Черта прикрытия - Иэн Бэнкс

Не то чтобы он соображал медленней обычного, но какая-то его часть — спрятанная очень глубоко — просто отказывалась узнавать правду. У него возникло ощущение, обычно сопровождавшее особенно дурные вести.

— Она же не передала ее...

Баюкая тонкую, почти невесомую паутину кружева на ладони, он непроизвольно понизил голос и умолк.

— Личностный слепок, — сказал Джаскен, — да, она могла ретранслировать ее личностный слепок куда-то в другое место. В пределах досягаемости Культуры.

— Однако вероятность неправильного срабатывания вышеозначенного механизма составляет четыре сто сорок четвертых, в отдельных случаях и больше, — сообщил Сингре.

— И это на самом деле возможно? — спросил Вепперс, поочередно встретившись взглядом с каждым из троицы доверенных лиц. — Полный перенос сознания? Так, значит, это не просто городская легенда или пущенный чужаками вздорный слух.

Джаскен и Сульбазги поглядели на инопланетника. Тот некоторое время молча парил в воздухе на своей подушке, потом, внезапно нацелившись на каждого из сичультиан одним из трех глаз, как будто сообразил, что все ждут его реплики.

— Да, — решительно сказал он. — Ответ положительный. Подтверждение полное.

— А можно ли воскрешать мертвых, пользуясь переданным ментослепком? — спросил Вепперс.

На этот раз чужак отреагировал куда быстрее, но все же подождал, не возьмется ли отвечать кто-то другой.

— Да. И также весьма вероятно, что в месте, где был принят сигнал, доступен широкий выбор совместимых физических оболочек и сред обработки информации.

Вепперс на минутку сел, но вскоре поднялся.

— Понятно, — сказал он, помолчав, и бросил нейросетевое кружево на стеклянную крышку стоявшего поблизости стола, чтобы послушать, какой звук оно издаст при падении.

Оно падало медленнее, чем он ожидал, и опустилось на стол совершенно беззвучно.

Когда он вернулся досмотреть морское сражение, Сапультриде встретил его разочарованным возгласом:

— Нам не повезло, Вепперс! Оба твоих корабля пошли ко дну!

ДВЕНАДЦАТЬ

— Знакомьтесь, — сказала Сенсия, — Ледедже Юбрек — Чжанчэн Калльер-Фальписе Барчен-дра дрен-Скойне.

— Можно просто Калльер-Фальписе, — сказал висевший перед ними дрон, исполнив нечто вроде кивка или поклона. — Хотя обычно я откликаюсь даже на Калля или КФ.

Машина парила в воздухе на уровне ее лица. Она оказалась достаточно велика, чтобы с удобством разместиться на обеих протянутых вперед ладонях. Корпус дрона был кремового оттенка. Гладкое блестящее устройство уместно смотрелось бы посреди какой-нибудь кухни, нафаршированной по последнему слову техники. Встретив его там, она бы даже не удивилась, но просто задумалась бы на мгновение, для чего эта штука может пригодиться. Дрона окружало обширное гало, отливавшее желтым, синим или зеленым в зависимости от угла, под которым Ледедже его разглядывала. Наверное, это и было его аура-поле: игра его оттенков заменяла дронам выражение лица и язык тела. Так они проявляли свои эмоции.

Она кивнула.

— Рада встрече, — сказала она. — Так, значит, вы будете моим эскадроном.

Калльер-Фальписе метнулся назад, словно получив чувствительный удар.

— Полноте, госпожа Юбрек, бросьте! Это звучит довольно оскорбительно, знаете ли. Я стану сопровождать вас прежде всего для защиты и опеки, ну и просто как попутчик.

— Но я... — начала она, но тут ее перебил стоявший рядом молодой человек.

— Малышка Лед, — сказал он, — я так огорчен, что не могу проводить тебя, но мне действительно пора. Позволь...

Он взял ее руку и поцеловал, затем, огорченно постучав себя по голове и расплывшись в улыбке, взял ее лицо в свои руки и осыпал поцелуями.

Его звали Шокас. Хотя он и проявил себя как энергичный, внимательный и чувственный любовник, но отказался пробыть с ней до последней минуты на борту корабля. Он сказал, что этим утром у него куча неотложных дел, но тем не менее вызвался проводить ее на Палубу, как она ни протестовала.

— Ммм, — протянула она, пока он целовал ее, и мягко отвела его руки от лица. — Шокас, мне тоже было приятно, хоть я и не рассчитываю увидеть тебя снова.

— Тсс! — сказал молодой человек, приложив палец к губам и прижав руку к груди. Он полуприкрыл глаза и покачал головой. — Жаль, но мне надо идти.

