Великая тайна Фархелема - Юрий Леляков

— Но выводить из этого биологические пороки целых культур, племён… — повторила Фиар.

— Раз так говоришь — сама ощущаешь это как пороки, а не невинные отклонения от нормы! И не можешь признать нормальным, если жизнь человека ценится постольку, поскольку не задевает интересов особей рангом повыше — ну, или стада низших, которые ради выгод цепляются за порядок, узаконивший этот ранг! И не можешь не видеть: одни культуры благоприятствуют проявлениям человеческих, а другие — животных форм поведения, среди одних — легче проявить себя в созидательном плане, других — разрушительном и репрессивном! Хотя достойные люди есть в среде любой расы и народа, вопрос в соотношении: где какая их доля реально имеется, и почему это так! Но видишь — тут особо психологически трудный вопрос, с такой его постановкой трудно смириться, — признался Лартаяу. — И казалось бы, почему: человек — существо биологическое, в нём продолжается эволюция, которая его породила…

— Поставить вопрос можно, и он правомерен, — ответил Итагаро. — Но какой получишь ответ, и что будешь с ним делать…

— Сейчас вряд ли найдём ответ, — сказал Джантар. — Подходим к платформе, где можем оказаться не одни…

Да, уже недалеко на фоне посветлевшего неба чернел прямоугольник станционной постройки. А сзади, на юго-востоке (как, обернувшись, увидел Джантар) уже явственно занимался рассвет, в лучах которого ещё виднелись лишь самые яркие звёзды, слабые же — будто на глазах растворялись в сиянии утренней зари.

— Сейчас будет совсем светло, — обеспокоенно прошептала Фиар. — Давайте скорее дойдём до платформы.

— Подожди, — остановил её Талир. — Сперва я пойду вперёд, проверю, нет ли кого-то.

Все остановились — а Талир, прибавив шаг, двинулся дальше. Вскоре Джантар уже не мог различить в полумраке его силуэт на фоне постройки. Все ждали, не решаясь продолжать разговор.

— Там всего один человек, — как-то очень скоро раздался шёпот незаметно возвратившегося Талира. — И чувствую, очень беспокоится, чтобы не появился кто-то ещё. Представьте реакцию, если появимся мы… Нет, рисковать нельзя даже при том, что Донот изображает взрослого. А до прибытия вагона ещё минут 20…

— Ты заставил его взглянуть на часы? — понял Джантар.

— А что делать? Никто из нас не взял своих. Видите, не очень мы готовы к такого рода тайным операциям. Встанем за платформой, будем ждать там…

Лартаяу и Итагаро подняли ящик, и все двинулись к платформе уже молча… Но Джантар понял: остро ощущалась незавершённость разговора, который пришлось прервать. Наверняка не зря возникшего здесь и сейчас…

В самом деле: что заставило говорить о таком? Чувства собственной неправоты не было… Но была смутная тревога, связанная непонятно с чем. И видение свидетельствовало о благополучном ходе событий лишь до момента, когда они пройдут между холмами… А говорить было нельзя: они уже встали у платформы, их мог услышать тот пассажир…

И они молча ждали — и сперва, как казалось Джантару, время тянулось медленно, но затем вагон показался из-за поворота дороги неожиданно быстро. То ли таким странным было сейчас у Джантара ощущение времени, то ли у пассажира на платформе неправильно шли часы… А тут ещё — поднимаясь на платформу, Джантар почувствовал, что его начало клонить в сон. Сказывалось напряжение полубессонной ночи… (А что было говорить остальным, которые вообще не спали — но как будто держались…) И Джантару постепенно становилось даже не до того, как смотрели на них и уже бывшие в вагоне трое пассажиров, и вошедший следом, действительно пугливо озиравшийся взрослый лоруанец — он думал лишь, как бы силы не начали оставлять его прежде, чем они доедут до своей остановки. Правда — ещё вдруг вспомнив о ночном происшествии там, он не мог отделаться и от мысли: какая обстановка встретит их там сейчас, не увидит ли их кто-то, когда они будут выходить, и потом идти переулками… И кажется, лишь беспокойное напряжение этих мыслей не давало развиться усталости — но теперь и в окно вагона он смотрел вяло, безразлично, едва отмечая взглядом подробности…

…К счастью, платформа в этот ранний час оказалась пуста. И снова, как и по дороге туда, никто больше не вышел здесь — все ехали до центрального вокзала… Но за минуты, пока они ждали вагона и ехали в нём, уже совсем рассвело — а тут и Джантар, встав, ощутил головокружение и новый приступ сонливости…

