Кошки не плачут - Соня Сэнь

— Вот я и не знаю, чего на тебя-то время трачу, — буркнула я.

— Поверьте, Шеба, на этот раз вам ничего не угрожает. Это будет обычный и не слишком продолжительный разговор. Вы даже можете предупредить кого-нибудь из друзей, куда идете, чтобы не беспокоиться о своей безопасности…

Я заколебалась. Может, удастся вытянуть из чертова Младшего Лорда что-нибудь о моей матери и Урсуле?

— Ладно. Место и время, — сдалась я, наконец.

— А сколько времени у вас займет дорога до «Вампа»?

— Так встреча будет там? Жди меня через десять минут — я сейчас в центре, неподалеку. Только без фокусов, кровосос!

Эжен в ответ что-то весело пробормотал по-французски, и на этом наш разговор закончился.

Минут через восемь я стояла под неоновой вывеской тату-салона, где была совсем недавно при очень неприятных обстоятельствах. Эжен поджидал меня у входа, привалившись плечом к дверному косяку. На этот раз он был одет с несвойственной ему небрежностью: потертые черные джинсы, серая спортивная майка, неаккуратно заправленная за пояс… Скользнув взглядом по татуировке — неброским руническим надписям на бицепсах вампира, я подняла голову и посмотрела ему в глаза. Яркая бирюза их на миг меня ослепила — я и забыла, какие они, глаза эльфоподобного слуги Зейна!

— Добрый вечер, мадемуазель, — с какой-то доброй насмешливостью улыбнулся мне он. — Как здоровье? Оправились после… аварии?

— Слушай, я сюда не с тобой трепаться пришла, — отрубила я, — так что, давай, провожай меня к своему лорду, и засунь свои манеры себе в…

— Я понял, понял, — поспешно заверил меня Эжен. — Следуйте за мной.

Пропустив меня внутрь, он запер дверь и прислонил к стеклу витрины табличку с надписью «закрыто». Миновав общий зал — там, наверное, и размещался сам тату-салон — Эжен юркнул в какой-то хитрый боковой коридор (сколько их тут, интересно?) и постучал в первую же дверь. Потом приоткрыл и шутливым взмахом руки предложил мне войти. Что я и сделала.

Дверь бесшумно прикрылась за моей спиной. Я не спешила от нее отходить — вдруг то, что я увижу, мне не понравится и придется уносить ноги?

Обстановка комнаты поражала своей роскошью. Толстый пушистый ковер на полу, изящный туалетный столик, камин в углу, огромная круглая кровать в центре — по алому шелку покрывала разбросано множество крохотных диванных подушечек…

В кресле у камина, вытянув ноги и вертя в тонких пальцах бокал с вином (или кровью?), развалился Люций. На нем была расстегнутая до пупка шелковая рубашка вишневого цвета и свободного покроя темные брюки, и выглядел он во всем этом как-то… по-домашнему. Густые волосы были схвачены в низкий хвостик на затылке, но короткие прядки упрямо торчали у висков.

Кроме пламени в камине, комнату больше ничто не освещало. Рыжие отсветы огня плясали в черных глазах вампира, делая их еще более прекрасными и таинственными.

— Ну, здравствуй, — негромко произнес он, не меняя позы. — Не стой у двери, проходи. Вино будешь?

— А я думала, это кровь, — вырвалось у меня. Он улыбнулся, взглянув на свой бокал.

— Иногда я позволяю себе пригубить немного коллекционного вина. К сожалению, в полной мере насладиться им не может ни один вампир — только кровь наш организм способен переварить. Кроме того, к чему пить, если почти не пьянеешь… Но не буду утомлять тебя рассуждениями о пищеварительной системе моих сородичей. Присаживайся, прошу.

Надеясь, что моя челюсть не слишком заметно отвисла, я отлипла от косяка и медленно прошла в комнату. Присела на краешек кровати — очень мягкой и упругой — и взяла предложенный мне бокал. Вино было терпким, пряным и чертовски крепким. Одним махом осушив бокал, я поставила его на столик и вопросительно уставилась на Люция.

— Гадаешь, зачем я тебя пригласил? — он тоже отставил бокал и лениво потянулся всем телом.

«Ну чисто сытый кот», — подумала я невольно.

— А тебе очень к лицу это платье, — продолжил он с некоторым удивлением в голосе. — Почему ты так редко их носишь? Тебе нечего прятать в этих своих разношенных тряпках. Скорее, наоборот.

