Невыносимая жестокость - Ф. Дж. Лауриа

— А что, свистка никто не слышит?.. — внезапно выплывая из облака пара, удивленно спросил Рекс у девушек. — Вы разве не слышите? — В этот момент огненная стрела боли вонзилась ему в левую руку.

Свисток сработал. Рекс громко застонал и рухнул на кровать.

Его обнаженный эротический секстет, молча с ужасом, взирал на то, как Рекс прижимает к груди руку, как вылезают из орбит его глаза, как липкая пена появляется на губах. Шесть покрытых угольной пылью тел и шесть смазливых мордашек были последним, что увидел Рекс перед тем, как его сердце разорвалось, словно перегретый паровозный котел.

Еще несколько секунд девушки молча стояли вокруг кровати на цыпочках, вытянув шеи и наклонившись вперед, словно закопченные феи, изготовившиеся к полету. Они пытались понять, что происходит с их машинистом. Наконец самая смелая выступила вперед.

— Что с тобой, Рекси? — опасливо спросила она.

В ответ Рекси скривился в улыбке, будто давая понять, что ни с кем не поделится своим секретом. Однако через пару секунд его секрет был раскрыт. Рекс лежал на постели мертвее мертвого. С ним было покончено навсегда, как с двадцатым веком.

Глава 18

Чудовищная серая фигура, раза в два крупнее Майлса, выслеживала его, гналась за ним по пятам, пытаясь не то поставить ему капельницу, не то подключить к его венам телефонный кабель. Зачем? Да кто же будет спрашивать убийц и вампиров о мотивах их поведения! Майлс пытался бежать, но стоило ему только остановиться, чтобы перевести дух, как страшный великан всякий раз снова вырастал из тумана, нависал над ним… подходил все ближе… тянул к нему огромные, но в то же время костлявые, обтянутые сухой пергаментной кожей руки… пальцы походили на щупальца белых тарантулов…

Майлс не хотел умирать. Он снова пытался бежать, хотя и понимал, что все его попытки тщетны.

Где-то вдалеке прозвенел сигнал тревоги. Похоже, преследователь Майлса оказался на редкость чувствителен к посторонним звукам. Он тотчас же отстал, а после второго, чуть более громкого звонка, и вовсе исчез. Продираясь сквозь свой полубред, Майлс не без труда сообразил, что где-то звонит телефон. В следующую секунду он уже пожалел, что проснулся. Даже самый чудовищный кошмар был лучше, чем то, что ждало его в реальности.

Телефон тем временем продолжал надрываться. Майлс напряг лоб и попробовал вспомнить, где находится. Ах да, конечно, это квартира Ригли.

Определив свое местоположение, Майлс положил на голову подушку и решил, что постарается поскорее снова заснуть. Думать о том, что он натворил и как жить дальше, ему, мягко говоря, не очень хотелось. Тем не менее окружающий мир не оставлял его в покое и не желал отпускать обратно в мир сновидений. Сквозь дремоту и пуховую подушку до него донесся приглушенный голос Ригли.

— Алло… Да, я… Да, он у меня. Одну минуту…

Еще несколько секунд Майлс наслаждался полузабытьем, которое Ригли разорвал совершенно бесцеремонным образом, войдя в комнату и громко сказав:

— Майлс! Майлс, просыпайся, это тебя… срочно.

В ответ Майлс прорычал что-то нечленораздельное и отбросил подушку. Ригли, сам того не желая, отомстил ему за нелюбезность, когда внезапно включил в гостиной верхний свет. Майлс зажмурился и стал крыть Ригли, на чем свет стоит.

Но Ригли было не до обид и не до выяснения отношений с боссом. Он замер посреди комнаты, с ужасом глядя на Майлса. Таким Ригли его еще не видел. Оказывается, даже в те дни, когда сотрудники фирмы шарахались от адвоката Мэсси, считая, что он не следит за собой и одевается неподобающим образом, на самом деле он все-таки удосуживался привести себя в относительный порядок. Ригли и в голову не могло прийти, что мистер Мэсси может быть настолько помятым, небритым, нечесаным, с «подфарниками» под глазами, а главное — совершенно растерянным и убитым горем. Он взял телефон нетвердой рукой, дрожащей не то от нервного переутомления, не то от выпитой текилы.

— Алло… да… что? — Майлс сел, туман у него перед глазами быстро рассеялся. — Да… Понятно, спасибо. — В телефоне послышались короткие гудки, но Майлс еще несколько секунд просидел неподвижно, прижимая его к уху. Затем его рука разжалась, и телефон, стукнувшись о диван, упал на пол.

— О господи… — прохрипел Майлс. Ригли нахмурился, предчувствуя недоброе.

— Что случилось?

— Это звонил Марвин Унтермейер.

— Да, он представился. И что?

— Ну вот. Он был личным поверенным Рекса Рексрота.

— Лич… что ты имеешь в виду — был? Тупо глядя куда-то в потолок, Майлс совершенно бесстрастным голосом проговорил:

— У Рекса только что случился обширный инфаркт — прямо во время какой-то деловой встречи. Он умер.

Ригли внимательно смотрел на Майлса. Несмотря на то, что внешне тот был абсолютно безучастен, Ригли не составило труда понять, что эта новость произвела на босса ошеломляющее впечатление. Он сидел на диване, рассеянно глядя перед собой, словно сквозь стену куда-то вдаль.

Несколько смущенный и удивленный, Ригли сказал:

— Ну, мне очень жаль это слышать. Он ведь был еще не старый. Но ты уж очень-то не убивайся, ладно? Вы ведь с ним не были особенно близкими друзьями.

Майлс продолжал безучастно пялиться в пространство и ровным деревянным голосом сказал:

— Мартин говорит, что завещание Рекса составлено четыре года назад. Он так и не собрался переписать его.

Ригли моргнул. В его голове родилось какое-то неясное подозрение.

— Ну? — выдавил он из себя.

Голос Майлса оставался абсолютно ровным и был лишен всяких эмоций, как у человека, который только что испытал на себе все прелести электрошоковой терапии.

— Все его имущество переходит к Мэрилин.

Эти слова повисли в воздухе сверкающей всеми цветами радугой. Ригли напрягал мозги, силясь понять тайный смысл сказанного. Майлс, в глазах которого тем временем появилось некоторое подобие осмысленности, осторожно перевел взгляд на Ригли.

Когда их глаза встретились, Ригли все понял. Вся их затея была на редкость не удачной. Все шло не так, как надо. Случись что — и они попадут под суд за совершенно никому не нужное, бессмысленное преступление.

— У-у-у-у-у-у-у! — взвыл Майлс.

— О-о-о-о-о-о-о! — простонал Ригли.

Словно очнувшись, Майлс вскочил на ноги, по-собачьи встряхнулся и скомандовал:

— Кофе!

Ригли рванул на кухню, а Майлс стал усиленно ходить из угла в угол гостиной, пытаясь проветрить заполненный парами текилы мозг. Его собственная голова больше всего напоминала ему в этот момент сдувшийся футбольный мяч, заброшенный куда-то в канаву и оставленный там под дождем бог знает на сколько времени.