Случайный папа (СИ) - Ручей Наталья

– Ну? – вопрошает он грозно. – Давай кайся, что у вас там с Натальей произошло? И почему из-за этого страдаю я и прическа?

– Она отказалась подстричь тебя?

– Все еще хуже, чем я думал, – ворчит он недовольно. – Ты даже не в курсе. Не отказалась. Очень сожалела, что сейчас не получится, потому что она на какое-то время уезжает из города. А когда вернется – не знает. Ну, что делать-то будешь?

– Разберемся.

Уехала, значит.

Новый звонок выдергивает из мыслей.

– Лука, – раздается голос Мирона. – Ты там коммерцией интересовался. Есть одно подходящее помещение. Хороший район и поближе к поселку, как ты и хотел. Будешь смотреть? Если да, скину контакты.

– Конечно, буду. Давай.

Уехала, но вернется. А я пока подготовлю почву к ее возвращению.

Глава 40

Наталья

Идея вернуться домой оказывается не самой удачной. Я понимаю это практически сразу, но все еще надеюсь, что здесь мне станет чуточку легче. Ведь говорят, что дома и стены помогают.

В моем случае это не срабатывает. Наоборот, полная тишина начинает давить, и слова следователя, которые я не могла забыть всю дорогу, теперь слышатся четче.

«Просто катались? Н-да, пожалуй, я понимаю. Судя по всему, у вас такие прогулки давно».

Прикладываю руку к животу, у меня до сих пор ощущение цепкого взгляда с явной насмешкой. Мол, все понятно, бывает, дело житейское: жил с одной, а вторую так, просто пользовал. А она неосторожно во время этих прогулок и залетела.

Неприятно. Противно. Кожа кажется липкой, и я долго стою под горячими струями душа.

Тяжелые капли, ударяясь о кафель, выдергивают из памяти другой разговор.

« – Мы поссорились. Решил прокатиться на байке.

– Ваша девушка ничего про ссору не говорила.

– Она могла не посчитать это ссорой».

Может быть так, что они действительно просто поссорились? Они просто поссорились, а я... просто слишком вообразила себе. И поверила, потому что хотела поверить…

Эта версия кажется очень правдоподобной. А с учетом моего прошлого – вообще единственно верной.

Но Лука сказал, что ему нужна я. Я и ребенок. И что с Мариной у него все закончилось. Завтра он наверняка заедет за мной. Подумает, что одной ночи достаточно, чтобы я успокоилась. В крайнем случае предложит все обсудить, а я не чувствую, что могу. Не чувствую, что могу смотреть на него и делать вид, что ничего не слышала, что уже все забыла.

Лежать не хочется, усидеть на одном месте дольше пары минут не выходит. Я бестолково наматываю километраж по квартире. Отвлечься не получается. Слишком много мыслей, сомнений, я чувствую себя белкой, которая крутит колесо в своей клетке.

Звонок смартфона заставляет очнуться и отправиться на его поиски. Понятия не имею, где он. Говорить ни с кем нет желания, но хотя бы взглянуть. А вдруг мама? А вдруг что-то важное?

Только бы не Лука. С ним говорить я пока не могу.

К моему удивлению, это Степан. Понятия не имею, что ему нужно. И тем более – зачем принимаю звонок.

– Привет. Наташ, нам нужно поговорить…

– Уже говорили, – отрезаю я. – Не хватило?

– Не начинай, а? Я же говорю, что нужно поговорить. Не по телефону. Когда мне подъехать?

– Никогда. Меня дома нет. А для тебя – вообще нет. И не будет.

Сбрасываю звонок и делаю то, что нужно было сделать давно, – заношу его номер в черный список.

А потом собираю вещи, вызываю такси и действительно уезжаю. Не потому, что опасаюсь, что Степан все же приедет. Просто не могу больше здесь находиться. Не могу в сотый раз крутить в мыслях сегодняшний день.

Мне нужно отвлечься. И свежий воздух. И отдохнуть. И чтобы меня обняли, и все, и можно просто молчать. А что в этом случае лучше всего? Конечно, дача и мама.

– Приедешь? – спрашивает она, когда уже в машине я решаю ей позвонить. – Что-то случилось?

– А что, мы можем увидеться, только когда что-то случается?

Врать я ей не хочу. Рассказывать пока тоже, да еще при таксисте, поэтому просто отшучиваюсь.