— Какое твое дело? — вспылила я.

— Ладно-ладно, не будем. Но, надеюсь, я тебя не со свидания выдернул? Бедняга Виктор мне этого не простит!

— Оставь в покое моего парня и выкладывай, чего хотел. Что это с тобой сегодня? Ни угроз, ни рукоприкладства… заболел, что ли?

Люций выпрямился в кресле — его глаза весело блестели.

— Ну, должен отметить, что и ты заметно изменилась, Шеба. Стала как-то… сдержаннее, женственнее. Похожей на мать.

Я так и подскочила, и он поднял руку, чтобы легонько толкнуть меня назад, на кровать.

— Откуда… откуда ты?!… — выдохнула я, теряя самообладание.

— Откуда я знаю твою мать — Мэб Уайтли? Вернее, знал? — уточнил он. — Я могу тебе об этом рассказать… если ты сделаешь одну вещь, о которой я тебя попрошу.

— Что? Какая вещь? Расскажи мне о маме!

— Всему свое время, котенок. Я не для этого тебя сюда позвал. Есть разговор.

— Какого черта…

— Тише, тише. Выслушай меня. Иначе ничего о своей матери от меня не услышишь. Успокоилась? Вот и славно. Речь пойдет о твоем… бойфренде, Викторе. Я, кажется, уже говорил, что с ним не все так просто, как ты думаешь?

— И что с того? Плевать мне на его прошлое и тайны его отца!

— Это потому, что ты ничего не знаешь. Ты думаешь, Вик и его сестрица, Анж, — полукровки?

— Да что тут думать-то? Конечно, полукровки. Точнее, на четверть оборотни. Отец у них был полукровкой.

— А вот и нет, котенок. Отец их, настоящее имя которого — Шэо Тайгони, был истинным вервольфом. Впрочем, как и их мать — Вера Джонс. И, следовательно, дети их унаследовали гены истинных вервольфов… со всеми вытекающими отсюда последствиями.

— Что за чушь! — расхохоталась я. — Всех оборотней давным-давно выселили в Пустошь! Были облавы, проверки!

— Верно, — кивнул он, — но не всех вывезли. Не так-то просто вычислить оборотня, Шеба. Все эти тесты, анализы, учет, — фигня, говоря твоим языком. Всегда можно найти способ перехитрить систему. В городе и поныне живет крохотный процент истинных вервольфов — под личиной обычных полукровок. И среди них — твои лже-Грэмы.

— Ты врешь!

— Нисколько. Поверь, все члены сообщества нелюдей связаны между собой, и вампиры всегда были в курсе дел оборотней. Я знаю, о чем говорю. Когда начались массовые выселения вервольфов в Пустошь, отцу Виктора, Шэо, было двенадцать лет. Его же отец, дед Виктора, некий Ли — довольно влиятельная персона, кстати, — давно предвидел участь своих сородичей — знал, что рано или поздно людские власти решат избавиться от такого опасного соседства. Поэтому, когда Шэо было всего пять лет, Ли инсценировал его гибель в дорожной аварии. Он тайком переправил мальчика к другу — человеку, который жил очень уединенно. У него была жена — вервольф, которая за год до этого утонула в реке. Никто не знал, что они были бездетны, а документы легко подделали… Так малыш Шэо официально стал полукровкой. Фамилия его приемного отца была Грэм… Ну, что было потом, сама можешь догадаться. Ли с женой выселили в Пустошь, мальчик Шэо вырос, женился на девушке-вервольфе, сумевшей так же, как и он, избежать выселения… Думаю, они познакомились в тайном клубе уцелевших оборотней. Родились Вик и Анж. Потом их родители погибли — сама знаешь, как… А Грэмы под видом полукровок живут себе припеваючи и накачиваются мощными подавляющими препаратами, которые готовит гений — Виктор. Но только твой жених здорово прокололся. Понимаешь, природа волка рано или поздно возьмет свое. Зверь жаждет теплой, «живой» крови, охоты, азарта убийства, и тут никакие лекарства и синтетическая кровь не помогут. Иногда просто необходимо «выпускать пар». Короче, Шеба, твой Вик — убийца, тот самый оборотень, который недавно терроризировал город. А ты, дуреха, с ним обручилась. Я уж и так, и этак тебе намеки делал — впустую! Хочешь, чтобы тебе вырвали горло и располосовали живот в первую брачную ночь? Было бы досадно…