Золотое царство - Виктория Князева

— Ласточка, — кивнул стрелок, — только отчего же она белка-то?

— Так Белка и есть, — хмыкнул царь, — белая потому что.

— Я вижу, что белая! — взвыл Андрей. — Я не понимаю, почему ты, государь, говоришь, что это белка!

— Не понять мне тебя, сынок, — покачал головой Еремир, — Я ж тебе тол кую: это не белка, а ласточка. А то, что она Белка, — так это потому, что не черная…

Тут стрелок запутался окончательно и с ужасом уставился на бедную ласточку, которая сидела на руке у царя и весело поглядывала на окружающих темными своими глазенками.

— Давай-ка ее сюда, государь, — кивнул Витомысл. — Я вроде бы со зверями и птицами всегда ладил, а черная ли она, белая — это все едино.

— Держи, — улыбнулся царь и протянул молодцу руку.

Витомысл осторожно взял ласточку обеими руками за спинку, крылья ее прижал к бокам осторожно, чтобы не помять, и сунул птицу за пазуху. Там она и примостилась живым комочком, уцепившись лапками за нательную рубаху, — Смотри не раздави, — забеспокоился Еремир, — они птица нежная!

— Все птицы такие, — с улыбкой сказал Витомысл, — не бойся, государь, не впервой. Я еще в детстве, бывало, птиц силком ловил, с тех пор уж знаю, как брать да как держать.

— Так что сделать нужно? — спросил Вертодуб. — И как же она справится-то? Вон ведь какая махонькая! Неужто такая кроха через целое море перелетит?

— Перелетит, — кивнул царь, — эта птица не раз уже в бою побывала. А сделайте вы вот что. Есть у царя Кусмана на левой рученьке золотой перстенек. Перстенек тот не простой, а заветный, зачарованный, родной брат перстеньков Зелинеги. Коли увидят его мои воины — пройдут по морю аки посуху, в битву вступят кровавую. Нацепите вы перстенек на лапку ласточке да и пустите ее на волю, мигом у меня будет. По этому знаку я и армию свою двину.

— А если, государь, Золотое царство уже пало? — поинтересовался Витомысл, — Ежели мертвым лежит царь Кусман вместе с перстеньком своим, а где лежит, и неведомо?

— Тогда, — помрачнел Еремир, — привяжите к лапке Белки черную нитку.

Молодцы вздохнули, а царь начал снова расхаживать по горнице.

— Государь! — окликнул его Вертодуб, — Коли ничего более от нас не надобно, расскажи, как отсюда обратно выбираться.

— Тем же путем, ребятки, тем же путем, — ответил царь. — Чтобы сюда добраться, проводник нужен, обратный путь всяко проще.

— Тогда мы пойдем, — кивнул Вертодуб, — дорога дальняя.

— Погоди! — остановил его Еремир, — Верно ты говоришь, дальняя, а у нас каждый час на счету. Возьми-ка вот что…

И царь протянул Вертодубу маленькую золотую дудочку.

— Как в море по лестнице-то спуститесь, поднеси ее к губам — сама заиграет. Приплывут к вам сразу рыбы легкоплавные, чуда морские. На спину им садитесь смелее, знай только подгоняйте — вмиг до берега домчат.

— Спасибо, батюшка-царь! — поблагодарил Вертодуб, — Прощай до вечера!

— До вечера, — молвили и остальные молодцы, а Андрей добавил еще тихонько:

— Зелинегу береги, государь!

Андрею показалось или царь Еремир побледнел?

Молодцы дружно вышли из царского дома, и тут только Славята вспомнил:

— Кота забыли!

— Леший бы тебя побрал! — зашипел на него Андрей, — Да пропади он пропадом!

— Андрейка, разве хорошо оставлять товарища? — укоризненно посмотрел на стрелка Вертодуб.

— Гусь свинье не товарищ! — запальчиво сказал стрелок и покраснел.

— Где же теперь его искать? — испугался Славята, — А вдруг потеряется? Пропадет!

— Не пропадет, — хихикнул Витомысл, — смотри сюда!

И он тихонько шепнул, будто бы в сторону:

— А не пора ли нам покушать?

Кот появился так внезапно, что все вздрогнули.

— Кушать, говорите? — с умилением спросил он, — А что кушать?

— Некогда кушать, — строго заявил Вертодуб, — обратно пора идти!

— Как не кушать? — залепетал перепуганный Баян. — Как обратно?! В море?! Нет, так же нельзя, сначала надо покушать обязательно!

И, увидев, что никто из молодцев его не поддерживает, кот добавил неуверенно:

— А то потонем. На голодный желудок…

— Ничего, не оголодаешь, — хмыкнул Витомысл и перехватил Баяна поперек толстого брюшка, — садись-ка на плечо, только осторожно, не крутись — птицу подавишь.

— Птицу? — заинтересовался кот. — А какую? Индейку или, может, курочку?

— Такую птицу даже ты есть не будешь, — усмехнулся Вертодуб, — ласточка это. Перьев много, мяса мало.