– Вот еще! – фыркает мама. – Хорошо, что ты позвонила, а то я как раз думала, что приготовить. Теперь-то понятно, что будет борщ.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Зеленый?  – Я даже слюну сглатываю, так мне его захотелось.

– А то какой же, – смеется она. – Твой любимый. Хотя правильнее, наверное, все же говорить – ваш любимый, да?

– Да, – соглашаюсь я, чувствуя, что улыбаюсь от уха до уха.

Всего несколько слов, вроде бы самых обычных, а я так растрогалась, что смахиваю слезу. Только собираюсь бросить телефон опять в сумочку и отвлечься на вид за окном, как он снова звонит. Номер незнакомый. Степан? Пробует дозвониться с новой сим-карты? Какое-то время я просто смотрю на цифры, а потом все же решаю ответить. Мне бояться нечего. Если он не понял с первого раза, сделаю одолжение – повторю.

– Да! – раздается требовательное в трубке.

Такое ощущение, что это я безуспешно названиваю, а для меня нехотя выделили пару секунд. Но возмущения у меня нет, потому что голос я узнаю. Хоть это и невероятно, но мне звонит папа Луки.

Пытаюсь припомнить его имя и отчество, и, как назло, память начинает сбоить. Лучше бы дома такой финт устроила, нашла время. Матвей… Матвей… Но так же не обратишься.

– Здравствуйте, – говорю я, потому что мой собеседник отмалчивается. – Вы мне позвонили.

Проходит еще секунда. Он что, удивленно смотрит на номер и пытается понять, с кем говорит? Может, случайно набрал? Но как у него оказался мой номер?

– А, да, – наконец говорит он, и я выдыхаю. – Вот что, хочу записаться к тебе на стрижку. Завтра мне подойдет. В первой половине дня. Часиков в десять.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

От неожиданности у меня аж дыхание перехватывает. Удивляет не его тон и уверенность, что как он скажет – так и будет. Десять – значит, десять. Скорее всего, он именно так и привык. Но то, что он хочет, чтобы его подстригла именно я…

– Извините, – и мне действительно жаль, что приходится ему отказать, – но я не могу. Я на какое-то время уехала из города и пока не знаю, когда вернусь.

– Н-да, – говорит он, – надеюсь, ты поторопишься: лохматых в городе хватает и без меня.

– А вы что, – я даже не верю, – будете меня ждать?

– Не сомневайся, – усмехается он. – И с Лукой серьезно поговорю: что это он тебя так внезапно в отпуск отправил?

– Он не в курсе! – выпаливаю поспешно, потому что ведь и правда поговорит, а он ни при чем. – Вернее, я ему сказала, что мне нужно отдохнуть, но не сказала, как долго. Пока не сказала.

– Ну тоже нормально, – соглашается он. – Загнется его лавка – быстрей займется чем-то серьезным.

Прощание выходит скомканным. Сижу, рассматриваю потухший экран. Мне кажется, у меня даже лоб немного вспотел от этого разговора. Ничего обидного и грубого не сказал, а ощущение, что меня только что отчитали, не покидает.

Дома меня встречают как долгожданного гостя. В принципе, так и есть, сейчас я нечасто выбираюсь на дачу, а зря. Воздух здесь изумительный, борщ – объедение, запах от дяди Славиной наливки приятно дразнит ноздри. Мне-то нельзя, я могу только нюхать. А еще здесь мама, которая меня чувствует.

Посматривает на меня, обнимает, а с вопросами не лезет. Если приду – выслушает. Но я пока не готова.

– На озеро пройдемся? – спрашивает она после того, как мы пообедали.

Смотрю в окно: солнце окрашивается оранжевым, деревья бросают листву, чтобы веселее было ходить. И правда, почему не пройтись?

– Давай, – соглашаюсь я. – Сейчас, только свитер с собой прихвачу. Вдруг станет прохладно?

– Можешь накинуть мой теплый жилет, – предлагает мама, но я отмахиваюсь и иду в комнату.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Достав свитер, смотрю на свой телефон и признаюсь себе: да, на самом деле я пришла проверить, нет ли звонка от Луки. Ему же папа, наверное, сказал, что меня в городе нет. Или не сказал?

Я почему думала, что он все равно позвонит. Ну… хотя бы спросит, как я себя чувствую. Он ведь всегда внимателен даже к деталям и заботится обо мне.