Дама с единорогом - Ольга Романовская

У Джуди бешено заколотилось сердце, когда она увидела, как её госпожу увозят у неё из-под носа. Служанка бессильно прижимала к себе горячий горшок с обедом и с мольбой переводила взгляд с Питера на стремительно исчезавшее облачко пыли.

— Да как же это? — шептала она.

Быстро сориентировавшись, Питер первым делом допросил оставленных охранять баронессу людей. Выяснив, что всадников было много, он отказался от мысли преследовать их. Да и на чём преследовать, если у них не осталось даже осла?

У дороги удалось обнаружить одну из лошадей. Отрядив в соседний замок людей за помощью, Питер решил немедленно вернуться в Уорш: нельзя было полагаться на добрую волю и благородство хозяина этих земель. Боясь остаться одна, Джуди увязалась с ним.

Не воспользовавшись мостом, они сэкономили на сборах, зато несколько потеряли во времени. Это удалось компенсировать, срезав путь через поля; предприятие было рискованным — порча чужого урожая легко могла привести к смерти, — но Питер великолепно с ним справился и в кротчайшие сроки сумел передать новость о похищении баронессы в Уорш.

Джуди оказалась в Мерроу, когда уже стемнело. Сказав Питеру, что заночует здесь, она поспешила на поиски осла: если миссия Питера была наполовину выполнена, то ей ещё предстояло предупредить баннерета Леменора.

Рассвело. Было свежо. Рваный молочный туман застилал овраги, неохотно отступая на равнине. Небо на востоке подернулось слабым розовым свечением. Оно медленно разливалось по воздушному пространству, скользило по посветлевшим холмам, тонувшим в, казалось, осязаемом на ощупь сумраке долине, сливаясь с монохромными остатками ночи. Облака на глазах из синих превращались в сиреневые, сначала на востоке, потом все ближе и ближе.

На листьях поблёскивают холодные капли росы. Проснулись, робко защебетали первые пташки.

Светлело. Туман медленно испарялся. Птицы щебетали все увереннее, возвещая о начале нового дня. Первые лучи солнца зажглись на небосклоне.

Деревня просыпалась вместе с солнцем. Замекали козы, где-то хлопнула дверь; разнеслась по улице бабья ругань. То над одним, то над другим домом появлялась, курилась струйка дыма. Как-то вдруг стало шумно, по-будничному оживленно.

Звонко щёлкая кнутом, босоногий пастух-подросток, одетый тепло, чтобы не замерзнуть в непрогретых ложбинах, собирал стадо.

Хлопнув калиткой, Мейми, ещё не совсем одетая, выгнала на улицу корову. Подгоняя хворостиной ленивое животное, она прикрикнула на хозяйничавшую в доме дочь:

— Поторапливайся, Прис, поворачивайся, лежебока! И Дрю растолкай, будь он неладен, чертенок! Я вам и паши, и стряпай, и корову выгоняй, совсем на шею сели, паршивцы! Так и передай ему, что я ему, ленивцу, уши надеру!

Позевывая, почёсывая живот, на пороге появился Сайрас.

— Кончай вопить, баба! — Он потащился к сараю, чтобы помочиться. — Голова от тебя пухнет.

— Не от меня, а от хмеля, — пробурчала супруга. Оправив задравшуюся юбку и на ходу почесав одну ногу о другую, она догнала пастуха и вручила ему на сохранение своё рогатое сокровище. Зацепившись языком с одной из соседок, она прошла немного по деревне, сопровождая стадо, потом вернулась в дом, где её семейство уже собралось за скромным столом.

Воздав хвалу Господу за ниспосланную пищу, они дружно застучали ложками, заработали челюстями. Впереди был длинный рабочий день, так что нужно было хорошо подкрепиться.

В этот ранний час баннерету не спалось, и он решил немного прогуляться, чтобы успокоиться, нагулять сон и проспать хотя бы до полудня. Сонный Метью, сопровождавший страдавшего от бессонницы господина, уронил голову на шею лошади и в полудрёме лениво раздумывал над тем, удастся ли ему поспать ещё часок на своем соломенном тюфяке.

— Эй, Метью, — Артур обернулся к оруженосцу, — не устроить ли мне охоту?

— Как угодно господину, можно и охоту, — сонно пробормотал Метью. — Только осмелюсь напомнить, сеньор, что охота на этой неделе уже была.

— Чем бы мне заняться до обеда?

— Спать ложитесь, сеньор, время быстро пролетит.

— Да я же говорю тебе, дурень, не заснуть мне!

— Тогда что Вы меня спрашиваете, коли я дурень?

— А с кем мне говорить, не с самим собой же?

Баннерет замолчал и свернул на проселочную дорогу. Он думал о Жанне Уоршел. Наступит ли день, когда этот гордец-барон наконец-то разрешит ему жениться на ней? Каждый день промедления казался ему страшной мукой. Иногда баннерету даже казалось, что он непременно заболеет и умрет, зачахнет от тоски, если никогда больше не увидит ее. Но он верил в свою звезду и в то, что его постоянство и упорство рано или поздно приведет его к намеченной цели.

Крестьяне медленно, маленькими группками потянулись на работы. Леменор рассеянно скользнул взглядом по поредевшему золоту полей, по неспешно бредущему к пастбищу стаду и самодовольно подумал, что не так уж он и беден, для того, чтобы ввести Жанну Уоршел хозяйкой в Леменор. Оглядев пустынную дорогу, он внезапно наткнулся взглядом на тёмную точку, постепенно обретавшую очертания всадника или всадницы.

— Метью! — Баннерет толкнул в бок задремавшего спутника. — Посмотри, кого чёрт принёс в такую рань.

— Ба, да это девица! — присвистнул он.

— Девица? — Оруженосец приподнялся на стременах, чтобы лучше рассмотреть всадницу.

— Кажись, это служанка баронессы Уоршел, — зевая, сообщил он.

— Служанка баронессы? — удивился Артур. — И что она тут делает?

— Понятия не имею, сейчас спрошу.

Метью неспешно подъехал к сонной уставшей Джуди.

— Ну и какого чёрта ты здесь делаешь? — окликнул её оруженосец. — Да ещё верхами в тот час, когда порядочные люди носа из дома показали.

— Ой, не спрашивай! Такое несчастье стряслось!

— Какое? — Оруженосец невольно переменился в лице.

— Госпожу похитили!

— Как похитили? — Он озадаченно посмотрел на неё.

— Очень просто, будто не знаешь, как это делается! Разбойники на нас напали, мы от них отбились, свернули в какую-то деревню — а они как выскочат!

— Кто "они"?

— Почём я знаю! Отстань от меня, у меня от усталости голова кружится.

Узнав о похищении Жанны Уоршел, баннерет велел седлать лошадей и на самой быстрой лошади послал человека к Фардену, через владения которого, по его расчётам должны были проехать похитители.

* * *

Скрываясь в медленно рассеивавшейся дымке, в тени деревьев пробежал волк. Остановившись на мгновенье, он принюхался и, учуяв запах костра, скрылся в чаще.

Испуганно заржали стреноженные лошади, пасшиеся на мокрой траве возле распряжённой повозки. Проснувшись, цыкнули на них ночевавшие неподалеку, прямо на земле, люди. Проснулись и сразу опять заснули.