Джек Ричер, или Заставь меня - Ли Чайлд

– Однако Кивер так не думал. Он мог бы пожать плечами, мог поменять свое имя на Витгенштейн и не стоять на пути прогресса. Но он увидел нечто неправильное.

– А вы?

– Я не уверен. Но у Кивера такая уверенность была.

– И что здесь может быть не так?

– Я не представляю, как Майкл и его друг могли позволить себе консьерж-услуги. Даже если б откладывали деньги всю жизнь. Черт возьми, где они?

– Мы закончили? – спросил программист из Пало-Альто.

– Да, и большое вам спасибо, – сказала Чан.

– Вы человек, – сказал Ричер. – Вы находитесь среди них. Они вас не видят, а вы можете за ними наблюдать.

– Пришлите мне счет, – сказал Уэствуд.

– Я вызову вам машину, – сказал программист.

Все встали, Ричер сделал шаг к двери, потом другой, и тут дверь распахнулась под странным углом – ровно на сорок пять градусов, с огромной силой, мгновенно, и он подумал землетрясение, его сбило с ног, он врезался в дверной проем, грудью и шеей, как после удара деревянной битой, шумно упал на пол и бросил отчаянный взгляд в сторону Чан, ожидая следующего толчка.

Нет, не землетрясение.

Он сел.

Все присели рядом на корточки.

– Я в норме, – сказал Ричер.

– Ты упал, – сказала Чан.

– Может быть, я споткнулся о неровный пол.

– Пол в полном порядке.

– Может быть, здесь появилось искривление.

– У тебя болит голова.

– Да.

– Ты поедешь в больницу.

– Чепуха.

– Ты забыл имя Кивера. Ты сказал: парень, которого убил экскаватор, – классическая афазия. Ты забыл слово и попытался его обойти. Это плохо. А еще ты споткнулся возле книжного магазина. И постоянно отвлекаешься. Словно мечтаешь или начинаешь разговаривать сам с собой.

– Неужели?

– Словно все здесь стало странным.

– А как на самом деле?

– Ты поедешь в больницу.

– Чепуха. Нет никакой необходимости.

– Для меня, Ричер.

– Пустая трата времени. Нам нужно в отель.

– Я не сомневаюсь, что ты прав. Но сделай это для меня.

– Я никогда так не поступал.

– Все бывает в первый раз. Надеюсь, не только это.

Джек не ответил.

– Для меня, Ричер.

– Отправляйся в больницу, чувак, – сказал программист из Пало-Альто.

Ричер посмотрел на Уэствуда и попросил:

– Помогите мне.

– В больницу, – сказал тот.

– Скажите им, что вы программист. Не нужно будет ждать. Некоторые компании делают большие пожертвования.

Они сделали как посоветовал парень из Пало-Альто и заявили, что Ричер наделен соответствующим статусом. Хотя он никогда им не обладал и обладать не будет. Как с точки зрения вероятности он никогда не будет шить, заниматься скрэпбукингом[24] и петь тенором в хоре. Но это привело к тому, что его приняли через девяносто секунд, а еще через девяносто секунд отправили на КТ-сканирование головы. Ричер сказал, что это чушь, ему ничего такого не требуется, пустая трата времени, но Чан настояла, и они включили машину – ничего особенного, просто рентгеновское излучение – и стали ждать, пока врач изучит полученный файл.

Ричер повторил, что это чушь, пустая трата времени, все снова, но Чан опять удалось его уговорить. Наконец появился мужчина с папкой в руке и со странным выражением лица.

– «КТ» в КТ-сканировании означает компьютерную томографию, – сказал Ричер.

– Я знаю, – сказал мужчина.

– А я знаю, какой сегодня день недели и кто сейчас президент. Я знаю, что ел на завтрак. Оба раза. Я доказываю, что со мной все в порядке.

– У вас травма головы.

– Этого не может быть.

– У вас есть голова. Она может быть травмирована. У вас сотрясение головного мозга, contusio cerebri на латыни, технически даже два – в точке удара и в точке, противоположной месту удара, и они вызваны тупой травмой в правой стороне головы.

– Это плохая новость или хорошая? – спросил Ричер.

– Если б вы получили такой удар в предплечье, у вас был бы огромный синяк. С вашей головой произошло то же самое. Только не снаружи – там недостаточно плоти. Синяк внутри. В мозгу. И его близнец с противоположной стороны зала, потому что ваш мозг прыгнул в вашем черепе, как золотая рыбка в пробирке. Если коротко, мы называем такое явление «удар и контрудар».

– Симптомы? – спросил Ричер.

