Грозовые Птицы - Сергей Котов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Замок… — догадался я.
— Верно. Замок, который в нашем мире стоит в Горах Недоступности, — ответил Даниил.
— Получается, дракон, о котором ты говорил — это часть тебя?
— И это тоже верно.
— Всё равно не понимаю! Если ты пробивал себе путь таким образом — для чего всё это? — я обвёл жестом пещеру, — к чему эти жертвоприношения? Руны? Изнанка древних обрядов?
— После того прорыва дух, запечатавший этот мир, не успокоился… — вздохнул Даниил, — я бы смог вырваться ещё тогда, если бы он не вмешался. Он поднял птиц и миллионами крыльев устроил бурю, которая обратила в руины то, что я успел построить… он закрыл вход. Эту стену могла пробить только ещё большая жертва, чем та, которую принесли мне.
— Подожди, — вмешался я, — почему жертва тебе? Это были просто случайные птицы. Да, их было очень много — но никто ведь…
— Миллионы жизней ради испытания оружия? — улыбнулся Даниил, — конечно, это была осознанная жертва мне. И она едва не привела меня на свободу, домой.
Мы с Алиной переглянулись. В какой-то момент мне показалось, что она хочет сделать какой-то знак, привлечь моё внимание. Но Даниил проследил направление моего взгляда, и Алина замерла.
— Мне не хватило устойчивости тогда… — продолжил Даниил после небольшой паузы, — и я начал исследовать достижения тех, кто был на Земле. По крупицам, по языку и неосознанным воспоминаниям прибывающих я восстанавливал обряды. Повторял то, что делали ради меня на той стороне. Если есть симметричная жертва в нескольких мирах, люди и звери. Тогда у меня появляется шанс. Но для этого, конечно, надо было уничтожить дерево, которое держит этот мир. То дерево, которое ни я, ни кто-то ещё до сих пор не мог увидеть.
До меня не сразу дошло. А потом я вдруг понял, что пыталась показать Алина.
В первую секунду я хотел рвануться вперёд, уничтожить эту живую древность, подняться наверх и попробовать успеть обезвредить заряд в автомобиле.
Но я сдержался.
Это как раз то, чего он от меня ждёт. Он продолжает мной манипулировать.
— Для его нужно было нападение? — спросил я.
— Это не было нападением, — возразил Даниил, — мои люди оборонялись. Они — это мой передовой отряд, который должен был войти на ту сторону.
— Ты надеялся, что я смогу открыть дорогу? Просто своим присутствием? — усмехнулся я.
— Я не надеялся, — возразил Даниил, — я знал. И всё ещё знаю.
Мы одновременно выхватили пистолеты. Прицелились друг в друга.
— Без зверей это будет сложнее, но главное, что здесь есть ты. К тому же, можно ведь и уговорить тебя вернуть их на место — если, к примеру, ей будет очень больно, — он кивнул на Алину.
У меня есть пара пунктиков, личного свойства. Они, практически, не заметны в повседневной жизни и службе и никак мне не мешают. Но иногда, в критических обстоятельствах, проявляются.
Я могу потерять над собой контроль тогда, когда начинают угрожать людям, которые что-то для меня значат. В такие моменты я готов действовать, не задумываясь о последствиях, забывая о сложных многоходовых комбинациях.
Для моей профессии это серьёзный недостаток, но мне удавалось скрывать его достаточно долго, чтобы дослужиться до своей должности и звания.
Бонусом такого состояния — потери сознательного контроля — является невероятная скорость реакции и кратное умножение сил.
На какой-то момент картинка застыла.
Вот Даниил самодовольно ухмыляется, глядя на Алину. Его ствол всё так же смотрит мне в грудь, но я уже развернулся боком. Если он спустит курок прямо сейчас — меня, вероятно, заденет. Но не фатально. Пострадают грудные мышцы, и только.
Я успеваю выхватить вакидзаси той стороны, который достался мне в комплекте с огнестрельным оружием. Левой рукой, не опуская ствол.
Я стреляю Даниилу в грудь. Он тоже стреляет. Мне везёт: пуля задевает материал формы, и уходит в стену пещеры.
Моя пуля достигает цели. В центре его грудины появляется тёмное пятнышко.
Словно этого мало, я отправляю в полёт вакидзаси, с энергией электромагнитной катапульты на авианосце.
Кинжал по рукоятку вонзается ему в лоб, пробивая кость.
Даниил удивлённо поднимает глаза. Зрачки комично сводятся, фокусируясь на вакидзаси.
Алина кидается вперёд. У неё в руках клинок. «И откуда взялся?» — успеваю удивиться я.
Она режет ему горло. Клинок упирается в позвоночник.
Даниил умудряется схватить её. Он швыряет Алину к стене пещеры. Удивительно, что у него осталось столько сил: его кровь тёмной лужей растекается по жадному грунту на полу пещеры, который не успевает её впитывать.
Даниил падает.
Я игнорирую его. Бегу в ту сторону, куда он швырнул Алину.
Она серьёзно не пострадала. Понимаю это сразу, добежав.
Меня отпускает.
— Не всё… — выдыхает она, справившись со спазмами в ушибленной груди, — смотри…
И я оглядываюсь.
Даниил встаёт. Морщится, глядя на залитый кровью камуфляж. Расстёгивает одежду, снимает её, швыряет себе под ноги.
— Серёга, Серёга… — его голос подчёркнуто спокоен. И это пробирает до кости, — неужели ты думал, что всё так просто?
И в какой-то момент я вдруг понимаю весь его замысел.
Вижу своё место у основания огромного валуна, в том конце пещеры, где когда-то открылся проход. Оно оставалось свободным всё это время. А я не обратил на него должного внимания.
Это должно было быть так: я и животные умираем медленной, суровой смертью. Гибнет дерево, дающее жизнь этому странному миру. Умираю я. В последний момент я, конечно же,