Стрекоза для покойника (СИ) - Лесса Каури

— Беги…

Она попятилась. Он сунул ей что-то в руку, развернул, толкнул от себя и рявкнул:

— Беги к нашей машине!

И только тут Лука заметла белые фонтанчики, то тут, то там вспарывающие сугробы. Звуков выстрелов, как и в случае с Юлей Всеславской, слышно не было.

От толчка Яра девушка чуть не упала на капот близстоящего авто, но — вовремя сообразила! — подогнула колени, рухнув в снег за машину. Спустя мгновение к ней подполз Димыч. Лицо у него было не столько испуганное, сколько ошарашенное.

— Что происходит? — шепотом спросил он.

Лука высунулась из-за капота, желая посмотреть, где Гаранин, однако того поблизости уже не было. Перспективу старательно занавешивал снегопад.

Свистнул воздух, посыпалось разбитое стекло. Разбуженное авто заголосило, мерцая огнями.

Лука посмотрела на Хотькова огромными глазами.

— Димыч, нас пытаются убить…

Перевела взгляд на ключи, лежащие в ладони…

Новый выстрел раздробил фару. Острый осколок пластика рассек Хотькову щеку. Тот выругался. Схватился одной рукой за щеку, другой за Луку:

— Яр сказал к его машине бежать… Надо бежать! Давай… На счет три! Раз, два, три!

И они побежали. Лука в жизни так не бегала — почти ничего не видя от ужаса. Смерть едва не касалась плеча стальным крылом, и где-то в снежной мути остался Гаранин, только что спасший жизнь Димычу… Несмотря на то, что глаза отказывались видеть, она, не осознавая, в полной мере пользовалась способностями Видящей и поэтому успевала не только отклоняться с траектории пуль, но и утягивать с них Хотькова. Спустя мгновения бешеного бега, оба, задыхаясь, нырнули в черный BMW и заперли за собой двери.

Глухой стук, будто шмель ударился о стекло…

Еще один.

Смерть здесь!

Близко…

Это ее посланцы, и она все ближе с каждым выстрелом. Но на стекле ни трещинки!

— Да это броневик! — восхитился Димыч, с силой прижимая ладонь к кровящей щеке. — А я все удивлялся, зачем бумеру усиленная рама и такие колеса!

А затем стук прекратился. Спустя паузу мучительной тишины снежная вакханалия расцветилась фиолетовым и желтым, и музыкой зазвучала милицейская сирена, гармонично добавившаяся к какофонии голосящих изувеченных выстрелами машин с выбитыми стеклами и разбитыми фарами.

Стук в окно заставил обоих пассажиров подскочить. В салон пытался заглянуть полицейский с погонами лейтенанта.

— Откройте машину и выходите! — его почти не было слышно.

Лука нажала на кнопку брелока и отворила дверь.

— Что здесь происходит? — спросил лейтенант. — Кто стрелял?

— Мы не знаем! — дружно ответили и Лука, и Димыч.

— Что с щекой?

Хотьков на мгновение убрал ладонь.

— Осколок от фары… Там, метрах в тридцати, по машине стреляли. Мы рядом оказались.

— Документы предъявите!

Димыч полез во внутренний карман куртки, а Лука растерялась, поскольку паспорта с собой никогда не носила.

— У меня нет…

Неожиданно двое полицейских со всего размаха обрушили на капот машины… Ярослава Гаранина.

— У него холодное оружие, товарищ лейтенант, и возвращался с той стороны, откуда стреляли!

— Где Петров и Громов?

— Осматривают место происшествия. Стреляли из дальнобойника, но с глушителем. Скорее всего с подвесной лестницы к шестому дому…

Лейтенат внимательно осмотрел Гаранинский нож, взвесил в ладони.

— Для каких целей носите с собой клинок? — поинтересовался он у Яра.

Тот так и лежал на капоте, с завернутыми за спину руками.

— Коллекционирую, — хрипло отозвался тот. — Разрешение имеется, только оно дома.

— Проверим! — покивал лейтенант. — Василий, парня и девулю в отделение — оба без соответствующих документов. А ты, Рыжиков, этого отвези в ближайший травмпункт, пусть зашьют.

— За что вы нас арестовываете? — возмутилась Лука.

Страх отпустил, и переполненная адреналином кровь бурлила в венах, заставляя ее чуть ли не ядом плеваться.

— Не арестовываем, гражданочка, а забираем для установления личности! — усмехнулся лейтенант и кивнул своим товарищам: — В машину их…

В отделение ехали на милицейском «козле», сидя друг против друга на скамейках в кузове. Рядом развалились патрульные, для наглядности положив ладони на приклады автоматов. Лука разглядывала их и ощущала себя героиней дешевого криминального сериала. Перевела взгляд на Гаранина.

— Все будет хорошо, — улыбнулся он, — вот увидишь.

Столько вопросов надо было ему задать, но не спрашивать же в присутствии конвоя, удалось ли ему догнать стрелявшего?

— В обезьянник, — коротко приказал лейтенант, когда они приехали в отделение. — До выяснения обстоятельств.

Обезьянник выглядел вполне себе по-киношному. Бетонные стены, две узкие железные банкетки вдоль них, прикрученные к полу, толстая решетка. В камере уже сидели какой-то мутного вида мужик и явный бомж, источающий ароматы. Несмотря на затрапезный вид, оба окинули вошедших вполне трезвыми взглядами.

— Сигаретки не найдется? — хрипло поинтересовался бомж.

Голос его напоминал карканье вороны.

— Не курю, — качнул головой Яр, а Лука полезла в карман куртки и достала едва початую пачку.

Надо же, за всеми этими событиями о сигаретах как-то и забылось.

— Девушка, а можно и мне? — оживился сосед бомжа.

— А можно две? — поддакнул бомж, протягивая руку.

— Берите все! — решительно сказала Лука. — Я бросаю!

— Ух ты, какая! — восхитился бомж. — Решительная!

Она села на другую банкетку рядом с Яром.

Задержанные не просидели и пятнадцати минут, как дверь открылась, и в камеру вошел… капитан Арефьев. Лука изумленно воззрилась на него — а он-то что тут делает?

Мефодий посмотрел хмуро, кивнул:

— Вы, двое, идите за мной.

— А мы? — в спину ему обиделся бомж.

Капитан привел их в пустой кабинет, с размаху плюхнулся на стул — как человек, которого ноги не держат от усталости. Лука разглядывала его все глаза, похоже, он продолжал во всю не спать ночами.

— Так и не хотите сказать мне, почему некто охотится за теми, кто посещал закрытый прием в «Черной кошке»? — устало потерев веки, спросил он. Подумав, уточнил: — Охотится за вами…

Яр и Лука молчали.

Порывшись в кармане, капитал достал сложенный вчетверо листок бумаги.

— Вот список погибших, изучите. Последние двое были убиты вчера. Один задушен, другой — сброшен с моста под поезд.

Лука взяла листок, развернула.

Перед глазами возникли фамилии в заметках — в телефоне Вита Алейника: список тех, кто находился рядом с гробом во время похищения броши-стрекозы Эммы Висенте. Он дублировал список Арефьева, только в нем не хватало… Муни, Вита, Димыча, Юли, Сани и… Яра.