– Они меняются в зависимости от тяжести травмы и конкретного человека, но в той или иной степени включают головную боль, замешательство, сонливость, головокружение, потерю сознания, тошноту, рвоту, судороги, ухудшение координации, памяти, зрения, речи, слуха, контроля над эмоциями и способности мыслить.

– Много симптомов.

– Речь идет о мозге.

– Ну а что вы скажете о моем? Какие симптомы будут у меня?

– Понятия не имею.

– У вас же есть результаты сканирования. Реальная картина.

– Но я не могу полностью ее интерпретировать.

– Значит, дело закрыто. Вы лишь строите догадки. Меня и раньше били по голове. Тут нет ничего нового. Ерунда.

– У вас травма головы.

– Давайте перейдем к следующей части вашей речи.

– Я считаю, что вы должны провести ночь здесь, под нашим наблюдением.

– Ни за что.

– Вам следует остаться.

– Если б кто-то ударил меня в плечо, вы бы сказали, что через пару дней со мной все будет в порядке и синяк рассосется. Вы отправили бы меня домой. В случае с головой вы можете поступить так же. Я получил удар вчера, так что завтра будет как раз два дня. Я буду в порядке. Если все обстоит так, как вы говорите. Вы могли перепутать мою папку с какой-нибудь другой.

– Но мозг совсем не то же самое, что рука.

– Согласен. Рука не защищена толстой костью.

– Вы взрослый человек, – сказал мужчина. – Это не психиатрическое отделение. Я не могу задерживать вас против вашей воли. Просто поставьте подпись в соответствующем документе.

Он развернулся на каблуках и пошел прочь, направившись к следующему человеку в очереди. Может быть, к программисту, может быть, нет.

– Это синяк. И он постепенно проходит, – сказал Ричер.

– Спасибо, что согласился заехать сюда. А теперь пора в отель.

– Нам следовало направиться туда сразу.

– Ричер, ты упал.

Он шагал очень аккуратно, пока они не подошли к стоянке такси.

Глава

48

Говорят, карта Сан-Франциско похожа на большой палец, вытянутый с юга на север, защищающий залив от Тихого океана, но Ричер считал, что здесь больше подходит сравнение с выставленным средним пальцем. Впрочем, он не понимал, почему город должен обижаться на океан. Наверное, из-за тумана. Но в любом случае выбранный Уэствудом отель находился на самом кончике, где должен быть ноготь большого или среднего пальца. Прямо на набережной. Было темно, поэтому он смотрел в пустоту, если не считать расположенного слева моста Золотые Ворота, залитого ярким светом; дальше виднелись далекие огни Саусалито и Тибурона.

Они зарегистрировались в отеле, приняли душ и встретились в ресторане, чтобы пообедать. Красивый зал с множеством белых льняных скатертей. Повсюду сидели парочки – по одной или по две за одним столом. Они оказались единственной тройкой. Свидания и деловые встречи были в разгаре. Уэствуд вошел в Интернет через телефон.

– В Америке каждый год происходит сорок тысяч самоубийств, – сказал он. – По одному через каждые тринадцать минут. С точки зрения статистики, мы с большей вероятностью убьем себя, чем друг друга. Кто это знал?

– Если пятеро из них каждые девять дней пользуются услугами, которые предоставляет Материнский Приют, получается как раз двести человек в год. Как в записке Кивера, – сказала Чан. – Мы уже видели два.

– Сколько ты согласна за это заплатить? – спросил Ричер.

– Надеюсь, мне не придется.

– Если сделать это в одиночестве, в постели, стоит девятьсот долларов, то какой вариант кажется тебе разумным? В пять раз больше? Скажем, пять тысяч?

– Может быть. За то, чтобы напоследок побаловать себя. Как отправиться в салон, чтобы сделать маникюр, с которым вполне можно управиться дома.

– Это принесет миллион долларов в год. Заметно лучше, чем ткнуть острой палкой себе в глаз.

– Но?

– На этой неделе они были готовы заплатить за устранение Кивера, Маккенна, тебя, меня и семьи Лейр. Семь человек. Очевидно, тут нет особой проблемы, потому что они нанимают крутого украинского парня, способного решать подобные задачи. Но это слишком при доходе в миллион долларов в год.

– Людей убивают и за доллар.

– Да, на улице, в панике. Но не в качестве стратегической необходимости. Я думаю, речь идет о сумме, заметно превышающей миллион долларов. Но не понимаю, как такое может быть. Люди не станут платить десять или двадцать тысяч долларов. Или больше. Зачем? Они могут купить «Шевроле» 1970 года. Или приобрести сарайчик и просверлить в нем дырку.

– Такое решение необязательно должно быть рациональным. Оно основывается на том, чтобы не покупать «Шевроле». В этом все дело. Полное обслуживание.