— А если съешь, я тебе шею сверну, — пригрозил стрелок.

Кот вздохнул и притих.

До каменной косы путники дошли быстро, другое дело, что на море начался шторм, волны так и ходили ходуном.

— Как же мы в море-то войдем? — тревожно спросил Славята. — Вон волны какие!

— Как-нибудь да зайдем, — почесал затылок Вертодуб, — а что делать! Коли раз прошли, значит, и еще пройдем.

И он первым ступил на прибрежную косу. Следом за ним, пугаясь и робея, отправились и остальные.

Камни были мокрыми и скользкими, волны то и дело захлестывали едва ли не с головой, норовили сбросить путников вниз в черные пучины. Порывистый ветер пытался сбить с ног, рвал одежду, теребил волосы, но молодцы шагали и шагали вперед. Кот, сидящий на плечах у Витомысла, вцепился тому в плечи всеми когтями и выл так, что кровь леденела в жилах.

— Да ты замолчишь или нет?! — не выдержал и завопил на него Вертодуб, пытаясь перекричать ветер и рев волн. — Сколько можно орать?

Но кот ничего не хотел понимать, он промок до нитки, ему было страшно, и, пожалуй, впервые в своей кошачьей жизни Баяну не хотелось кушать.

Наконец добрались до конца каменной косы, и теперь предстояло самое сложное — нащупать ступени лестницы. Но и с этим справился опытный Вертодуб. Пару раз он, правда, оступился, но в конце концов нашел надежную ступеньку и крикнул товарищам:

— Братцы! За мной, след в след!

— Где ж на воде следы углядишь, — проворчал стрелок и чуть не навернулся с камня, — тьфу ты!

Гуськом зашагали молодцы за Вертодубом, который ступал медленно, стараясь не делать ни одного лишнего движения. Вот вода уже добралась ему до пояса, потом до плеч, а сделав еще один шаг, Вертодуб и вовсе скрылся с головой.

Несмотря на шторм и высокие волны, под водой было на удивление тихо. Лестница, как и прежде, светилась приятным ровным светом, рыбы мирно плавали как поодиночке, так и целыми стайками. Кот потихоньку пришел в себя, вспомнил, что еще не завтракал, и попытался поймать аппетитную рыбину, но та проявила истинное коварство, засадив в кошачью лапу по меньшей мере шесть острых иголок. Кот хотел закричать, но с ужасом понял, что не может произнести ни звука, поэтому просто прижался покрепче к Витомыслу и тяжко вздохнул. Витомысл одобряюще погладил его по спине.

Оказавшись внизу, Вертодуб первым делом вспомнил про чудо-дудочку, которую вручил ему царь Еремир. Он тут же достал ее из кармана, вытер зачем-то об рукав и поднес к губам. Дудочка заиграла сама, да так нежно и ласково, что молодцы заслушались. И, как оказалось, не одни они — на чудную игру сбежались, а точнее, сплылись едва ли не все рыбы, живущие в море. Собралась у лестницы эдакая разномастная стая: были тут рыбы круглые, похожие на шарики, были и длинные полосатые рыбешки с жесткими усами. И изогнутые, покрытые короткими щетинками, и многоцветные рыбы-фонарики с огромными печальными глазами, и рыбы-змеи, и рыбы-стрелы, и рыбы-гусеницы.

Вертодуб осмотрел критическим взором все морское стадо, выбрал рыбу покрупнее и постарался на нее залезть. Сразу у него ничего не получилось, рыба хоть и была смирной, но усидеть на ней было невозможно — чешуя была скользкая, а ухватиться не за что. Вертодуб вздохнул, слез, оглядел рыбу вокруг и уселся снова, на этот раз боком, так, чтобы можно было держаться за большой плавник, растущий, как ни странно, у рыбы только с правой стороны. Сидеть было, конечно, не так, как на хорошей лошадке, но все-таки можно. Вертодуб посмотрел на товарищей и ободряюще улыбнулся — присаживайтесь, мол!

Стрелок неодобрительно покачал головой. Идея скакать верхом на рыбах ему не понравилась с самого начала, но деваться было уже некуда, надо было выбирать себе подводного скакуна. Андрей с обидой поглядел на Вертодуба: вот, дескать, забрал себе самого упитанного, а мне что остается? Но обижался он недолго, потому что увидел вдруг рыбу до того широкую, что на ней можно было уместиться хоть втроем. «А вот назло всем вам оседлаю ее один!» — подумал стрелок и шустро запрыгнул на приглянувшуюся рыбину. Сидеть верхом на ней было невозможно — уж слишком широка, поэтому Андрею пришлось лечь на живот, обнять рыбу за высокий гребень на спине и постараться не свалиться вниз.

Витомысл со Славятой были не такими привередливыми, как товарищи, — быстро выбрали себе по рыбе, взгромоздились на них и крепко ухватились за плавники. Дело было за Вертодубом — и как же он, интересно, велит рыбам следовать аккурат к северным берегам?