Айрин, графиня из Бездны - Izzi Genius
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аури видела гораздо больше. Люди, пробегающие вдоль улиц и собирающиеся в группки, были вооружены разным оружием — от ножей и кос до ружей. Некоторые выстраивались в колонны и словно цепочки муравьев передавали друг другу мебель и кухонную утварь, вытащенные из разбитых окон. Всё это исчезало в глубине города. Аури видела, что многие нижние окна заколочены, а из верхних за ними следят внимательные взгляды. Иногда она замечала, что боковые улочки перегорожены баррикадами и со страхом думала, что с ними будет, когда и они наткнутся на такую. Порой улицу быстро перебегали одинокие испуганные прохожие, такие же посторонние здесь, как и Айрин. Путники проехали три квартала, прежде чем им перегородили путь. Прямо посреди улицы горела какая-то мебель, а позади костра, там, где тьма была гуще всего, возвышалась баррикада в человеческий рост, перекрывающая почти всю улицу. Лишь по бокам виднелись узкие проходы, и в них стояли вооружённые люди. Приглядевшись, Аури увидела, что все они были одеты в обычную одежду — и это пугало больше, чем форма солдат.
Тени зашевелились, одна отделилась и зашагала к ним. Когда она вышла на свет, то оказалась немолодым мужчиной с ружьем в руках и черном плаще за спиной.
— Мы направляемся… — начал было фермер, но мужчина перебил его.
— Отдайте нам своего коня, и ступайте, куда пожелаете.
— Что? — возмутился Тайрон — С какой это стати?
— Придумайте причину сами — в голосе мужчины звучала усталость — Плата за проезд. Цена вашей жизни. Дар в помощь нуждающимся.
— Да это же грабёж! — продолжал возмущаться фермер — Вы что тут, все преступники?
— Мы защищаем наши семьи, но кто знает, как назовут нас завтра. Бунтовщиками? Преступниками? Мы надеемся не проливать крови и оставаться мирными горожанами, но готовы ко всему.
— Вы угрожаете убить меня за то, что я не отдаю вам лошадь, и тут же называете себя мирными горожанами?
— Послушайте — устало сказал человек в плаще — Мы не воры и не убийцы. Мы даже не выступаем против действий Йоркдейла. Мы мирные люди, которых вынудили взять в руки оружие. Сейчас от торговых кварталов до Железного Моста вы не встретите ни одного стражника. Знаете, сколько тварей выползло из мрака? Сколько негодяев воспользуется шансом? А если Сумрачные Герцоги выведут своих людей на улицы — кто их остановит?
— Мой конь?
Человек вздохнул.
— Кажется, вы слишком глупы, чтобы нам продолжать беседу. Или слишком упрямы. Оглянитесь — все эти люди, с оружием в руках, ещё не пролили ничьей крови. Хотите стать первым?
Тайрон смотрел лишь на собеседника, но Аури оглянулась — их окружили два десятка вооруженных человек. Вид у них был не особо угрожающий, скорее встревоженный, но это не успокаивало. Слава Свету, Тайрон решил уступить. Бормоча ругательства, он слез с коня и помог спрыгнуть Айрин.
— Ружьё можете оставить себе — сказал человек и жестом показал, что они могут продолжить путь.
— Спасибо — зло ответил Тайрон и зашагал прочь. Аури поспешила за ним.
Они отошли на приличное расстояние, когда девочка не сдержалась.
— Господин Тайрон, но почему вам так жалко было отдавать эту лошадь? Они же могли нас убить! Разве оно того стоило?
— Дело не в лошади — зло отвечал Тайрон — А в том, что она — моя. Понимаешь? Моя! Я этого коня своим трудом заработал, а теперь должен отдать какому-то отребью, да ещё и благодарить, что не раздели. Что б их всех Изнанка пожрала!
Аури не уловила смысла в словах отца Валери. Для неё, видевшей множество раз, с какой лёгкостью нарушается закон, всё было просто и понятно — вот люди, у них оружие, они требуют твою собственность, не можешь защитить — отдай. Но Тайрон большую часть жизни прожил под защитой короля, и ему такое казалось немыслимым.
Он угрюмо шагал, погруженный в свои мысли, и не замечал того, что видела Аури. А она, кроме уже ставших привычными теней и движений, увидела и кое-что необычное. Канализационный купол. Такого же размера и формы, как и в Плесиле, как и в Визвотере. Вот только тут вход у него был основательно запечатан. Там стояли во весь проход металлические ворота, с огромным засовом, и, будто бы этого было мало, купол окружала частая рёшетка из толстых прутьев. Всё это вселяло дурные предчувствия. Неужели местные канализации настолько опасны, что город с тысячами стражников боится их? Аури благословила судьбу за что, что её бабка жила в Плесиле.
Без лошади на них и правда стали обращать куда меньше внимания. Они проходили улицу за улицей, и никто их не останавливал, и даже не смотрел в их сторону. Где-то в темноте раздавались крики и эхо далёких выстрелов, но эти звуки были уместны. А вот веселая мелодия лютни, еле слышимая откуда-то спереди, удивила Аури. Немного погодя её услышал и Тайрон.
— Это ещё что за изнанкины фокусы? — изумленно пробормотал он, вслушиваясь в далекую музыку — Ты это слышишь?
— Ага, господин Тайрон — кивнула Айрин — Это где-то у нас на пути.
Вдалеке мерцал свет, и звук доносился оттуда. Чем ближе подходили путешественники, тем больше инструментов вплеталось в мелодию. Были тут и дудочки, и бубенцы, и гулкие удары барабанов, а ещё — смех и песни. За домами вставало зарево, такое яркое, что не оставалось сомнений — впереди что-то горит. Стараясь держаться стены дома, Тайрон с девочкой добрались до края и осторожно выглянули за угол.
Зрелище было невероятным. Перед ними открылась одна из тех гигантских площадей, что так поразила Аури, с высоким памятником в центре. Вокруг памятника горели четыре огромных, выше человеческого роста, костра, сложенные из брёвен. Пятый костёр горел в глубине площади, освещая высокий разноцветный шатёр. Вокруг костров толпилось множество людей. Они плясали, играли, пили, жарили еду на десятках костров поменьше — это была самая настоящая пьянка, точь-в-точь как в том трактире на пристани.
— Церковь Света и Чувств — облегченно произнёс Тайрон — Видишь, тех людей в разноцветных одеждах? Это служители. Стой здесь, я пойду и спрошу дорогу.
Не дожидаясь ответа, Тайрон вышел из-за угла и направился к пирующим. Те, завидев его, весело закричали и, смеясь, увлекли его вглубь площади. Фигура фермера скрылась, потерялась в этой пёстрой толпе, и Аури осталась совсем одна. Устало опустившись на камни улицы, и опершись спиной о стену, она размышляла о будущем, боясь
