Шагнуть в неизвестность - Юрий Иванович

Сразу после выхода от полковника трио Ивлаевых поспешило в обоз, где в сундуках интенданта хранили не только свои последние трофеи, но и основные свои вещи, взятые с Земли и не оставленные в южной пейчере Рушатрона. Причем каждая из них по дороге думала о своем, более всего ей присущем.

— Успеем ли мы привести свои костюмы в порядок? — переживала Вера, — Где бы в этом диком краю отыскать нормальный утюг?

— Ох, девчонки! — мечтательно закатывала глаза Катерина. — Неужели на царском балу побываем? Там ведь и танцы наверняка будут, а что мы сумеем сплясать?

И только лидер компании хмурилась от недобрых предчувствий:

— Ох, девоньки, и побьют же нас! Так побьют за все эти обманы с титулами, что мало не покажется! Как по мне, то я бы советовала немедленно подавать в отставку и тайком возвращаться в Рушатрон.

Близняшки на нее дружно набросились:

— Фи! Машка! Ты стала старой паникершей! Нас еще и бить не начали.

— И не начнут, если будем помалкивать да больше к поведению других присматриваться!

— И потом: кто давал обеты отомстить за Бореньку?!

— Ага! Еще и нас заставила столицу бросить.

— И кто утверждал, что наш род Ивлаевых в любом случае достоин княжеского титула?

— Точно! Сама же нашим родственникам титулы, имена придумывала. Так что теперь у нас одна дорога: на бал! Или натанцуемся…

— …или покрасуемся.

У входа в шатер интенданта лидер компании добавила:

— Или все-таки побьют. Может, и ногами.

Глава двадцать седьмая

ЗМЕИНАЯ ТАКТИКА

Кречей на наш берег и в самом деле завезли более чем много. Когда мы рассмотрели взмывшую от ладей тучу, то в Два голоса исторгли витиеватые связки самых злобных, известных нам ругательств. Ну не вынесли наши души такого издевательства над действительностью! Правда, у мэтра циркового манежа получались связки намного сочнее, прилипчивее и забористее. Если бы хоть половина его пожеланий в сторону наших врагов сбылась каким-то чудом, то уже в течение часа все видимые нам людоеды с их зловонными прихлебателями умертвили бы себя с помощью самых разных сексуальных извращений.

Но увы, проклятия наши и ругательства не имели должной магической силы. Куча врагов собралась на отметке в четыреста — пятьсот метров от Скалы и стала совещаться, поглядывая в нашу сторону. В основном, как мы поняли, ставились задачи крылатым аспидам, хотя четверть армии сразу же снялась и поспешила далее вдоль горной преграды, намереваясь там взобраться по уже проложенным трассам наверх. Мы могли, конечно, снять парочку уродов с такого расстояния, а то и две парочки успели бы успокоить, но с данным количеством врагов наши выстрелы уже не имели принципиального значения. Наоборот, мы чувствовали, что придется отбиваться здесь до последнего болта. Если, конечно, все-таки не подоспеет помощь в виде армии князя Михаила.

Естественно, что и мы не стали сидеть сложа руки, а интенсивно принялись увеличивать шансы нашего дальнейшего выживания всеми возможными силами. Леонид бросился в глубь пещеры и стал оттуда мне подкатывать валуны побольше. По ходу и малыми камнями не брезговал, а я, стараясь держать арбалет под руками и продолжая боковым зрением поглядывать в сторону готовящихся к атаке врагов, стал делать из нашей амбразуры маленькую узкую щелочку. Для этого дела и тела зроаков пошли в ход, служа основанием, подпоркой и утолщением стены, воздвигнутой на самой кромке пещеры. Зато после такого умного преобразования нашей обороны она стала практически неприступной. Мы радовались и недоумевали одновременно: почему раньше до такого не догадались?

На наши приготовления враги посматривали с явным недовольством, а кречи даже стали выкрикивать дополнительные угрозы в наш адрес. Суть угроз сводилась к одному: слегка поджарить нас до румяной корочки и есть живьем.

И опять судьба смилостивилась и дала нам отсрочку перед большим сражением. Потому что иное большое сражение началось на самой скале. Нам из пещеры видно не было, но, скорее всего, вышли на зачистку людоедской нечисти воинские силы из Восточной крепости. Ведь они прекрасно видели и кречей, и зроаков еще ночью, наверняка разобрались, что те на кого-то охотятся, и попытались прийти нам на помощь.

