Сделано в ССССР Роман с китайцем - Дмитрий Бавильский

Олег видел, как Самохин сначала сопротивлялся, потом вышел из комнаты. Таня, оставшись одна, полезла в его сумочку и достала портмоне, деловито и осторожно начала шерстить бумаги, просматривая документы и даже пробуя на зуб кредитную карточку.

Стук в дверь. Самохин. Олег не стал отзываться, замер, чтобы его не слышно стало. Не хочется, противно все. Все.

Только в одной комнате шла оживленная и шумная жизнь. Олег переключил внимание на монитор с комнатой садовника. Не сразу обратил внимание на суету парней, резко контрастирующую со всеобщим унынием. Олег приблизил изображение, увеличил его, добавил звук.

Прислушался.

Говорили цифрами. Гоша удивил его еще тогда, когда пришел с просьбой и начал сыпать тройками и семерками. Шифры! – догадался Олег, да у них свой язык, своя азбука! Понятно, что ничего не понятно. Но зачем шифруются и какое отношение вся эта конспирация имеет к тому, что случилось сегодня на берегу?

Возможно, что и никакого, но, может быть… Олега захлестнула горячая волна подозрительности. Хорошо бы проверить, но как? Неожиданно в комнате заговорщиков раздался звуковой сигнал. Телефон. Гоша взял трубку и на цыпочках отошел от окна, встал в середине комнаты и заговорил на пределе слышимости, делая знаки напарнику. Женя, тоже почему-то на цыпочках, подошел к окну и закрыл его, потом встал у двери, прислушиваясь… резко открыл дверь, убедился что никого нет, и кивнул Антонову. Тогда Гоша заговорил громче.

– Да, по плану. Да, все, как договаривались. Машинка запущена, – отчитывался он перед невидимым работодателем. – Потихонечку готовимся… Все назначено на час "Ч", ну, как мы и обговаривали…

– Нет, – продолжал Гоша, – думаю, все получится. Никаких противопоказаний. Да, сами смоемся, как только, так сразу… Ага, ага, ага.

Олег затаился. На следующий день, под незамысловатым предлогом, вытащил ребят прогуляться. Не посмели отказать. В это время Шабуров обшарил комнату и нашел мобильный, переписал номера. Показал

Гагарину. Тот даже не удивился (хотя, если честно, то удивился, конечно), присвистнул картинно.

– Ба, старый знакомый, ну, здравствуй, Юрий Александрович, давно не виделись.

Неопытный шпион, Гоша Антонов забыл стереть данные о последнем звонке (а возможно, был уверен, в своей безнаказанности и особенно не скрывался). Когда Шабуров взял трубку, на дисплее высветился номер олигарха Безбородова.

Олег вспомнил, как они познакомились – в обезьяннике, в метро (опять метро), когда случайно спустился за сигаретами и был арестован охранниками правопорядка. Бывает. Хотя Гагарин не вел себя пьяным, аккуратно шел к табачному киоску. Потом клетка обезьянника, где и произошло знакомство.

Разговор их пытался вспомнить, но тщетно. Выветрилось. Зато вспомнил, как Гоша пришел на следующий день. Еще удивился, как нашел, где адрес вычислил. А вот просьбе его (спасти друга Женьку из сизо) нисколько не удивился. Хотя, если задуматься, странная, двусмысленная просьба – можно так понять, что обратился за помощью к всесильному богатею, у которого вся ментура куплена. Но, с другой стороны, можно понять и так, что взывал к силе волшебной и требовал чуда, точно проверял – способен Олег или нет.

Оказалось, что способен, Женю освободили, дали условно. Неизвестно, давал Гагарин взятки или выкликал заклинания, однако же – вот наглядный результат, парень-то на свободе. На каком этапе Антонов продался олигарху? Уже на следующий день после знакомства, когда пришел другим человеком с четко обозначенным заданием, или чуть позже, когда правосудие не свершилось?

Впрочем, какая разница. Куда важнее, что Безбородов затеял? Какую интригу? Извести Гагарина решил или чудесного сувенира лишить? И знает ли он что-нибудь о блокнотике? Еще раньше, размышляя о превратностях судьбы, на этот раз засмотревшейся в его сторону, Олег пытался вычислить – заветный блокнотик существует в единственном экземпляре или их несколько?

Потянулся к телефону, набрал номер Мамонтовой. "Абонент временно недоступен". Стал вспоминать и анализировать рассказы Даны про прошлое (скупо и отрывочно, пунктиром), как Безбородов на лифчиках поднялся и как, в один момент, ускорился неимоверно. Взлетел на недосягаемую высоту за короткий промежуток времени, вдруг и правда у него заветный блокнотик с опечаткой в знаке качества имеется. Вот бы проверить. И еще решить, что с Гошей делать. Утопить в море? Никто ж не схватится. Нет, брать еще один грех на душу… Снова набрал номер

Мамонтовой. "Абонент временно недоступен…"

В этот самый момент в дверь постучали условным стуком. Дана пришла.

