Артания - Юрий Никитин

Так и он, Придон, не обладает ли странной мощью, что за гранью человека, как уже известно о его старшем брате Скилле и его младшем – Ютлане?

– Никакой мощи, – прошептал он, едва шевеля губами. – Это все Итания… Я не мог умереть, не увидев ее!.. И потому силы оттуда… Ну, оттуда, вот и все. Да я был в отчаянии… и в бешенстве тоже. Потом уже в ярости. Но это был уже не я, а неизвестный мне человек, которого моя любовь исторгла из меня… из глубин моей души!

Он чувствовал, что оправдывается, ищет объяснения, будто какой-то куяв, а не отважный артанин, что принимает жизнь такой, какая есть.

Тур прожевал мясо, руки встряхнули баклажку.

– Эх, маловато… А край здесь, как вижу, жаркий… Много воды не пить, иначе вся вода выступит у вас на спине в виде соли!

– Вода? – переспросил Олекса озадаченно. – Ах да… это же Тур!

– Воду будем беречь, – сказал Придон. – Вы сможете идти? Или подождем еще сутки?

Тур обвел рукой поле с трупами кентавров.

– Здесь нам надолго хватит… Но я уж лучше хоть на четвереньках, но вперед, а то в гиену превращусь. Говорят, такие случаи бывали.

Олекса сказал усталым голосом:

– Лучше медленно, но вперед. Давай, Придон, теперь ты впереди! Ты здоровый, как валун.

– И тебя не жалко, – добавил Тур жизнерадостно и захохотал.

– Злые вы, – сказал Придон укоризненно.

На землю падал красноватый свет от странно багрового неба. Лохматые тучи двигались быстро, в них глухо громыхало, скрежетало, часто блистали искры. Не молнии, а короткие искры, словно некто невидимый за тучами высекал огонь.

Буро-зеленая степь медленно отступала, будто по небу ползла черная-пречерная туча и волокла по земле густую тень. Потом он понял, что это не просто тень, а зеленая трава исчезает, серая тень… нет, не тень, а серая масса движется в их сторону непрерывно, страшно, пугающе.

Олекса поспешно взобрался на высокий камень, хотя до надвигающегося потока еще два полета стрелы. Тур всмотрелся, вскрикнул:

– Да что же это?.. Никогда не ходили стаями…

– Что там? – спросил Придон быстро.

– Полевые мыши… Весна была ранняя, их вывелось много, но не настолько, чтобы вот так, толпой, словно куявы на ярмарку…

Его лицо разом потемнело, Придон еще не понял, что случилось с Туром, ведь потемнели и плечи, грудь, руки, все вокруг потемнело, будто в самом деле небо закрыла плотная-преплотная туча, сейчас грянет гром и разразится невиданная гроза…

Он поднял голову. Небо действительно закрыла туча. Черная, плотная-преплотная. Она шуршала, странно так шелестела, словно мириады насекомых грызли сухие листья, потом донеслись тонкие крики. Туча двигалась с востока, странно дрожала, словно плотный комариный рой, и устрашенный Придон не сразу понял, что в их сторону с большой скоростью несется по небу огромная стая птиц.

– Куда это они? – вскрикнул он.

– Туда, – прокричал Олекса со своего камня, – куда и мыши… Вернее, откуда.

Тур засопел, его тяжелую фигуру раскачивало, но довольно ловко взобрался на обломок скалы к Олексе.

– А ты чего ждешь? – крикнул он Придону.

– Он ждет, чтобы ему сапоги обгрызли, – сказал Олекса язвительно.

Их фигуры колыхались и подрагивали в странном неверном свете, словно внезапно наступили сумерки, которые на самом деле не сумерки.

Придон вспрыгнул на массивный валун, едва не промахнулся, ибо все в этом мире сейчас трепетало и дергалось.

– Что их гонит? – пробормотал он.

– Что-то непростое…

– Еще бы! Что-то вроде степного пожара. Но пострашнее.

Олекса сказал нервно:

– Похоже, нам надо тоже…

– Что?

– А разве мы из камня? У меня такое же мясо, как у этих мышей и птиц. Перьев нет, зато шерсти на двоих хватит. Или на стадо мышей.

– Но как же… – начал Придон и умолк на полуслове. По телу пробежала дрожь. Громко застучали зубы. Он попытался удержаться, но затрясло всего, а в животе стало пусто и холодно.

На стыке неба и земли возник нещадный блеск. Так слепит глаза утреннее солнце, ослепительное, чистое, умытое, полное жара. Но оно поднимется крохотным с утра кружочком, лишь к вечеру разбухнет, станет багровым и уж не жарким… Сейчас же весь горизонт на востоке полыхал, как узкая раскаленная полоса железа в горне. Как раскаленная шипящая полоса, от которой веет жаром и летят длинные обжигающие искры.

Он смотрел, замерев, на этот ужас, на эту приближающуюся всеобщую и нещадную смерть. Огненная стена отсюда едва заметна, всего лишь черточка, но он понимал всеми чувствами, что на самом деле это огненная стена белого пламени, что поднимается до самых высоких туч, а то и выше, недаром же улетают птицы, а по земле идет, явно выжигая все на длину копья вглубь. И не зарыться в землю кротом, не перескочить птицей…

– Нам здесь не пройти, – сказал он тоскливо. – Те древние чародеи давно мертвы, однако огненные топоры… что метнули друг в друга, все еще носятся… отражаясь от стен!

Тур смотрел, привстав на цыпочки, на сверкающую полосу. Лицо его стало белым, словно на нем уже заиграли сполохи неземного огня.

– Не пройти, – сказал он чужим голосом, – но и не убежать… Олекса!

– Да, – подтвердил Олекса. – Эта стена мчится в нашу сторону куда быстрее скачущего коня… и даже быстрее летящей стрелы! Придон, тебе лучше бы сюда…

В голосе героя была безнадежность, надвигающаяся стена огня сожжет все, недаром здесь под ногами пепел, земля покрыта ноздреватой золой, а под нею вовсе спекшийся шлак…

Олекса и Тур укрылись за массивным каменным гребнем, как за огромным щитом. Придон сам видел, что стоять глупо, поколебался, теряя время, но все-таки выскочил, ошалелые мыши все еще бегут серыми ручейками, прыгают по его ногам, а в воздухе сплошное месиво падающих перьев. Обычно чистое синее небо стало неприятно белесым, болезненным. Солнце покраснело, увеличилось в размерах, как при закате. – Придон, не успеешь!.. Ложись…

Страшный хруст, камни вывернуло, мимо прокатился, набирая скорость, как перекатиполе под напором ветра, огромный камень. Тугая волна горячего ветра и едкой пыли сбила с ног. Сверху посыпалась щебенка, пучки травы, упало что-то мягкое, тут же исчезло, и только теперь Придон увидел надвигающуюся слепяще-белую стену – вершиной в облаках, основанием в земле, а все эти вывороченные камни – всего лишь тугая волна урагана, которую гнала перед собой стена из немыслимо твердого огня.

Он упал, зажмурился и закрыл глаза ладонями. Сверху накатился жар. Тело вскрикнуло от острой боли. Жар тут же исчез, только под руками что-то тлело, дымок старался ввинтиться прямо в ноздри.

Перед глазами чернело звездное небо, затем звезды превратились в светлые пятна, разрослись, он повернул голову и ошалело посмотрел в ту сторону, куда ушла огненная стена, затем оглянулся на камень, за которым прятались сыновья Аснерда.