Эдера - В. Гридасова

не стал отвечать на столь оскорбительный выпад Матильды и отправился к Валерио. Пробыв там минут пять, он вернулся с победным возгласом:

— Я своротил гору! Он согласен перебраться сюда! Идите к нему, синьора Матильда.

— Нет, я не могу поверить! Вы его не поняли. Даже если он и согласился, то будет тянуть с переездом, а потом и вовсе передумает. Надо, чтобы он пообещал это сделать при свидетелях. Пойдёмте со мной, Манетти!

— Матильда, ты должна выслушать меня, — начал Валерио почему-то очень сердито.

— Нет, это вы послушайте меня! — прервала его Матильда.

— Я принял решение!

— Я тоже!..

— Ты можешь делать всё, что тебе заблагорассудится!

— А уж вы тем более, вправе поступать, как считаете нужным.

— Но если ты будешь упорствовать по поводу переезда, — угрожающе заявил Валерио, — то я тебя уволю!

— Я сама от вас уйду! Можете уезжать хоть завтра, а я остаюсь здесь, с синьорой Эдерой!

— Погоди, — не понял её Валерио, — ты сказала, что хочешь остаться здесь? Но ведь и я хочу того же!

— Тогда почему ж вы об этом молчали?

— А ты почему молчала?

— Да я уже месяц извожу вас: всё намекаю, что синьоре Эдере трудно одной.

— Знаешь, кто мы с тобой есть? — рассмеялся Валерио.

— Два упрямых осла, мне кажется, — подсказала Матильда.

— Что я вам говорил? — сказал Манетти, обращаясь сразу к обоим.

— Спасибо, — ответили Валерио и Матильда хором.

— Долги принято отдавать, — напомнил Манетти Матильде, когда они вышли от Валерио. — А настоящий обед я себе представляю так, — он протянул Матильде заранее приготовленный список блюд.

— Боже мой! — пришла в ужас Матильда, взглянув на это меню. — Закуска ассорти, свежий сыр, ветчина, маринованные овощи, ризотто по-милански, вермишель с моллюсками, бухатини, ростбиф, бифштексы, крабы, жареная рыба… Ну и ненасытный тип!

Андреа так рвался домой, что Джулио, в конце концов, ему уступил. И вот Эдера приехала забирать мужа из больницы.

— Мне всё ещё не верится, что мы вместе, — говорила она по дороге домой.

— Бедненькая моя! — прижал её к себе Андреа. — Сначала тебе сказали, что я погиб… Потом вернулся, но был как чужой.

— Я и тогда любила тебя!

— Эдера, теперь я здесь, и люблю тебя сильнее, чем прежде.

— Я тоже…

— Ну, вот они, твои мама и папа, позови их! — говорила Матильда маленькому Валерио, встречая приехавших домой Андреа и Эдеру. — Андреа, посмотри, какой он хорошенький, твой сынок!

Андреа подхватил ребёнка на руки, стал целовать его личико, головку…

— Не так крепко, ты сделаешь ему больно! — смеялась счастливая Матильда. — Дай-ка его мне, он ещё слабенький.

— Ревнивица! — шутливо бросил ей Андреа, не выпуская Лало из объятий.

— Ладно, не говори глупостей! — строго сказала Матильда. — Думаешь, если вышел из больницы, то тебе всё дозволено? Давай мне Лало и пойдём к его дедушке. Видел бы ты, как синьор Валерио играет со своим внучком! Это заменяет ему все лекарства на свете.

Ещё долго в тот вечер звучали шутки и смех, а когда влюблённые, наконец, остались одни, Эдера включила запись музыки, которую они вместе слушали перед отъездом Андреа в Канаду.

— Ты помнишь?

— Да. Последняя ночь перед нашим расставанием, — тихо сказал Андреа. — Мы были счастливы… Как долго длилась разлука! Лишь теперь мы по-настоящему встретились.

— И не расстанемся больше никогда, — продолжила Эдера. — Наша любовь будет с нами всю жизнь!

Клаудия обрадовалась, когда ей предложили возглавить филиал фирмы в Париже, и не скрывала от Казираги, что мечтает побыстрее туда переехать.

— Прости, Клаудия, но отчего вдруг такое нетерпение? — спросил Казираги. — Ещё недавно тебя увлекал проект детского центра. Что случилось?

— Это всё из-за Андреа, — не стала скрывать Клаудия. — Теперь, когда к нему вернулась память, он вспомнит и то, как я пыталась разлучить его с Эдерой… Вредила ему. Нам будет сложно работать вместе.

— Но ведь с тех пор всё абсолютно изменилось, — возразил Казираги.

— Да. Только для Андреа этот период как бы и не существовал. Ему неприятно будет меня здесь видеть.

— Я убеждён, что твои опасения напрасны. Ему наверняка о тебе многое рассказали. Хочешь, я сам с ним поговорю?

— Буду с тобой откровенна до конца. К тому Андреа, каким он был недавно, я испытывала только сострадание. Но сейчас… Боюсь, если мы будем с ним всё время рядом, то моё прежнее чувство к нему может нахлынуть вновь…

Эта беседа состоялась незадолго до возвращения Андреа из больницы, а вскоре он и сам заглянул в офис.

— Ну как, снова будешь работать с нами? — встретил его Казираги.

— Не так скоро! Я ездил в больницу на обследование и к вам завернул только на минутку. Чтобы повидать вас.

— Наверное, тебе непонятно, почему я здесь? — преодолев смущение, спросила Клаудия.

— Нет, отчего же? Валерио мне всё рассказал. А от Эдеры я знаю, что ты была рядом с ней всё это трудное время. Спасибо тебе, что поддерживала её. Думаю, мы опять будем друзьями?

— Да, — произнесла Клаудия неуверенно, и Казираги поспешил прийти ей на помощь.

— Ты только не забывай, что мы тебя ждём, — сказал он Андреа.

— Насколько мне известно, вы и сами тут неплохо справляетесь со всеми делами.

— Справляемся, — согласился Казираги. — Но у нас много новых проектов.

— Друзья, — сказал появившийся в офисе Валерио, — не наседайте на него так сразу. Андреа нужно время, чтобы восстановить прежнюю форму. Пусть он сам решает, когда ему приступить к делу.

— Физически я чувствую себя прекрасно, — сказал Андреа Эдере в тот же день. — Но мысль о том, что надо будет запереться в конторе, говорить о делах, о земле, о деньгах, меня просто пугает. Справлюсь ли я со всем этим?

— Не надо создавать проблем раньше времени, — улыбнулась Эдера. — Помнишь, что говорил Джулио? Тебе нельзя утомляться.

— Да, у меня пока действительно разброд в мыслях. А как продвигается твоя работа?

— Медленно! Ателье, которое мы создаём здесь и в Кельне, требует и больших затрат, и новых коллекций, и оборудования. Мне нравится всем этим заниматься, но я мало времени уделяю тебе и Лало. — вздохнула Эдера.

— Не огорчайся, — ласково посмотрел на неё Андреа. — Когда ты разделаешься с этим ателье, мы… поедем, наконец, в свадебное путешествие!

— Андреа, это чудесно! — обрадовалась Эдера. — Ради такого случая я могу всё бросить и поехать прямо сейчас!

— Нет, ты заканчивай спокойно все срочные дела, чтоб можно было уехать с лёгким сердцем. А я пока буду писать твой портрет! Где те краски и мольберт, которые ты подарила мне на Рождество?

Клаудия и Казираги были немало удивлены, увидев у себя в офисе… Бетси Фаэнца.