Часограмма - Наталья Щерба

— Погоди-погоди, — прервала его бессвязную речь Василиса. — Так Фэш не с тобой?!

— Нет, а разве… Но он же погнался за тобой! — в отчаянии взвыл Ник. — Я же видел, как он исчез за поворотом лестницы.

— Быстро наверх, — скомандовала Василиса. — Надо найти его!

К счастью, они обнаружили Фэша в самом верхнем помещении башни — внутри того самого высокого шатра со стрельчатыми прорезями арок. Он сидел прямо на железном полу, уткнув голову в колени.

Василиса осторожно тронула друга за плечо и чуть не получила от него кулаком в ухо.

— Эй, ты чего?! — Она отпрыгнула в сторону, чудом избежав удара.

В гневном взгляде Фэша появилась осмысленность.

— Что это было? — Он оглянулся, дернулся, заметив Ника, и вдруг вскочил.

— Куда он делся?!

— Кто? — одновременно спросили Ник и Василиса.

— Да я сам… — нехотя отозвался Фэш. — Этот маленький гаденыш вдруг набросился на меня и стал требовать вернуть ему монетку… Драться начал, вот нервный пацан!

— Это ты про себя, маленького? — уточнила Василиса.

— Да это же не я, а эррантия! — мигом взорвался Фэш. — Дал мне по шее и отключил меня… Правильно рубил — точнехонько в сонную артерию целился, я заметил.

— Ты в шесть лет знал такие приемы? — удивилась Василиса.

— Отец научил кое-чему… Правда, эррантии почти всегда ведут себя агрессивно — ведь, по их мнению, ты украл у них судьбу. Ну а вы где были?

— На Ника тоже напал он сам, а я видела какого-то рыжего мальчишку, всего в веснушках. Он тоже просил у меня монетку.

— Вообще обнаглели, — покачал головой Фэш. — Даже деньги стали требовать!

— Я отдала ему монетку, — продолжила девочка, стараясь игнорировать недоуменный взгляд Фэша. — Рунис, так он назвался, выглядел очень несчастным… Представляете, взамен он подарил мне это…

И она положила на пол подарок рыжего Руниса.

Конечно, старинный часольбом произвел на ребят неизгладимое впечатление.

— В нем абсолютно пустые страницы. — Ник аккуратно потрогал шероховатую поверхность листа. — Вернее, рамочки для часограмм, да, Фэш?

— Меня другое удивляет, — откликнулся тот. — Почему эррантия сказала тебе свое имя? Они редко так поступают… Может, это твой брат? Двоюродный или троюродный… Он ведь рыжий.

— Ну да, и все рыжеволосые люди в мире мне братья и сестры, — иронично отозвалась Василиса. — Вообще он какой-то странный был, точно не из нашего времени… Старомодный. И одежда порванная вся…

Фэш пренебрежительно фыркнул.

— Главное, мы хоть что-то нашли, — с некоторой обидой заявила Василиса, захлопывая часольбом.

— А это ли мы искали? — не унимался Фэш. Судя по всему, встреча с собственной эррантией весьма отрицательно сказалась на его настроении. — Ты ведь отдала этому рыжему монетку! Вот почему мантисса привела тебя к альбому — подарку этого мальчишки.

— Вообще-то, я проводила тиккеровку над тремя вещами, — не согласилась Василиса. — Во-первых, ржавый обломок стрелы, во-вторых, карта… О-о-о…

Она так и застыла с открытым ртом, не в силах поверить ошеломляющей догадке.

Ничего не объясняя удивленным друзьям, Василиса поставила часольбом на пол и, вытащив из медальона драгоценный ржавый кусочек, приставила к застежке-трилистнику.

Обломок подошел идеально — острие от якобы часовой стрелы оказалось листком стилизованного трилистника ржавой кованой застежки переплета.

— Посмотрите! — Василиса поманила шар-светильник, чтобы тот приблизился и лучше осветил переплет.

— Не может быть, — первым пришел в себя Ник. — Неужели этот альбом… э-э… оружие против Астрагора?

— Угу, если подкрадешься к нему да как двинешь по башке…

Несмотря на свою ехидную тираду, Фэш внимательно оглядел обе застежки — верхнюю и нижнюю, провел пальцем по линии соединения вновь целого листка трилистника и наконец со вздохом признал:

— Да, пожалуй, это отсюда… Ну и что ж такого необычного в альбоме с пустыми страницами?

Василиса забрала обломок, чтобы вновь спрятать его в медальоне. И лишь потом осторожно захлопнула часольбом.

— Я положу его в часолист, в хранилище, — сказала она друзьям. — Сейчас давайте выбираться, а потом уже подумаем, огреть кого-то им по башке или не стоит.

И она выразительно посмотрела на Фэша.

