Материнская любовь - Любовь Рябикина

— Давай знакомиться, Леон. Я — Юрий! А ребята сами представятся…

Времени шел двенадцатый час. Понимая, что в час дня обедать будет некогда, Майя спросила:

— Может пообедаем?

Никто не отказался и она принялась разливать приготовленный борщ по тарелкам. Ребята тут же забирали свои порции. Шофер с аппетитом поел вместе с ними, доев даже холодный, оставшийся от ужина, одинокий перец. Вместе с ребятами ушел в гостиную.

Кольцова помыла посуду. Убрала со стола. Протерла кафельный пол влажной тряпкой. Огляделась в чистой кухне. Подумав, отправилась переодеваться и приводить себя в порядок для предстоящей встречи в маленькую комнату.

Парни, услышав стук двери, попросили присланного водителя:

— Ты Майю береги. Всякое может случиться!

Леон кивнул:

— Вы не смотрите, что по виду я такой неповоротливый. Я ведь профессиональный телохранитель. По натуре добродушный, но не дай Бог задеть! Так что не беспокойтесь, ребята, за вашу женщину. Мне ведь и Гена это же говорил. Он мной дорожит и только к тем посылает, кто и ему не безразличен.

Ровно в час дня Кольцова позвонила Коростелеву. Она успела наложить макияж и была полностью готова к поездке в город. Сергей Наумович назначил встречу через полчаса в достаточно людном месте, еще раз повторив:

— Слежки больше не будет…

Майя в брючном костюме и с каштановым париком на голове появилась в условленном месте на десять минут раньше намеченного срока. Леон оказался прекрасным водителем. Он знал все проходные дворы и легко избежал пробок, проехав между домов. Кольцовой хотелось оглядеться, чтобы избежать сюрпризов.

Это было маленькое уличное кафе на Чистопрудном бульваре. Небольшие яркие зонты прикрывали каждый столик и защищали посетителей от солнца, в то же время не заслоняя свет. Леон припарковавшись у обочины. По просьбе женщины уселся в теньке старой липы всего через пару столиков от нее, прикрывшись газеткой. Делая вид, что читает, он через дырочку в бумаге внимательно наблюдал за всем вокруг.

Кольцова спокойно села за столик в углу. Не спеша потягивала заказанный молочный коктейль через соломинку. Коктейли с молоком она любила с детства и не упускала возможности выпить стаканчик любимого напитка. Сквозь темные очки внимательно и незаметно оглядывала посетителей и прохожих.

Коростелев появился один ровно в четырнадцать ноль-ноль с черной кожаной папкой в руках. Оглядевшись по сторонам, взял у стойки кофе и сел за столик у самого стекла. Внутрь кафе он не пошел. Леон сидел за соседним столиком.

Майя, подхватив недопитый коктейль и сумочку, спокойно перешла и села напротив. Полковник удивленно огляделся вокруг. Женщина смотрела на него через очки и молчала. Потом все же произнесла, снимая очки:

— Сергей Наумович, я понимаю, что в подобном виде меня трудно узнать. Но это все же я, Кольцова. Мне приходится прятаться. Если вы заглянете в милицейские сводки, то поймете почему, хотя вины за мной никакой нет. Итак, вы принесли индульгенции для ребят?

Коростелев облегченно вздохнул:

— Наше руководство решило пойти вам навстречу. Я принес то, что вы просили.

Он протянул ей папку. Женщина старательно просмотрела каждый документ, сличила подписи и печати. Открыла свою сумочку и положила перед мужчиной кассету с документами и два листочка с адресами:

— Прекрасно. Вот кассета и адрес, по которому находятся документы, заснятые мной. Есть вероятность, что их сожгут до вашего прибытия. Человек, который работает на себя — лже-полковник Чекулаев. У него есть партнер, некто Летягин Валентин Валентинович. Один их ваших начальников отделов. Тайный сейф, в виде двойного потолка, он устроил в туалете. Этот, наверняка, не успеет сжечь материалы…

Коростелев, заинтригованный разговором, впервые не обратил внимания на черную иномарку, остановившуюся напротив и на то, как стекло на ее дверце поползло вниз. Полковник не сводил глаз с женщины напротив. Майя кивнула на папку, лежавшую перед ней на столике:

— Думаю, что эти документы, оправдывающие ребят, лишь малая плата за те сведения, что вы там найдете. — Она снова полезла в сумку: — А это список ребят…

Договорить Майя не успела. Огромный мужчина повалил ее и полковника на пол, вместе со стульями и столиком. Треснула пластиковая ножка. Разлетелись во все стороны осколки от разбитого стакана и чашки с блюдцем. Громила прикрыл мужчину и женщину собой. Парик съехал Кольцовой на глаза и едва не слетел совсем. Толстое стекло за их спинами разлетелось мириадами брызг от автоматной очереди. Осколки почти не попали на упавших, рухнув внутрь кафе, в котором по счастью, народа не оказалось. Раздался чей-то истошный визг.

Коростелев, слегка приподнявшийся, успел заметить черный «джип» на бешеной скорости скрывающийся за углом. Здоровяк отпустил Майю. Резко вскочил, поднимая ее за талию, так как руками она поправляла съехавший на нос парик:

— Вы целы, Майя Аркадьевна? Простите, пришлось вас помять, да и вашего знакомого тоже.

Кольцовой ничего не оставалось делать, как представить Игоря вскочившему на ноги полковнику:

— Это Леон, мой телохранитель. А это Коростелев Сергей Наумович.

Полковник начал было благодарить здоровяка, а тот, не слушая, схватил их обоих за руки и потащил за собой:

— Уходим отсюда! Через пару минут здесь милиция будет!

Майя успела сцапать свою сумочку и папку с документами, упавшие на пол. Полковник тоже оказался ловким человеком, так как выхватил бумажку с адресами и кассету из осколков. Не смотря на внушительные габариты, Леон весьма ловко протащил их сквозь мечущуюся толпу и успел скрыться с места происшествия раньше, чем появилась милиция. Перепуганные люди не пытались их остановить. На бегу Майя спросила Коростелева:

— Как вы думаете, в кого из нас стреляли?

Он запнулся, но здоровяк легко удержал дернувшееся тело и повернувшись к Майе ответил вместо полковника:

— В него! Я видел, куда поворачивался ствол. Между делом могли погибнуть и вы.

Леон втолкнул их в машину, как игрушки: обоих на заднее сиденье и одновременно. На несколько секунд полковник оказался сидящим на коленях у женщины. Забыв про трагичность ситуации, он оценил и ее комизм:

— За всю свою жизнь мне ни разу не приходилось сидеть на коленях женщины. Сидели у меня, но не я!

Кольцова нервно расхохоталась. Леон не обратил на это никакого внимания. Он спокойно вел машину, потом сказал:

— Машина «джип-чероки», цвет мокрого асфальта, номер А197ОЕ. Внутри сидели двое. Лицо стрелявшего круглое, с коротким седым ежом, весьма неприятное.