Он отстранился, но продолжал держать ее руку в своей.

— Чудесная девушка, — заявил он, подмигнув остальным. — Непревзойденная девушка.

Глубоко вздохнув, молодой человек повернулся и почти бегом устремился к транспортной капсуле.

Одним провожающим меньше. Она и не думала, что соберется так много народу. Джоличчи тоже пришел проститься. Он стоял и с усмешкой глядел на нее.

Она была на Средней палубе всесистемника, у широкого портала пусковой башни, вздымавшейся на добрых пятьдесят метров. Перед ней висела громада скоростного сторожевика Обычный в употреблении, но неудовлетворительный этимологически. Корпус сторожевого корабля весь был точно иголками истыкан и достигал в длину трехсот метров, но при этом везде оставался сравнительно узким. Теперь старинный военный корабль перепрофилировали под более мирные задачи. Как правило, он занимался развозкой людей со всей Галактики в места, не охваченные сетью повседневных маршрутов Культуры.

Ей сказали, что кораблю пятнадцать веков, но выглядел он почти новым и — в ее глазах — по-прежнему больше всего напоминал завалившийся набок небоскреб. Задняя часть корпуса, составлявшая три пятых общей длины, имела форму огромного бледно-розового цилиндра, кое-где перечеркнутого коричневыми полосами. Это, по всей видимости, были зоны двигателей. На следующем важном участке разместилась большая часть сенсорных систем. Когда корабль этот еще принадлежал к высокоскоростным наступательным судам класса «Психопат», в передней, конусообразной, части корпуса располагались орудия, но теперь она была пуста. Командный мостик, тонкой лентой протянувшийся по центральной оси судна от двигателя к системному отсеку, с трудом мог вместить тридцать человек, но для одного был вполне просторен. Оттуда выдвинулась двадцатиметровая дорожка. Импровизированные сходни бесшумно скользнули к порталу и плавно соприкоснулись с полом Палубы.

Аватаром корабля выступал другой дрон, чуть крупнее Калльера-Фальписе. Он выглядел крепче сбитым, если это сравнение было уместно.

— Мы можем?.. — начала она.

— Конечно. — Дрон подлетел ближе и ухватил силовым полем два маленьких чемодана с одеждой, туалетными принадлежностями и всякой мелочевкой, поданные девушке Сенсией.

— Прощай, Ледедже, — сказала Сенсия.

Ледедже улыбнулась и поблагодарила аватара. Потом крепко обняла Джоличчи, не забыв попрощаться с ним и более учтиво.

Она направилась к кораблю.

— Фух, еле успел, — сказал чей-то голос позади Ледедже. — Позвольте мне тоже пожелать вам bon voyage[23].

Она обернулась и увидела, как из дверей транспортного узла выходит Демейзен.

На губах аватара играла тонкая усмешка. Он выглядел не таким изможденным и потрепанным, как прошлым вечером, когда Ледедже впервые виделась с ним.

Красный драгоценный камень в заколке, перехватывавшей его воротничок, ослепительно сверкал на свету.

Сенсия посмотрела на него.

— Я думала, вы уже улетели.

— Так и было, любезная хозяюшка. Я сейчас на расстоянии восьмидесяти светолет или около того и продолжаю удаляться от вас на скорости лишь немногим меньшей, нежели ваша собственная. Впрочем, я все еще наблюдаю за происходящим на борту в режиме реального времени, насколько это позволяет человеческая личина, для которой, увы, характерно досадное тугодумие. Полагаю, что вам всё только что сообщенное мной совсем не внове.

— Ты оставляешь свою марионетку здесь? — спросил Джоличчи.

— Угу, — ответил Демейзен. — Мне пришло в голову, что сейчас как раз подвернулся удобный случай вернуть трахнутого на всю голову дикаря в его родные джунгли.

— До меня дошли некоторые слухи о том, как вы обращались с этим человеком, уважаемый корабль, — сказала Сенсия, — и не скрою, что я была ими не просто разочарована, но возмущена и обеспокоена.

Ледедже посмотрела на аватара всесистемника. Сейчас невысокая женщина с траченными сединой светлыми волосами выглядела слабой и хрупкой. Но в ее глазах сверкала сталь. Ледедже порадовалась, что взгляд Сенсии адресован другому.

Демейзен полуобернулся к Сенсии.

— Но все это только на борту, моя дорогая. Он дал мне разрешения вытворять с телом все, чего я захочу, скрепил их собственноручными подписями. Хочу особо подчеркнуть, что расписывался он кровью. А что я должен был использовать — машинное масло?

Он с интересом глянул на Джоличчи.

— Эй, ребята, у нас тут есть машинное масло? Не думаю, что оно нам нужно, хм?