Маг 12 (СИ) - Белов Иннокентий

На австрийскую или немецкую разведку не думаю, им моя деятельность пока помогает по жизни здорово.

Если только англосаксы им какую-то левую инфу не скинули, а так мое ведомство следит за немецкими агентами, но, планов их брать и тащить еще нигде не озвучивалось по самому комитету. Рано для такого очень нужного дела еще, хотя, мне уже много раз докладывали о неприкрытом шпионаже наши офицеры и очень недоумевали по бездействию КГБ.

Приходится каждого такого патриота вызывать к себе лично и доходчиво объяснять, что еще не время. Но, труд этот нелегкий не пропадет, так что копите информацию и вербуйте двойных агентов по мере возможности.

— Как только — так сразу!

Второй стрелок так же меня послал, но, уже на своем родном английском, что-то так про «фак» я хорошо расслышал. После беспощадного удара по больному месте взвыл не по-детски и, путая английские слова с русскими, пожелал мне тоже сдохнуть в муках.

— Не дождешься, голубок!

После второго удара потерял сознание, пришлось и ему прострелить мочевой пузырь, чтобы окончательно признать его так же не подходящим для допроса. И снова проконтролировать сердце.

Так, городовые уже прибежали к машине, выглядывают с револьверами в руках из-за нее осторожно, реагируя на близкие выстрелы.

Я поднялся на ноги и, оставив купол на всякий случай, зашагал к ним уверенной походкой.

— Генерал Ржевский! Комитет госбезопасности! Осуществлено нападение на мою машину, шесть бандитов обезврежено! Мои люди погибли! Один вон там раненый в бедро валяется, перевяжите его и охраняйте! Оружие я сам соберу, там еще двое тяжело раненых, помрут скоро и трое готовы наповал!

— Поняли, ваше благородие! — рявкнул один.

А второй вдумчиво посмотрел мне в глаза и, помедлив, спросил:

— Так вы же его, ваше благородие, сами добили…

Не рядовой урядник, значит, какой-то следователь из околотка здесь оказался.

Ага, значит мою возню с последним стрелком они уже рассмотрели достоверно и внутренне не одобряют наших незаконных методов против Кости Сапрыкина. Ничего, мне есть, что ему и его напарнику ответить:

— Он слишком много знал! И оказывал сопротивление! Выполняйте! — рявкнул я дальше и отошел к машине, начал было доставать своих охранников, но, потом бросил это дело.

Все мертвы окончательно и бесповоротно, по десятку путь каждого пробило, как я вижу.

Крови с них целая лужа натекла, теперь машина под списание из комитета, а парни в сырую землю лягут.

Придется об их семьях позаботиться, у кого она есть. Или родителям пенсию назначить обязательно, сам прослежу за этим. Все-таки погибли, спасая своими телами самого спасителя отечества. Ну, и самодержавного строя заодно.

Поэтому только обошел боевиков, отодвинул от каждого автоматы и пистолеты подальше, потом сел около машины на тротуар и грустно так сидел, ожидая, пока не приехала полиция и наши комитетские.

Жаль мужиков очень, мои охранники уже года два со мной работали. Из тех, кто к вдумчивой работе в следователях или с агентурой не способен, только для силового прикрытия подходят.

Однако, нападавшие открыли огонь одновременно в тот момент, когда сидящий спереди офицер их только заметил.

Сразу его с водителем прошили очередями, офицеру со мной рядом тоже досталось. Может, и выжил бы он, не будь у стрелков на руках автоматов с тяжелыми пулями и длинными стволами. Они сразу мой купол начали уминать серьезно, едва его на самого себя хватило, чтобы крепость невидимой структуры сохранить. И ведь провезли их как-то в Россию, даже с двумя магазинами к каждому. Теперь будет, чем инженерам на Тульском заводе плотно заняться, такая штука каждому русскому воину будет нужна, не все же с мосинками устаревшими бегать.

Это я смогу донести до императора, а уже он до отцов-генералов. Правда, технологии убийства своих ближних уже так развились, что от винтовочного огня дай бог пять-десять процентов солдат гибнет. Все равно, ручной пулемет на сорок патронов в десятки раз эффективнее той же мосинки.

