Тебя никто не найдет - Туве Альстердаль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но едва ли он оказался здесь раньше 1964 года, – добавил один из его коллег.
Год, когда квартал был построен. Грандиозная пора, когда все должны были получить льющуюся из-под крана горячую воду и туалет в доме, по комнате на человека, вместе с системой вентиляции, которая создавала естественную вытяжку и пронизывала стены всей квартиры, даже в гардеробной, что также способствовало мумификации трупа.
– Обычно же заглядывают в гардеробные, когда меняют квартиросъемщиков? – Силье просматривала сведения, которые заносились постепенно. Санна Мелин была прописана в квартире с 2005 года.
С тела осторожно сняли пленку.
– Мужчина, – констатировал Костель.
Они не стали спрашивать, как он так быстро определил. По строению ли головы или глазницам, или же по мощным наручным часам на левой руке.
На нем были футболка и джинсы. Одежда на удивление хорошо сохранилась, по сравнению с высохшей кожей.
Он был молод, подумала Эйра. Потому что так одеваются молодые люди, но это еще ничего не говорило о времени – сколько она себя помнит, молодежь всегда так одевалась.
– Если вам требуется предварительное заключение, то я бы сказал, что он уже был мертв, когда его сюда положили. – Костель указал на внутреннюю поверхность дверцы гардеробной – ни единой царапины, свидетельствующей о попытках выбраться отсюда. – Да и само положение тела говорит о том же.
Мертвец наполовину лежал на боку, наполовину был прислонен к стенке, с ногами, изогнутыми под неестественным углом.
– Я бы сказал, что его сюда втащили или затолкали, когда он находился без сознания или вскоре после смерти, пока суставы не утратили гибкость.
Эйра вспомнила Ханса Рунне, как он съежился в комок, словно ребенок, забился в угол, пытаясь сохранить последние крохи тепла в остывающем теле. Она живо представила тьму, ощущение ее бесконечности.
Висевшая в гардеробной лампочка не работала. Костель посветил карманным фонариком на коленные суставы, которые согнулись, когда тело запихивали в тесное пространство, и поднялся дальше, к спине. Замер.
– Видите?
Эйра попробовала заглянуть внутрь, стараясь при этом не мешать и ничего не трогать. Прямо над талией, там, где заканчивались джинсы, светло-голубая футболка выглядела темнее.
– Думаю, перед нами возможная причина смерти.
– Удар ножом?
Костель выпрямился, и луч света пропал. Он кивнул фотографу, который шагнул вперед, чтобы все запечатлеть. Положение тела, разбрызганное по полу темное пятно.
Кровь, высохшая неизвестно сколько лет назад.
Витая лестница вела наверх, в ресторан отеля «Штадт» в Хэрнёсанде. Ходили разговоры о том, чтобы перенести его на первый этаж, включить в меню плотный завтрак и сделать ставку на аренду помещения под торжественные мероприятия, но пока что ресторан продолжал выглядеть как в шестидесятые годы. Обеденный зал пустовал, лишь парочка одиноких постояльцев поглощала ранний ужин, запивая его вином.
Барменша изучала снимок Санны Мелин.
– Да, это лицо мне знакомо, – сказала она, передавая фото дальше официантке, которая стояла рядом. – Может, это и не та женщина, на которую сразу обратишь внимание, но когда кто-нибудь заглядывает к нам сюда по несколько раз, поневоле начинаешь их запоминать. Думаешь «а, вот и она».
– Одна, – встряла официантка, – чаще всего она сидела одна.
– Не всегда, порой я видела ее с кем-нибудь еще. – Барменша принялась вынимать бокалы из посудомоечной машины. – Простите, но мне нужно работать.
– Ничего страшного. – Эйра сама подрабатывала в ресторане несколько лет и знала, как мало времени остается на разговоры.
– Обычно она брала бокал белого, никаких дискуссий по поводу сорта и тому подобное, только домашнего розлива, самое дешевое.
– Кто она? – спросила вторая девушка. – С ней что-то случилось?
Эйра показала снимок Ханса Рунне, на котором он выглядел более-менее естественно, то есть таким, каким она представляла его себе в тот вечер в «Штадте», не актерская фотография.
– Думаю, вас уже спрашивали о том, узнаете ли вы этого мужчину.
Девушки кивнули.
– Это ведь тот, которого нашли в заброшенном доме? Актер?
– Жуть какая.
– Да, если бы знать заранее, может, и больше проявили бы внимания, но в тот вечер все как с цепи сорвались. К берегу причалил паром «Силья Лине», и ресторан с баром были переполнены туристами.
Когда началась пандемия и закрылись границы, большие увеселительные суда больше не могли курсировать между Швецией и Финляндией. Тогда одна из самых предприимчивых судоходных компаний додумалась организовать туры к Высокому берегу, а поскольку данное предприятие имело успех, то они продолжили и дальше работать в этом направлении. На день и вечер улицы Хэрнёсанда наполнялись толпами гуляющих по магазинам и предающихся веселью пассажиров, перед тем как их дальше забирал автобус и отвозил к объекту мирового наследия.
– Я видела его в тот вечер, – сказала официантка, – но обратила на него внимание только потому, что немного знакома с его дочерью, но все это происходило в суете. Я не знаю, с кем он разговаривал и все такое.
– Кто-нибудь из вас видел этих двоих вместе?
Обе с сомнением покачали головами.
– Только не в вечер «Сильи Лине». В такой суматохе и волк проскочит незамеченным, – сказала барменша.
– А что с женщиной? – заволновалась официантка. – Она тоже мертва?
– Да типун тебе на язык, – перебила ее барменша. – В последний раз я видела, как она уходила отсюда с каким-то типом, это было всего несколько дней назад.
– Какой это был день? – Эйра вцепилась в руку девушки и тут же отпустила, желая лишь, чтобы та перестала звенеть своими бокалами и хоть на секундочку сосредоточилась.
– Вы это, полегче, – сказала официантка.
– Простите, – извинилась Эйра, – но мне важно знать, какой это был день.
Барменша вытянула руку, на которой отчетливо виднелся след от захвата. Ну, зато хоть от своих бокалов отвлеклась.
– Не знаю, – ответила она. – В выходные я не работала, значит, это был конец недели. Помню, что народу было много.
У Эйры тряслись руки, пока она искала в своем смартфоне нужную фотографию. Снимки были сделаны Сильей. Разумеется, в деле об исчезновении фигурировала его служебная фотография, где он был гладко причесанный и подтянутый, но на этом снимке ГГ больше походил на самого себя, каким он был в жизни. Густые волосы в легком беспорядке, раздраженная улыбка. Он, видимо, куда-то спешил – Силье запечатлела его всегдашнюю неугомонность.
– Полицейский? Зачем вы нас снова про него спрашиваете?
Ну, ясное дело. Кто-то из тех, кто принимал участие в поисках ГГ, увидел счет из ресторана и решил сюда наведаться. Эйра почувствовала легкое облегчение. Значит, они взялись за это дело всерьез, ну разумеется, а как