— Уматываем отсюда, — умоляюще произнес Ник. — Признаться, я бы дорого дал, чтобы больше не встречаться с самим собой.

— Вот-вот, в этой башне полно эррантий! — содрогнулся Фэш. — А встретить собственную эррантию особенно неприятно… Вы как хотите, а я больше в саму башню не полезу. Предлагаю взять старт отсюда.

Он подхватил Ника под мышки и, моментально вызвав крылья, шагнул с ним в открытый арочный проем шатра. Василиса молча последовала за ними, гадая, смогут ли они без проблем вернуться в Зеленый Ларец. Главное, чтобы вавилонские свечи еще не погасли…

ГЛАВА 21

ЗОЛОТАЯ КОМНАТА

Над старинным зеркалом в тяжелой раме из почерневшего серебра поднялась густая пыль, замельтешила бледно-серыми всполохами в свете огня толстых свечей, установленных на каминной полке. Где-то за шкафами зашуршали крысоугли — маленькие призраки брошенных жилищ, под потолком прошмыгнула разбуженная летучая мышь, сквозняк пролетел воздушным змеем, по пути сбрасывая с полок несколько ветхих бумаг.

В зеркале, выплывая из черной глубины Зазеркалья, появилось лицо — молодое, нахмуренное, сосредоточенное. Черные глаза в обрамлении длинноватых пепельных волос приблизились к самой грани, отделявшей хрупкий мир временных переходов от реальности. Тонкие губы сложились в подобие улыбки. В неровном свете огня лицо этого человека словно покрылось сетью морщин, делая его похожим на глубокого старика.

Но нет — это был очень молодой человек, парень. Он шагнул из зеркала на каминную полку и — легко спрыгнул вниз.

Вслед за ним в зеркале показался еще один молодой человек — худой, высокий, неприятный. Хмурое, горбоносое лицо, черные всклокоченные волосы и сутулая осанка делали его похожим на злую, чудную птицу, как будто ворон или грач вдруг принял облик человека.

— Быстрее, Рок, — поторопил первый. — У нас мало времени.

Размеренная, четкая поступь шагов гулким эхом разбивала сгустившуюся во времени тишину старого замка. Светловолосый шел уверенно, словно гулял по собственному жилищу. Он без труда находил нужное ему направление: узкие галереи сменялись ажурными витыми лестницами, коридоры, охраняемые безучастными фигурами клокеров, переходили в залы и проходные комнаты. Второй молодой человек почтительно шел позади, стараясь сохранять некоторую дистанцию.

Но вот темнота коридоров сменилась галереей — широкой, светлой и просторной. Двое прошли немного вперед и остановились, замерев в невольном восхищении.

С одной стороны галереи тянулся ряд высоких панорамных окон, с другой висели зеркала, много зеркал — широкие, прямоугольные, в богатых рамах с вензелями и завитушками. Особый восторг вызывал купол овального потолка, разукрашенный внутри цветами-старочасами — черно-золотыми и ярко-красными. Потолок пересекали поперечные балки, украшенные вычурной позолоченной лепниной, повторяющей верхний орнамент стен, от них спускались на длинных шнурах хрустальные каскады люстр. В проемах стен между окнами стояли статуи мраморных пажей с надменными лицами, важно вздымающих перед собой многосвечные шандалы.

Несмотря на богатую, роскошную остановку, здесь ощущалась пустота и уныние старого здания, давно утратившего связь со временем. Не годами, а целыми столетиями в этом зале не звучала музыка, не танцевали бальные пары, не прохаживались степенно знатные господа и дамы, не загорались свечи, не слышались оживленные голоса. Вот уже много лет никто не смотрелся украдкой в эти зеркала, поправляя сбившийся локон, не бежал стремглав, торопясь доставить срочное донесение, не смеялся, не рыдал, не пел, не кричал, не шептался… Давным-давно не протирались от пыли оконные рамы, не полировался паркет, не чистились подсвечники и зеркала, не менялись скатерти и шторы. Даже воздух здесь словно загустел, превратился в неслышную, невидимую паутину — казалось, скажи слово, и оно разобьется о хрусталь древней тишины, навеки канув в безвременье.

— О, как же давно я здесь не был, — с некоторым сожалением протянул светловолосый. — Самая прекрасная в мирах Зеркальная Галерея… Копия старинной галереи одного знаменитого дворца. Думаю, это подходящее место для нашего эксперимента.

Небрежным жестом он вытащил из кармана сюртука Золотой Ключ и — уронил на пол. Ключ жалобно звякнул о паркет. Светловолосый достал из жилетного кармана тяжелые часы на цепочке и раскрутил над ключом.

— Учитель… Вы думаете, тиккер разговорит один из великих Ключей?