Выскользнул из тайной аппаратной, закрыл тихо дверь, вышел к любимой.

– Слушай, Дана, а ты магией цифр никогда не увлекалась? Ну, там, нумерологией всякой, гороскопами и тэ дэ и тэ пэ?

Дана спит рядом, а Олег думает. Сначала хотел врасплох стервецов застать, накрыть штаб, потребовать объяснений, но как-то это не по-гагарински будет. Олег не любит шума, любит чтобы тихо, не привлекая внимания…

Значит, затаиться и ждать. И при первой же возможности избавиться.

Перед сном вызвал Аки, сделал необходимые распоряжения – вызвать самолет, да немедленно, чтобы самым ранним утром. Тело мальчика,

Ирине с мужем на работу. Аки молча принял к сведению, умчался.

Утром, пока слуги грузили тело Маню в грузовой отсек, Аки постучался в комнату садовника и объявил о конце его каникул. Предложил покинуть остров в течение ближайших пятнадцати минут, самолет уже подан и готов к взлету. За спиной Аки маячил угрюмый Шабуров. Женя и

Гоша молча оделись и начали собирать вещи.

– Нет – сказал Шабуров – все вещи останутся тут. Зимнюю одежду вам выдадут на борту.

Даже не сопротивлялись.

Но Ирину с футбольным фанатом Петренковым оставил до следующего рейса. Чтобы силы, противные свободному духу Беловодья, не объединились на борту воздушного судна. Ведь от этих людишек чего угодно ожидать можно: вернувшись в тайную аппаратную, Гагарин своими ушами слышал, как Катя подговаривала Королева обыскать его,

ГАГАРИНСКИЕ, личные покои. Ну не дает покоя девушке богатство товарища ее товарища, ну не дает и все тут.

Да, Гагарин окончательно понял, что заигрался. Что ж, туши свет, сливай воду.

Но, как гостеприимный хозяин, бучу поднимать не стал. Лишь отстранился от гостей, будто бы задумался на пару суток. Исчез. А если и появлялся, то ненадолго и сильно погруженным в размышления.

Гости истолковывали его поведение по-своему. Каждый – в силу степени испорченности. В амплитуде от "парень переживает" (Денисенко

Мелкиной) до "совсем нос задрал, совести совсем не осталось"

(Петренков Ире).

Исчезновения садовника и его напарника не заметили, из-за гибели

Маню или полной расслабленности и равнодушия к чужакам. Постепенно всем стало очевидно: "каникулы" подошли к концу, два сладких месяца выпадания из русской зимы-земли. Многим гостям нужно возвращаться на родину, красоты чужого мира становятся в тягость, начинаются разговоры о том, что экзотика приелась и уже не радость. Гагарин готовится к тому, что гости разъедутся, количество знакомых лиц

(прислуга не в счет) резко сократится.

Олегу не объектов наблюдения жалко, он так и не смог пока сделать выбор. Он так и не решил, кому передать заветный артефакт, напряженно думает, и даже посоветоваться не с кем. Дело сугубой важности, какие могут быть советчики? Да и не привык Олег советоваться, всю жизнь действует на страх и риск по наитию, пока

"внутренний голос" его не подводил. Есть еще и "внешний голос", крайне редко задающий магистральное направление развития, но с ним,

Олег убежден в этом, уже давно научился ладить. Так выходит, что не

Гагарин слушает стороннего наблюдателя (кем бы ОН ни был), а этот самый невидимый советчик одобряет то, куда и как Олег движется.

Голос судьбы, ха.

А судьбу Гагарин привык держать в ежовых руковицах.

Если отдать блокнот Дане, то тогда неважно уедут все остальные или нет. Но если не Дане? А если осчастливить Денисенко, который чуть было не потерял все, а затем Фениксом вытащил себя из пепла? Или, например, все-таки Ирину? Для этой важной и поворотной метаморфозы ее следовало бы оставить на Церере, чтобы она входила во владение тайной под неусыпным контролем камер слежения. Но очень уж не хочется постоянно наблюдать постную физиономию ее нынешнего мужа, словно выструганную из куска старого дерева (так и кажется, что дотронешься – и можешь занозить руку), противный он. Нет, это не ревность. Это что-то физиологическое.

Самохин тоже вполне достоин. Хотя любовная лихорадка совсем лишила его разума. Как и Королева. Тогда почему Самохин, а не Королев?

Потому что Мишка сопротивляется своей бабе активнее, чем Королев, а