После конца. Часть 1 - Герман Филатов

юноша выполнил просьбу, солдат посмотрел на монитор и, проделав какие-то манипуляции, включил устройство. Проводки и шайбы загорелись красивым ярко-синим насыщенным холодным светом. Сканирование длилось около семи минут. Когда шкала полностью заполнилась, свет потух, и на экране появился полный отчет. Просмотрев его за несколько минут, солдат кивнул.

— Все в порядке. Теперь очередь девочки.

Сняв шлем с головы Саймона, он надел его на Нику и вновь запустил программу. Ее результаты тоже оказались удовлетворительными.

— Все нормально, командир, — крикнул солдат Войцеху, убирая при этом кейс обратно на положенное ему место. — Они допущены.

Услышав это, Саймон выдохнул с облегчением.

Когда вновь начало смеркаться, Леман увидел знакомое дерево причудливой формы. Это означало только одно. При их скорости, о которой он мог приблизительно судить, наблюдая за движущимися на земле объектами, до резервации оставалось лететь около пятнадцати минут. Примерно через половину этого времени пилот связался с пропускным пунктом и велел открывать проход.

Саймон, выглядывая в окно, увидел его издалека. Он был огромным. Ему казалось, словно живущий под землей гигант открыл дверь в свое жилище. Когда они влетели в проем, на несколько мгновений их окружила тьма, а потом вновь появился свет, и они неожиданно воспарили среди облаков над огромным мегаполисом. Время суток и погода были точно такие же, как и на поверхности.

Не замечая того, как отвисла его челюсть, Саймон прильнул к окну и, не веря своим глазам, любовался чудесами. Они нырнули под землю и спустя несколько секунд вылетели из облаков! Чудеса, да и только!

Вертолет, пролетев в другой конец города, начал снижение и приземлился на взлетной площадке на большой территории, расположенной около высокого здания.

— Выходите, — сказал им Леман, открывая одновременно с этим дверь кабины.

Выпрыгнув из вертолета и встав на трясущиеся от возбуждения в коленях ноги, Саймон повернулся и помог спуститься Нике.

— Добро пожаловать в резервацию «Надежда».

Часть четвертая

Под завесой тьмы…

Глава шестнадцатая

В тылу врага

Головная боль была настолько сильна, что казалось, если увеличить ее еще хоть немного, то череп просто разорвется на части, будто осколочная граната.

Ощущая как тело, словно тряпичную куклу, слегка мотает из стороны в сторону, Курт с трудом поднял тяжелые веки и его ослепил яркий дневной свет. Закрыв глаза и подождав полминуты, пока они привыкнут и перестанут саднить так, что текут слезы, Черный Крест ощутил, как головная боль сосредоточила всю свою основную силу пульсации в одной точке надо лбом. Попытавшись прикоснуться к этому месту, солдат почувствовал, как в его запястья впились путы.

«Что происходит?», — эхом пронеслось в затуманенной голове Курта.

Он не мог вспомнить, что с ним случилось. Последнее, что удавалось урвать, это то, как они с Зоричем и остальными отправились охотиться на… кого-то. А дальше — кромешный мрак. Эти воспоминания вроде бы были где-то рядом, но когда он пытался их схватить, они ускользали как утекающая сквозь пальцы вода, оставляющая на коже лишь незначительное количество влаги.

Когда Курт вновь открыл глаза, то увидел дощатый пол и нашел себя лежавшим на левом боку. С трудом подняв голову, солдат осмотрелся и понял, что находится в повозке, окруженной металлической решеткой. Подобный транспорт в давние времена использовали для перевозок заключенных.

«Или пленных», — добавил он про себя.

Перевернувшись на другой бок, он увидел рядом с собой Ло, тоже связанного. У него под глазом уже заживало большое рассечение.

— Солдат, — тихо позвал его Курт. — Ты слышишь меня? Ло?

Ответа не было, сослуживец продолжал пребывать в бессознательном состоянии.

Тогда Курт перевернулся на спину и принялся вспоминать, что с ними произошло. На это ушло немало времени, мысли по-прежнему разбегались в разные стороны, словно муравьи из-под солдатского сапога, но спустя час геркулесовых усилий ему все же удалось восстановить хронологию событий до того момента, как в вертолет начало мотать из стороны в сторону. От одного воспоминания ему становилось еще дурнее, чем было до этого. Последним, что мужчине удалось вспомнить, был громкий писк разрывающихся приборов и то, как его швыряло по всему салону транспортного средства.

Напоминая червя, Курт подполз к стенке и принял сидячее положение, опершись о решетку спиной. На козлах он увидел возницу и одного его компаньона, а в повозке неподалеку в углу на небольшой скамеечке, вкрученной в пол, сидел вооруженный длиннобородый (она доставала ему до ключицы) мужик и с интересом наблюдал за ним. Одежды у них всех были военные, но не в таком хорошем состоянии, как у Черных Крестов или солдат резервации. Это наталкивало на мысль, что перед ним, скорее всего, наемники.

— Один очнулся! — спустя несколько секунд крикнул бородач.

— Выруби его! — не оборачиваясь, ответил ему тот, что держал вожжи. — Нельзя, чтобы он запомнил дорогу!

— Вколоть ему еще «тумана»?

— Нет, той порции достаточно.

— Может просто глаза тряпкой связать?

— Ты что, не знаешь, какие чуткие чувства у этих тварей Черный Крестов?! Они могут чуять все запахи, звуки, даже кожа у них обладает обонянием. Не удивлюсь, если эти чудовища еще и задницей видеть могут. Давай по старинке!

Кивнув, бородач встал и направился к Курту.

— Что происходит? — просипел он.

— Ты в плену, — нависнув над ним, ответил незнакомец. — Не обессудь, приятель. Работа такая, сам понимаешь.

Он замахнулся и что есть сил вмазал прикладом Курту по костяшке, расположенной над правым виском. Хоть бородач и был стопроцентным человеком — Черный Крест почуял это сразу же, как только наемник встал со скамьи — удар у него был крепкий и профессиональный, так что ослабленному аварией, раной на голове и, как выяснилось, одурманенному каким-то «туманом» солдату хватило и этого.

После удара у Курта поплыло перед глазами, и все опять застило непроглядной черной пеленой.

Когда он пришел в себя, стоял вечер. Или, быть может, даже ночь. Часов у Курта не было, так что точное время он определить не мог.

Закряхтев, солдат вдруг услышал у себя за спиной тихий оклик:

— Курт?

Перевернувшись на спину, он увидел перед собой Ло.

— Ты очнулся, — сказал Черный Крест, ощущая новое саднящее место, оставшееся после удара бородача.

— Я был в сознании, — ответил ему Ло, понизив при этом голос. — Не хотел, чтобы меня вырубили как тебя? Как ты?

— Плохо. Ты увидел что-нибудь стоящее?

— Кроме леса — ничего, — покачал головой Ло, а затем раздраженно дернулся. — Хотя бы руки, что ли, развязали.

— Ты в курсе, что они нам вкалывают?

— Не знаю, но эта штука нас здорово ослабляет, — ответил солдат. — В