— Кажется, я отключаюсь… — признался он, как только дверь вагона мягко закрылась за ними. — Давайте скорее войдём со стороны калитки, и я лягу спать. А то так: и не выспался по-настоящему, и никаких видений на ближайшее будущее…

— Быстрее иди в дом, — сказала Фиар. — И сразу ложись. А мы — следом за тобой. И дальше всё, как договорились: проснёмся — собираемся у меня…

Борясь с нарастающим головокружением, Джантар пересёк холодный от росы асфальт шоссе, и вошёл в переулок, ещё сумрачный в тени деревьев. Он вдруг подумал: в этом его состоянии сказалось напряжение не одной этой ночи, даже не одних этих суток — всё вместе, за все дни, начиная со случаи на стройке. (И вообще: всё, как нарочно, сложилось так, чтобы каждому из них пришлось столкнуться с особо концентрированным выражением человеческого зла, низости, несовершенства — что было стесняться мыслей из того разговора… И всё же, с другой стороны: что-то было не так, что-то — особенно трудно принять. Но и думать сейчас было трудно: всё сильнее становилась обыкновенная усталость, хотелось просто спать…)

— Подожди! — Лартаяу обогнал его у калитки. — Мы совсем забыли: ключ от двери у меня!

— А… ящик? — уже полусонно вырвалось у Джантара. — Кто несёт его?

— Донот и Талир, — ответил Лартаяу. — Сейчас тоже будут здесь. Но ты не жди, сразу ложись спать. Мы всё сделаем сами, — Лартаяу открыл калитку, пропустил Джантара вперёд, а сам, войдя следом, вновь обогнал его и пошёл открывать дверь. — И ни о чём особенно не думай, сейчас главное — выспаться. Чтобы потом воспринять всё свежим, ясным сознанием…

— Я ещё только сюда, — Джантар, уже зайдя в ванную, наспех стал отмывать ноги струёй воды — такой холодной, что ещё больше захотелось спать. — Не ложиться в постель прямо так…

— Конечно… Хотя я иногда могу и забыть, — признался Лартаяу. — После стольких ночей в подвале в Колараафе. Спал там без постели, прямо в одежде… Ты ложись, — добавил Лартаяу, когда Джантар уже вправду без сил повалился на кровать, — а мы всё выгрузим и пойдём к Герму…

17. Мираж открытия

— Что делать, Джантар… Все в сборе, ждут только нас — но не хочется тебя будить…

— Как… уже? — Джантар открыл глаза и вскочил на кровати, едва слова Лартаяу дошли до сознания. Комната была залита ярким светом Эяна, падавшим через окно на изголовье кровати. — И сколько времени? То есть… сколько я проспал?

— Почти 5 часов, — ответил Лартаяу. — А заснул ты где-то 2. 20. Но, знаешь — я почти не спал. Всё лежал и думал, что будет в записи… И остальные, говорят, тоже. Все почти не спали — кроме тебя…

— Так… уже готово к просмотру? — переспросил Джантар. — Ждут только нас?

— Говорю же, ты один спал крепко, — повторил Лартаяу. — А мы все только урывками. Не могли дождаться, когда начнём смотреть. Хотелось бы поскорее…

— А… как остальное? — спросил Джантар, вставая. — То, что должны были вернуть на место?

— С этим всё в порядке. Успели вернуть, как было, никто и не заметил. Кроме, конечно, терминала — его оставили здесь, в доме…

— Я готов, — ответил Джантар. — Пойдём…

Он даже удивился странной пустоте в сознании, с которой сказал это. Казалось, должна быть целая буря эмоций: жгучее любопытство, напряжённость ожидания, беспокойство, удалась ли запись (и так ли гладко вообще всё прошло)… Но нет: сознание было странно спокойно, будто он не верил в успех их дела, или просто не совсем проснулся. И лишь само по себе это странное состояние вызывало своей непонятностью лёгкое беспокойство…

…Они спустились по лестнице, вышли из дома, Лартаяу запер дверь — и так же молча протиснувшись через проход в кустарнике, пошли дальше переулками. Но и тут Джантар спрашивал себя: не странно ли, что в такой момент будто приглушены все эмоции? Хотя с чем сравнить: подобных моментов в его жизни, кажется, не было…

Так он не заметил, как они дошли до общего тупика смыкавшихся здесь переулков, где находился дом Герма — но свернули вправо, к дому Фиар, где Джантар ещё не был. И тут сознание Джантара лишь едва откликнулось на интерьер комнат, которыми Лартаяу, бывавший здесь не раз, уверенно вёл его — сам он был охвачен ясной и светлой пустотой ожидания (в которой, однако, стала ощущаться уже и смутная, трудноопределимая в словах напряжённость…