К огромному нашему сожалению, ничего у них не получилось. То ли силы сразу были неравными, то ли очередное пополнение людоедов успело подняться на помощь своим подельникам, но люди победу не одержали. Хотя часа три велось наверху самое настоящее побоище. Скорее всего, именно кречи заставили воинов царства Трилистье отступить. Их ведь была целая сотня с лишним! Они интенсивно слетали вниз и набирали приготовленные для них камни, чуть позже — корзины с раскаленными углями и какие-то странные, пузатые емкости. Старались крылатые твари в поте своих козлиных морд. Нам даже внизу были иногда слышны крики, рев и грохот сражения. Несколько раз вниз пролетели тела погибших или умирающих зроаков, два раза мы с болью в сердце засекли падающие тела людей, хотя в основном возле входа дежурил только я один. Леонид, пользуясь моментом и не до конца надеясь на наше спасение защитниками Восточной крепости, уже в который раз отправился исследовать ходы и ответвления нашей пещеры.

Надежд было мало, да и те не оправдались. После затянувшегося осмотра он вернулся, в раздражении отбросил топорик к рюкзакам и воскликнул:

— Ничего! Замуровали, демоны!!! — потом уселся рядом со мной и, выглядывая наружу, стал жаловаться: — Нам бы парочку пачек тола или динамита! Там есть места со слабым сквознячком, рвануть там — обязательно выход отыщется.

— Нуда, — иронизировал я, — А вдруг не отыщется? Зато мы как пробки из бутылки после твоего взрыва прямо бы к зроакам улетели.

— Это ты зря! Рушить Скалу я бы не стал. А вот выход просто обязан быть. Если не здесь, то вон в той или вон в той пещерке.

Он тыкал пальцами на соседние отверстия и с досадой себя ругал, что не догадался забраться туда еще ночью и тщательно все проверить:

— Может, там хотя бы вода есть? А уж если проход в дальние глубины или толщи, то я себе никогда не прошу проспанной бесцельно части ночи.

— Как же ты туда доберешься? Там уцепиться даже не за что. Смотри, какая гладкая скала.

— Ерунда! Я бы забрался по расщелине еще выше метров на тридцать, закрепил бы там веревку, а потом качнулся словно на маятнике.

— А-а. Но с другой стороны, мы и тут в любом случае продержимся. Смотри, какая у нас мощная баррикада.

Мой товарищ недаром всю жизнь провел в цирке. Он сразу мыслил в таких случаях иными категориями:

— Конечно, они могут и не догадаться о таком трюке, но опять-таки, пользуясь все той же системой маятника или качания, они могут нас булыжниками бить почти как фанатами.

Он даже не поленился и на куске веревки показал, как это происходит в действительности. Причем так доходчиво показал, что я рассердился:

— Сплюнь! А то еще сглазишь!

Толку с того, что и он, и я по три раза сплюнули за левое плечо? Все равно сглазил. Или накаркал? Суть не меняется: после обеда закрепившиеся на Скате зроаки стали готовить для нас тяжеловесные каменные, легко воспламеняемые жидкостные и зажигательные сюрпризы.

Вначале они вымеряли длину веревок, чтобы те как раз доставали нижними концами наш природный бункер. Причем очень много веревок, где только взяли столько. А потом началась методическая бомбардировка нашего убежища. Внушительные обломки скал с острыми краями кидались как можно дальше от отвесной стены, а потом веревка, служа связующей силой маятника, направляла импровизированную «гранату» на нашу амбразуру. Естественно, высота стены над нами не двадцать метров, поэтому промахивались почти постоянно. Но четкая корректировка бросков висящими напротив нас кречами оказалась весьма действенна. И уже первый попавший в нашу баррикаду булыжник разрушил ее почти на треть. Да еще и нас чуть не посекло брызнувшими мелкими осколками каменной крошки.

При этом один из самых отчаянных кречей бросился к нашей пещерке и сделал попытку покрыть себя неувядающей славой. Прорваться внутрь ему не удалось, и его зловонный труп рухнул в пропасть. Может, он не хотел прославиться, думали мы, может, его просто заставили? Или он был штатным смертником, провинившимся в чем-то раньше? Но зато именно после этого первого удара мы спохватились и стали возводить вторую стену, метров за пять от первой.

После этого бомбардировка приняла затяжной и монотонный характер. Часа три наше убежище пытались разрушить камнями. Почти удалось: от возведенной стены почти ничего не осталось. А потом нас стали заливать той самой жидкостью, которая горит. Нечто в виде нефтяных субстанций или веществ, их составляющих. Залили основательно скалу вокруг, да и первые метры пещеры, а потом подожги раскаленными углями. После чего продолжили интенсивно подливать не так жарко горящие, как сильно чадящие смеси.