Великий и Ужасный 4 - Евгений Адгурович Капба

кажется это был мужик. Большой, сине-зеленый мутный тип в рыбьей чешуе, ростом этак с хороший двухэтажный дом, с крышей. Мне не нравилось, когда на голого меня с нездоровым интересом пялятся рыбомордые крупные мужики, поэтому я, обжигаясь, ухватил раскаленный камень покрупнее и запустил его в глаз великану. Пальцы — фигня, больновато, но не смертельно, быстро заживет. А вот монстру пришлось несладко!

— Буль! — сказал он и потер глаз. — Бу-у-уль-бубуль!

А я размахнулся и запустил ему еще один камень — покрупнее, во второй глаз. И рванул прочь из бани, туда, где стояли нарты со снаряжением. Имба там, или не имба — понятия не имею, что за вуайеристская сволочь сковырнула крышу, но убивать ее явно придется, и делать это в голом виде и одним кардом, который я подхватил в предбаннике, я точно задолбусь.

— Бабай! Что за хрен? — Швабр был в отличие от меня хотя бы в штанах, и тоже — с кардом в руках. — Убиваем?

— Убиваем! — решительно кивнул я. — Разрываем дистанцию, а потом — глазомер, быстрота, натиск!

Вот насколько неприятные ребята эти черные уруки в обычной жизни, настолько легко с ними в экстремальной ситуации. Бахару ничего объяснять было не нужно, он мигом все понял и рванул следом за мной, к нартам. У него там тоже имелось немало запасных острых железяк.

Зачем разрывать дистанцию? Чтобы понять, с чем мы вообще имеем дело. Опыт сражений в Хтони подсказывал — крупных тварей нужно гасить по глазам и конечностям. Глаза я уже отработал, и при отсутствии реактивного гранатомета или на крайняк — китобойного гарпуна, нужно пробовать оторвать рученьки и ноженьки этого рыболюда! Ибо нехрен честных орков от бани отвлекать!

Мне удалось ухватить с нарт сумку с книппелями прежде, чем чешуйчатая сволочь сделала большой ПРЫГ и со страшной силой приземлилась прямо на наши пожитки. У меня аж в душе что-то хрустнуло, наверное — внутренняя жаба хребет сломала от расстройства.

— БУЛЬ-БУЛЬ!!! — потрясая верхними конечностями вызверилось чудовище и протянуло эти конечности ко мне.

Ну я и секанул кардом, и отсек кусок великанского пальца, который повис на тонкой кожице. Из раны хлынула кровь, а я стартанул дальше — по спринтерски. Мне нужно было время, чтобы изготовить своё изобретение к бою! И это время у меня появилось: из большого дома начали выходить шаманы.

Ну как — выходить? Скорее — выползать. Лежать в сторону выхода даже. Более-менее в себе там был только кандидат энтографических наук и наш Хурджин. Хотя Хурджин тоже был капитально угашен… Это какие объемы в него влили, чтоб угасить горного тролля? Даже представить тошно, не то что — выпить…

— Оп-па! — сказал кандидат наук и погрозил пальцем чудовищу. — Имба вылез из Имбы! Эй, скотина! Тебе чего в тине не сиделось?

— Буль-буль! — пояснил рыбовеликан и шагнул в сторону шаманского дома.

Шагнул! Я хотя и бежал сломя голову, но мигом сообразил, что не обратил внимания на его ноги. Ноги у него имелись, вполне себе похожие на любые другие ноги, как у людей, скажем, орков или эльфов. Разве что — большие, чешуйчатые и перепончатые!

— Бахар! — крикнул я уруку, который с охапкой своих тесаков-фальчионов бежал чуть поодаль. — Перепонки!

Меж тем шаман-этнограф вытащил бубен и принялся подскакивать, размахивать руками и раскачиваться на месте и выдавать какие-то рулады горлом. Видимо — желая камлать и вызвать особо мощных духов, чтобы они запихали Имбу обратно в тину. Но в пьяном виде камлать получалось хреново, кандидат наук он по итогу своих мощных раскачиваний саданулся башкой о столб крыльца и грохнулся мордой вниз на ступеньки и больше признаков сознательной жизни не подавал.

А вот Хурджин — наш мужик, он про камлания и не думал. Он по телам пьяных шаманов прошел в дом, взял там свой стальной дрын и молча кинулся на великанского рыболюда.

— БУЛЬ! — огромный кулак с покалеченным пальцем впечатался в заснеженную землю, туда, где секунду назад находился Бахар.

Урук сделал свое черное дело — воткнул один из фальчионов меж пальцами ног этому гаду, и перекатом увернулся от удара. Это было болезненно и кроваво! А вот тролль уворачиваться и не думал. Как и всем высоким парням, ему было неловко находится рядом с теми, кто выше его. А когда троллю было неловко — он нервничал. А если в целом очень спокойный Хурджин начинал нервничать — то совершал поступки необдуманные. Или обдуманные? В общем, он врезал великану по голени своей трубой.

Ну да, по сравнению с громадным Имбой синий олог выглядел как четвероклашка рядом с выпускником ПТУ, но представьте себе, что такой шкет звезданул вам по голени обрезком трубы… Бульканье и рев стояли капитальные, наш противник был явно обескуражен и ра

— В СТОРОНЫ, ПАЦАНЫ!!! — выкрикнул я, размахиваясь книпппелем для броска.

Один палец мой был продет в проволочное кольцо взрывателя гранаты, и я ждал только подходящего момента. Имба-рыболюд прыгал на одной ноге, ухватившись за травмированную вторую конечность, урук скрылся в развалинах бани, тролль побежал на крыльцо большого дома и потащил внутрь бухих в дупель шаманов, которые продолжали ползти в психическую атаку и уже почти доползли до ступенек.

Книппель, гудя и вертясь, устремился к чудищу. Чудище устремилось ко мне. Отступать было поздно: я вытянул из сумки второй метательный снаряд и сунул палец в колечко, размахнулся и швырнул так сильно, как только мог, аж мышцы заныли и суставы хрустнули. Потом — еще и еще! Не тот сейчас был момент, чтобы экономить!

Кругляши гранаток на прочных стальных цепочках одна за другой находил свои цели. Один книппель обвился вокруг многострадальной ноги, второй рыболюд по дури попытался отмахнуть ладонью с покоцанным пальцем, но специфика снаряда такова, что он только обмотал себе цепочку вокруг кисти! Ну, а третьим я промазал. То есть попал — в лоб, но намотать — не намотал. На землю упали гранатки с цепочкой. Четвертый прилетел лучше — зацепился о локтевой сустав Имбы.

А потом кончились те жалкие секунды задержки, установленные на взрыватели, и я кинулся мордой в снег, чувствуя голым пузом, ногами и всем остальным пробирающий до костей мороз. Грохотало, выло и свистело над головой адски, тварь вопила и булькала вовсю! Спустя секунд пять вся эта вакханалия закончилась, и я приподнялся, оглядываясь.

Из бани высунулся Бахар — уже в тулупе.

— Вот что ты имел в виду, когда говорил про картину «Кишки в лесу»… — задумчиво проговорил он.

Рыболюд еще шевелился, но раздраконило его капитально. Я нашарил в снегу