СССР: вернуться в детство 6 - Владимир Олегович Войлошников

Нас, оставшихся местных, тоже распускали сразу после завтрака — какие уж занятия, всё, каникулярное настроение у всех.

Чемодана у меня не было, и к выходу со второго КПП я подошёл налегке. А там… встречала меня не привычная «Нива» и даже не «Рафик», а чёрная, представьте себе, «Волга». Из неё вышел деда Али и приглашающе махнул рукой:

— Садись, Володя.

— И чего это?

— Было принято решение усилить вашу с Олей охрану.

— Ага. А менее палевно это можно было сделать? На нас сейчас половина казарм пялится.

Он усмехнулся.

— Да и пусть смотрят, взгляд на воротах не виснет.

— Ну вам виднее.

— Виднее. Садись давай, там к вам гости приехали.

— Что за гости?

— Увидишь, увидишь…

Когда мы выворачивали на Советскую, наша машина аккуратно встроилась между двумя, такими же «Волгами».

— Я так понимаю, охрана?

Деда Али молча кивнул.

— И что теперь — каждый раз такой цирк с конями?

Очередной кивок. Я постучал по дверному стеклу. Ага, бронированное. Нет, реально — цирк. Они бы ещё мишень на мне нарисовали, и подписали: «Вот он!» Дальше ехали в тишине. А что разговаривать? Надо — сами скажут.

Приехали в «Шаманку» — вдоль улицы целая куча чужих машин стоит. Так-та-а-ак. Вот они гости и есть. Чёт многовато для одного меня.

Кортеж остановился у наших ворот, причём наша машина встала прямо напротив калитки.

— Безопасность прежде всего! — саркастически прокомментировал я. — Не вижу людей в бронежилетах, рассыпающихся вокруг и припадающих на одно колено с пистолетами в вытянутых руках, в поисках опасности-то.

Театр абсурда, бляха муха. Игры в конспирацию в полный рост! Кстати, никакие гости на меня сходу не набросились, и я пошёл домой, переодеваться в гражданку. Всё! Никакой формы до сентября!

Олька, вопреки обыкновению, не шуршала на кухне, готовя субботние вкусняшки, а сидела в спальне, сердито дуясь в монитор.

— Привет, любимая!

— Ну, наконец-то!

— Это что за сборище происходит?

Олька отъехала на стуле от стола, проскребя ножками. Нет, надо ей табуретку фортепианную купить, круглую с колёсиками, однозначно! Весь пол уже в царапках.

— Да я вообще не пойму, что происходит! Приехали какие-то мужики. Таинственные, мать твою, как будто из анекдота про Штирлица. Не враз приехали — по очереди. У Петрова на окне только семнадцати утюгов носом на север не хватало! — Олька соскочила со стула и забегала по комнате. — Разряжены в гражданку так старательно, что напоминают подозрительных клоунов!

Я фыркнул. Она решила, что я не верю и возмущённо насела:

— Да ты бы видел, как они тут «незаметно перемещались»! Один красный костюм «адидас» чего стоит! В пятницу твой «дедушка» Петров их с дедом Али привёл знакомиться, а он затеял мясо жарить — тепло было, хорошо. Кто ж знал, что на запах шашлыка столько гостей набежит. Петров их давай водить, по одному да по двое. Через нашу калитку же… Давай мелькать, туда-сюда, туда-сюда. Переговорщики хреновы.

— Прям переговорщики?

— А кто? С нашим дедом беседовали, — Олька по-шпионски, сквозь тюлевую занавеску, выглянула в окно. — Опять вон в гостевой зоне сидят. Мужики, все за сорок, военная выправка, одеты по гражданке. Ночуют у Петрова. Не знаю уж, где он там десять человек раскладывает, на полу, наверное, сплошным повалом. К нам не просились, а я не стала набиваться, кто их ещё знает, что за мужики…

— А-а-а… Это, Оля, после учений.

— Да ты что?.. Ой! Блин, я с этими шпионскими игрищами про твои учения забыла совсем? Как прошло? Нормально выступили?

— Хватит прыгать, корми меня давай, в процессе расскажу.

— Ты садись, щас всё будет!

Тарелка щей и жареная картошка с салом! М-м-м… Всё-таки домашняя еда это вам не казарменная жратва.

Пока ел, рассказал про учения. Если кто-то вздумает мне предъявить за разглашение и секретность, то шли бы они сразу на хер, ещё от Ольки я не прятался. Одно наше с ней просто существование — это госсекрет, так что… недовольные могут заткнуться.

Чувство комфорта и тёплой домашней сытости грозило перерасти в сонливость — как говорится, кожа на животе натянулась, глаза закрылись.

— Уф-ф-ф… Спасибо, любимая. Сходить надо к этим чубрикам, пока меня не срубило. Выяснить хоть, чё хотят.

— Сразу предупреждаю: у меня настроений на душещипательные беседы сегодня нет. Гормон играет, могу психануть и послать их всех оптом.

— А я схожу. Кто-то должен взять на себя героическую миссию разговоры разговаривать.

Олька фыркнула:

— Ну и иди!

— И пойду! — получив напутственный шлепок полотенцем по хребту, я направился в гостевую зону.

Около костра сидели пять возрастных мужиков. И смотрели на подходящего пацана — меня, то есть — как на огромную проблему. Вот знаете, как в фильмах: подходит персонаж, и режиссёр всеми силами даёт вам понять, что это безобидное на вид существо — главный антигерой, или вообще монстра какая. И здесь так же.

Подошёл, плюхнулся на бревно:

— Здорово, мужики! Ну, жгите.

— Чего жечь? — сидящий справа мужик недоуменно посмотрел на костёр.

— Напалмом! Обожаю запах напалма по утрам. Это запах победы!*

*Цитата из фильма

Фрэнсиса Форда Копполы

«Апокалипсис сегодня»,

1979 года

Помолчали.

— Знаете, как сложно говорить, когда шутки и цитаты, пусть даже и неточные, понимает только один человек? Хотя «Апокалипсис сегодня» уже давно снят, кажись в семьдесят восьмом году. Или девятом? Классное кино, хотя мне «Взвод» Оливера Стоуна больше нравится…

Я поднял из-под ног щепку, покрутил в руках, бросил в костёр:

— Итак, предварительные выводы. Полное собрание сочинений у нашего костра посвящено феерически закончившимся учениям. Правильно?

Предполагаемые собеседники переглянулись. Они вообще говорить будут? Я продолжил.

— Самое забавное, что в моём дальнейшем участии смысла нет. Учащийся Петров всего лишь показал направление. Не может быть, чтоб во всей огромной родине не нашлось никого талантливее. Вон, в Иркутске есть авиазавод, они сушки делают. Неужели на их материальной базе нельзя сделать что-то подобное? Нет, лучше в разы! Ни в жизнь не поверю. И аккумуляторы, и моторы, и системы управления, чтоб не на коленке собранные, а нормальные. Серийные.

— Вот насчёт серийности мы и хотели бы поговорить, — разродился наконец один из дядек.

— Ну, так говорите! Кто ж вам мешает? Или непривычно с пацаном серьёзно общаться? Вон у деда Али и генерала Петрова уроки возьмите.