Материнская любовь - Любовь Рябикина

Чекулаев, нарвавшись на засаду в квартире Летягина, был легко ранен в руку. Рана оказалась не опасной, хотя крови он потерял довольно много, пока бежал к машине. Прыгнув на сиденье, бандит на полной скорости рванул по переулкам в центр города. Редкие прохожие шарахались к стенам, чудом уворачиваясь от бешено мчащегося автомобиля. Прямо на ходу Василий перемотал кисть индивидуальным пакетом, разорвав зубами вощеную бумагу и остановил кровь.

Не доезжая до Китай-города бросил машину в одном из переулков. «Джип» был «засвечен». Захватив из автомобиля сумку с деньгами и оружием, быстро пошел в сторону Мясницкой. Влез в один из ремонтируемых домов и не спеша привел себя в порядок. он мог позволить себе не торопиться. Строители появлялись на объектах не раньше девяти, а было еще только семь. По новой перевязал руку, найдя канистру с водой, оставленную строителями, напился и умылся. Осмотрел куртку. Поморщившись, рассмотрел дырки от пуль в коже. Немного передохнул, раздумывая над ситуацией.

Чем дольше Чекулаев думал, тем больше склонялся к мысли, что именно Кольцова является его главным противником. Он догадывался, что и к исчезновению Ленки Майя приложила руку, но никак не мог догадаться, где прячется девчонка. Связи Майи Кольцовой были слишком обширными и куда она могла спрятать его приемную дочь, трудно было даже представить.

Бандит выругал себя за то, что не прояснил эти связи для себя пораньше. А так же вынужденно признал, что женщина его переиграла. Не совсем ясным оставалось лишь одно — откуда она знает об организации. Смутная мысль, что Дон Жуан проболтался, показалась абсурдной. Он же убийца! Навряд ли женщина после такого признания согласится выйти замуж. Было что-то еще, чего он не знал.

Василий некоторое время сидел и мрачно глядел перед собой, пытаясь найти ответы на многочисленные вопросы. Так и не найдя ответов выскользнул из дома, не замеченный сторожем. Дошел до Садового кольца. Поймал машину, попросив водителя подбросить его до Савеловского вокзала. Среди многочисленных улочек и переулков легко было найти логово для отдыха…

Коростелев рано утром позвонил Майе. Женщина как раз хлопотала на кухне, готовя завтрак. Мобильный находился при ней. Парни еще спали. Полковник рассказал о самоубийстве Летягина, найденном архиве и разыгравшейся поутру трагедии. Немного помолчав, сказал:

— Майя Аркадьевна, с вами хотел бы поговорить генерал-майор Бусыгин. Не могли бы вы сегодня подъехать на Лубянку к десяти утра?

Женщина согласилась:

— Я подъеду с Леоном.

— Тогда я заказываю пропуск…

Кольцова отключилась. Немного подумав, разбудила ребят, рассказав им новости. Завтракали в трагическом молчании — Чекулаев ушел и никто не мог даже предположить, что он мог устроить в ближайшее время.

В восемь утра женщина позвонила Гомельскому. Гена поднял трубку после первого гудка и женщина извинилась:

— Прошу прощения за раннюю побудку, Геннадий Николаевич. Это Кольцова беспокоит…

Бандит весело ответил:

— Доброе утро, Майя Аркадьевна. А я уже давно не сплю. Проблемы? Выкладывайте…

Женщина попросила:

— Не могли бы вы прислать Леона к девяти? У меня встреча на Лубянке. Пожалуйста, усильте охрану охраняемых квартир. Пусть ребята не выпускают объекты из поля зрения ни на секунду. Преступнику удалось бежать. Он ранен и вооружен. Я потом вам все расскажу…

Гена твердо пообещал:

— Мои парни сделали немало снимков Чекулаева. Он ушел от моих ребят вчера. Мы тоже включаемся в поиск. Леон сейчас подъедет. Не отпускайте его сегодня от себя ни на шаг.

Гомельский отключился. Через полчаса в дверь постучали условным сигналом…

Убийца в это время сидел на чердаке старого дома на Вятской улице и внимательно смотрел на зеленоватый экран. Красная точка, всю ночь ни разу не пошевелившаяся, вдруг ожила и поплыла по улицам города. Она остановилась на Ленинградском проспекте возле дома шестьдесят два. Василий заглянул в блокнот — накануне машина тоже останавливалась здесь. Преступник зло ощерился:

— Вот ты где затаилась, сука! Недолго тебе осталось землицу топтать…

Дальше наблюдать за автомобилем он не стал. Осторожно выбрался с чердака и не замеченный никем, покинул убежище.

Полковник Коростелев встретил Кольцову без пяти десять в бюро пропусков. Сам выписал ей пропуск и предупредил:

— Я с вами не пойду. К сожалению дел полно, но вас проводят к генералу…

В здание он входить не стал. Лишь довел до центрального подъезда. В огромном сером здании на Лубянке Майю действительно встретили. Высокий стройный подполковник ожидал ее в огромном холле. Поздоровавшись, повел Кольцову к генералу. Несколько раз они поворачивали в длинных коридорах, поднимались по лестнице. Пару раз у Кольцовой проверили документы, несмотря на сопровождение. Мужчина держался подчеркнуто-вежливо, но женщина заметила в его глазах тщательно скрываемое любопытство. Наконец ее провожатый остановился и распахнул перед ней дверь комнаты.

Но это была лишь приемная. Сидевший за столом усатый полковник поздоровался, переглянувшись с подполковником. Резво вскочил и без доклада провел Майю в кабинет. Из этого она заключила, что ее действительно ждут.

Генерал-майор Бусыгин оказался не старым мужчиной с усталыми глазами и чуть пробивающейся на макушке лысиной. Он сидел за огромным старинным столом и просматривал какие-то документы. Увидев входившую в кабинет женщину, спрятал бумаги в папку на углу стола. Встал и двинулся ей навстречу, внимательно разглядывая посетительницу:

— Здравствуйте, Майя Аркадьевна. Вы точны! Спасибо. Ну вот мы и встретились. Полковник Коростелев говорил мне о вас, как о человеке слова. Вот об этом-то я и хочу с вами поговорить. Зовут меня Иван Артемьевич Бусыгин.

Майя пожала его протянутую руку:

— Здравствуйте.

Генерал кивком указал адьютанту на дверь и тот испарился, бесшумно прикрыв тяжелую дубовую дверь. Иван Артемьевич подвел женщину к двум креслам, разделенным маленьким журнальным столиком:

— Прошу! Что будете — чай, кофе?

Кольцова попросила:

— Кофе, если можно…

Бусыгин сам принес из маленького закуточка в углу кабинета поднос с чайником, чашками, сахарницей, банкой кофе и конфетами в коробке. Включив чайник в сеть, сел напротив женщины и внимательно посмотрел на нее:

— Документы, которые вы нам сдали, по сути, не имеют цены. И думаю, вы прекрасно понимаете, что очутись они в руках прессы, полетит очень много голов. Мы не заинтересованы, чтобы хоть что-то просочилось в газеты. И я хотел бы прямо спросить вас, кто еще читал архивы Чекулаева и Летягина? Есть ли копии, снятые с кассет?