обещаю дословное соблюдение нашего уговора. Вы приводите мне Стиверса – и я безропотно отдаю вам дело Гиены-Уинтерблоссома.

- Готовьте для него цепь, - сказал Герти и вышел из кабинета.

֎ ֎ ֎

Новый Бангор не собирался отпускать Герти. Подобно океанскому кракену, впившемуся всеми щупальцами в свою добычу, город оплел его своими конечностями, способными раздавить эскадренный броненосец, и совершенно обездвижил.

- Очень жаль, сэр, - сказал ему кассир из глубин своей никелированной будки, - Но билеты на «Герцогиню Альбу» не продаются.

В первый момент Герти растерялся.

- Как это? – спросил он, - Разве она не выходит четырнадцатого мая в Хёнкон?

- В том-то и дело, что нет, сэр. Она вообще не будет заходить в порт.

- Но почему?

- Курс изменен вследствие досадной ошибки. Островной аппарат Попова передал на «Герцогиню Альбу», что на острове вспыхнула эпидемия брюшного тифа. Какая-то путаница, судя по всему, или ошибка оператора. «Герцогиня Альба» не зайдет в Новый Бангор, вместо этого она сделает остановку в Веллингтоне. Увы, сэр.

Герти ощутил отчаянье ребенка, у которого сквозь крошечную прореху в сачке сбежала бабочка.

- Из-за одной ошибки!

- Такое иногда случается, сэр. Аппараты Попова еще не совершенны, иногда в сообщения вкрадываются ошибки, - с сожалением сказал кассир.

- Ладно, ладно… Тогда я хочу приобрести билет на «Дымный», который идет в Кейптаун двадцать шестого числа. Одна каюта второго класса, пожалуйста…

Но кассир даже не притронулся к пачке банкнот, лежащей перед ним. Блестящие клавиши американского «Комптометра[5]» остались недвижимы.

- Боюсь, ничем не могу вам помочь, сэр.

- А что не так с «Дымным»? – обеспокоился Герти.

- Рейс отменен. «Дымный» четыре дня назад сел на коралловый риф возле островов Фиджи. Повреждения столь сильны, что он едва не пошел ко дну. Просто чудо, сэр, что он уцелел.

«Еще немного, и чудом будет казаться мне любая возможность убраться с этого острова», - безрадостно подумал Герти.

- Передайте мои поздравления капитану, - язвительно сказал он вслух, - Должно быть это непросто, отыскать подходящий риф в огромном Тихом океане!

- Вины капитана в этом нет, сэр. Скорее, виноваты лоцманские службы Нового Бангора. Они рассылают по беспроводной связи расчетный форватер всем кораблям, которые курсируют в районе острова.

- Дайте угадаю, снова ошибка?

- Должно быть, чей-то недосмотр. Даже самая малая погрешность может серьезно изменить курс корабля.

- Не думайте, что меня это утешит. Когда в порт заходит следующий корабль?

Кассир сверился со своим журналом.

- «Адмирал Хокинс», сэр, должен зайти в Новый Бангор двенадцатого июня.

- Оформите мне билет на него, даже если он идет в Тасманию!

- Извините, сэр, но, «Адмирал Хокинс» становится в сухой док для ремонта.

- Но разве он не должен был идти в Александрию?

- Должен был, сэр. Неисправности рулевого оборудования.

Герти мысленно застонал. Уже третий корабль, который был способен вырвать его из заточения на острове, по какой-то причине отказывался брать пассажиров на борт. Удивительное дело. Можно подумать, этот остров проклят!..

- Ладно, - решительно сказал он, - Что еще вы можете мне предложить?

- А что вас интересует, сэр?

- Меня интересует любая посудина крупнее кухонного стола, которая отправляется из Нового Бангора в самое ближайшее время! Цена билета значения не имеет.

- Боюсь, сэр, ничего не могу предложить. Следующий пассажирский корабль ожидается только в августе.

Герти едва не выронил банкноты из пальцев.

- Что за чертовщина? – осведомился он у кассира, - Не хотите ли вы сказать, что на следующие два месяца Новый Бангор полностью исключен из всех возможных пассажирских перевозок? Это похоже на блокаду. Мы что, объявили кому-то войну? Фиджи? Соломоновым островам? Может, уже пора высматривать на горизонте вражескую эскадру бамбуковых дредноутов?..

Кассир лишь развел руками, сам явно обескураженный.

- Крайне неудачное время, сэр. Расписание меняется каждый день. И, к