Место встречи - Т. Дж. Пэйн

Лилит убила ее маму, а потом и отца. Она думала о том, как ее старый друг заманил ее семью в ловушку - не по какой-то веской причине, а из-за извращенного рассказа, над которым он корпел десятилетиями. Она поняла, насколько все это было несправедливо. Она поняла, как должна быть зла.

Но слезы не приходили. Не было ни ярости, ни смеха.

Эми шла дальше. Она хотела найти тело Марико, хотя и не знала почему. Просто было чем заняться.

В бальном зале не было никаких следов Марико. Ни в фотобудке, ни у бара, ни на сцене.

Она видела Марико на мониторах, когда та вела первый отряд в коридор для персонала. Но ко второй атаке столы закрыли ей обзор. Однако она видела залп выстрелов. Если Марико не танцевала с остальными, то Эми знала, где она должна быть.

Тяжелым шагом Эми повернулась и пошла обратно к сцене. К двери, ведущей в комнату охраны, откуда Эми сбежала с букетом.

Она толкнула дверь и шагнула внутрь.

Эми прошла через заляпанную кровью стеклянную дверь и вышла в коридор.

Она переступала через трупы.

Не так давно, когда у нее брали кровь, ее тошнило. Теперь она едва моргнула, когда отпихнула с дороги зубы какого-то сотрудника. Они разлетелись по полу с удовлетворительным звоном.

В ней поселился страх, если это можно назвать страхом. Как и другие ее эмоции, страх стал абстрактной, академической мыслью. Как бы она его ни определяла, она "боялась", что, возможно, Лилит победила. Возможно, ее целью не было убить всех людей в их жизни. Возможно, ее целью было убить ту часть этих людей, которой не хватало самой Лилит.

Потому что Эми теперь ничего не чувствовала. Возможно, она стала Лилит. Возможно, они все стали.

Эта мысль заставила Эми пожать плечами.

Она не взволновала ее и не повергла в уныние.

Она просто повернула за угол и продолжила блуждать по коридору.

И тут она услышала шаги. Шуршащий звук эхом разнесся по пустому коридору.

Эми не почувствовала паники. Она просто наклонилась и подобрала ближайшее оружие - тупое мачете - и приготовилась сразиться с человеком, если он окажется настроен недружелюбно.

Она стояла неподвижно; ее хватка на рукоятке мачете была крепкой. Ее взгляд остановился на том месте, где коридор огибал глухой угол. С другой стороны угла Эми слышала глубокое дыхание и пошатывающуюся, ослабевшую походку.

Человек шагнул в поле зрения.

Разделенные десятью футами, они стояли и смотрели друг на друга.

Эми видела это забрызганное кровью платье цвета морской волны. Эти беспорядочные черные волосы. Бледное, бескровное лицо и глаза, которые с трудом фокусировались. Отсутствующую левую руку.

- Я искала тебя, - сказала Марико.

На ее губах играла легкая улыбка, словно она верила, что все это просто сон.

Она прислонилась к стене. Казалось, она копила все силы, чтобы пробормотать эти слова.

Марико сползла на землю и закрыла глаза.

Эми бросила мачете. Она пробежала последние десять футов по коридору и опустилась на колени рядом с Марико. Держа ee голову в своих руках, Эми начала рыдать. Она не могла контролировать слезы. Они текли волнами по ней и из нее.

Все, о чем она могла думать, чтобы удержать себя, чтобы ее не захлестнули эти эмоции, это положить руку на грудь Марико.

Она пощупала пульс Марико.

Ее сердце все еще билось.

Марико была без сознания.

Но пока она была жива, жива была и Эми.

ГЛАВА 33

Была середина утра, и Иоганн уже успел заскучать за день.

Летние каникулы затянулись, и в его маленьком городке было нечем заняться. Он собирался отправиться в дом своей подруги Карин. Может быть, сегодня они будут смотреть мультфильмы. А может быть, они будут работать над крепостью на дереве, которую они спроектировали. Что-нибудь, что угодно, чтобы занять время.

Семья Карин жила за городом. Ехать на велосипеде было далековато, но это было лучше, чем сидеть дома в одиночестве. Быть рядом с Карин всегда делало лето для Иоганна более веселым.

Но когда Иоганн приблизился к дому Карин, он услышал лимузины.

Даже к двенадцати годам он знал, что когда проезжают лимузины, он должен все остановить и смотреть в сторону. Он не должен был видеть ни водителей, ни пассажиров, ни даже цвет лимузинов или количество дверей на их бортах.

Те же правила распространялись на фургоны без окон, которые иногда проезжали через город, часто заполненные уборщиками в синих комбинезонах. Иоганн не должен был знать, что в фургонах работают чистильщики, но слухи об этом ходили. Старший брат или чей-то дядя получал работу на горе. Они не говорили о том, чем занимаются, но за день работы им платили больше, чем отец Иоганна зарабатывал за месяц.

Иоганн надеялся, что когда-нибудь и ему повезет найти такую работу.

Может быть, Карин тоже сможет найти там работу. Он знал, что они нанимают как женщин, так и мужчин. Тогда они с Карин смогут проводить лето вместе, даже будучи взрослыми.

Когда лимузины свернули за угол, Иоганн остановил велосипед и сошел на обочину, глядя себе под ноги, как его учили.

Лимузины ехали быстрее, чем обычно. Их двигатели были громче. Обычно они проносились по городу с плавностью, которая, казалось, почти не тревожила листву на деревьях. Сегодня они ревели.

Лимузины проехали мимо него, а затем с визгом остановились.

Неужели они остановились из-за него?

Что он сделал?

Двери лимузинов открылись.

Мужчины и женщины закричали на него. Их слова смешивались. Иоганн не понимал, что они говорят. Он подумал, что это может быть английский язык, который он знал только по фильмам.

Он знал, что должен уйти. Что бы ни происходило с лимузинами, это было плохо.

Не желая смотреть на кричащих взрослых, он поставил ногу на велосипед и начал крутить педали. В этот момент чья-то рука схватила его за рубашку и сдернула с сиденья.

Рука закружила его, и вскоре он оказался лицом к лицу с женщиной. Ее глаза были безумными, а платье залито кровью.

Она что-то крикнула ему в лицо. Слово, которое он понял как "доктор".

Теперь он увидел, что на узкой дороге стоят три лимузина, тесня друг друга. Он старался смотреть на землю, но не мог не видеть, что все кричащие взрослые были одеты в костюмы и платья, забрызганные кровью. Они с криками размахивали топорами и мачете.

Женщина, державшая его за воротник рубашки, потянула его к последнему лимузину. К открытой двери.