Да и я замечтался в своих мыслях, ничего не смог ощутить. Впрочем, засада организована очень грамотно, никак я ее обнаружить из машины, да еще с заднего сидения, не мог. Каждому стрелку найдено место с прикрытием, подворотня или парадная у всех рядом. Кто-то смотрел за машиной и подал сигнал всем остальным, как только мы подъехали на десять метров к засаде.

Ладно, одного расспросят как следует мои живодеры, я вытащил из машины сумку с бинтами и отнес городовым, чтобы замотали ему бедро, пока пленник кровью не истек. Потом показал, как жгут раненому наложить, они в этом деле совсем ничего не понимают.

Потом сам его обыскал, как положено у профи — ничего не нашлось, кроме запасного магазина для пистолета.

Пули тоже тяжелые такие, неужели заказчики что-то заподозрили насчет моей постоянной неуязвимости?

Да нет, теперь вот точно задумаются о чем-то таком. Возможно, заложат тонну взрывчатки под дорогу или в моем доме попробуют в подвал тайком пробиться.

Вскоре меня от раздумий отвлекли приехавшие комитетчики и полиция, я коротко ознакомил старшего со случившимся и подошел по пути к этим двоим последним убитым мной. Уже на совсем мертвые валяются, не до того им, чтобы жаловаться кому-то на то, что меня тяжелые пули не берут. Стреляли грамотно и в упор, им оказалось очень хорошо понятно, что дело со мной нечисто, только, сил уже нет рассказать кому-то про такое чудо.

Добавил каждому по мощному удару крепким ботинком в живот. Ну, типа, за своих парней переживаю. Хотя и так правда, что переживаю.

Мои ничего не сказали своему крутому и, ставшему просто невыносимо каким еще более крутым после покушения, генералу. А полиции, чтобы там те городовые не доложили, здесь делать нечего, раз никто из гражданских не пострадал.

После этого уехал в комитет, а на обратном пути, даже понимая, что второго подряд покушения точно не будет сегодня, приказал новому водителю каждый раз ездить по другому маршруту.

Император, как только ему доложили, сразу же вызвал во дворец и лично запретил мне кататься в Петербург по делам службы. Распорядился выделить мне тяжелый автомобиль Delaunay-Belleville 70 из своего личного гаража.

— Сергей, хватит уже покушения провоцировать! Сколько можно! И так враги отечества вас полностью просчитали! Это необходимо признать! — это император уже моими словами говорит, насчет просчитать.

Он прав, конечно, пусть теперь интересных задержанных в комитет сюда возят, кого необходимо на правдивость проверить. Такое свое умение я тоже для пользы дела приоткрыл сотрудникам, типа, на уровне интуиции. Поэтому время от времени ошибаюсь для вида, когда это не так важно для дела.

Ну, мощная и дорогая машина мне предоставлена, за тринадцать с лишним тысяч рублей заказана, такая только у императора и у меня теперь имеется. Можно понты колотить серьезные, однако, от пуль она не спасет никак. По дороге от комитета до моей квартиры пустили постоянный патруль из юнкеров местного училища, чтобы шугали всех посторонних и не давали засаду соорудить. Около квартиры из них же пост устроили в парадной, чтобы присматривали за окрестностями.

Ничего, юнкерам полезно послужить и мне спокойнее спать. А уж как у императора отлегло от сердца, когда он узнал, что я все равно выжил после покушения с восемью покойниками.

Серьезные меры продумали для моей безопасности, Николай Второй выживание своей семьи и сохранение самодержавия именно со мной лично связывает.

На допросах боевик неделю мужественно продержался, потом все же заговорил. Его, конечно, в оборот осторожно пустили, чтобы не помер сразу же, не отдал концы внезапно.

Как я и подозревал, двое стрелков оказались из финнов, двое из русинов карпатских, а главными были трое англичан.

Организатор засады подал сигнал и сам с места покушения ушел. Составили фотопортрет, однако, найти не смогли, скорее всего, уже из столицы уехал. Разослали фото на всякий случай по стране, однако, если это точно английская спецслужба, он может прикинуться хоть немцем, хоть турком, документы точно любые имеются и их не отличишь от настоящих. Раненый оказался русин из Лемберга, но, он просто наемный убийца, никакой не штатный сотрудник спецслужб.