Ведьмачье слово (сборник) - Владимир Васильев

Из окна в комнату нехотя лилась серая мгла, предвестница будущего рассвета; в проходе между кроватями на плетеном коврике громоздились ботинки Геральта. Один, как положено, стоял, второй свалился набок.

– Ну, чего? – пробурчал Ламберт из-за стены. – Двинули?

Пробурчал – и потянулся, словно большой ленивый кот. Геральт этого не видел, но знал наверняка: Ламберт всегда так поступал, проснувшись. Где бы это не происходило – под железнодорожным мостом в картонной коробке, в постели у какой-нибудь загрустившей вдовушки или в необъятном люксе «Премьер-паласа» – Ламберт всегда сначала потягивался, а потом уж вставал на ноги.

– Раньше начнем, моложе управимся, – сказал Геральт многозначительно и пошел умываться.

На утренние процедуры ведьмакам с головой хватило пяти минут. Через семь после подъема они уже сидели в джипе Ламберта.

– Как ты без машины обходишься, не понимаю! – сказал Ламберт со вздохом. – Я вот без джипули своего – как без рук.

– Лучше без рук, чем без головы, – пожал плечами Геральт.

– В смысле?

– Любые привязанности делают нас слабее.

– Да какая тут привязанность? – удивился Ламберт. – Элементарное удобство.

– Знаешь, – глубокомысленно заметил Геральт, – невзирая на отсутствие машины, еще не было случая, чтобы я не добрался туда, куда хотел.

Засмеялись ведьмаки одновременно.

– Ну, вперед! – выдохнул Ламберт и врубил передачу.

До Очакова они домчали за час – как раз к рассвету. Геральт бывал здесь несколько раз, в том числе и по ведьмачьим делам, и в целом эту часть Большого Киева представлял достаточно хорошо. Однако в тех закоулках, куда уверенно и со знанием дела зарулил Ламберт, кроме аборигенов вряд ли кто-нибудь свободно ориентировался. Одно– и двухэтажные домишки с прилегающими крохотными двориками и садиками, извилистые узенькие улочки-переулочки, многие из которых даже асфальта сроду не знали – осенью тут грязища, небось трактора вязнут. По крыше джипа скребли вишневые, черешневые и абрикосовые ветви. С заборов-штакетников сыпалась облупившаяся краска.

– Ну и дебри, шахнуш тодд! – не выдержал Геральт. – Ты куда меня привез, Лам?

– Куда надо! – хохотнул Ламберт и притормозил приметного двухэтажного дома, похожего на гигантскую коробку из-под обуви – и веселенькой салатной расцветкой, и особенно громадным, небрежно намалеванным на стене ботинком.

Невзирая на ранний час, Ламберт безо всяких церемоний побибикал – а «фа-фа» у него на «Случи» стояло чуть ли не от тепловоза, весь квартал услышал. В соседнем дворике закудахтали перепуганные куры, а чуть дальше по улице зашелся простуженным лаем сторожевой пес. Куры успокоились быстро, а пес долго еще сипло кашлял и недовольно гремел цепью.

Потом тихо хлопнула невидимая с улицы дверь и к калитке вышли два обещанных Ламбертом вирга-аборигена. Геральт невольно протер глаза.

Вирги были абсолютно одинаковыми – как с лица, так и по одежке.

– Тьфу! Надо было предупредить, что они близнецы! – проворчал Геральт. – Я уж решил, в глазах двоится…

Ламберт с готовностью заржал и махнул рукой из окна, приглашая виргов грузиться на заднее сидение. Те не стали мешкать, быстренько запрыгнули в «Случь», хором поздоровались, и Ламберт немедля рванул дальше по улице. Простуженный пес храбро кинулся на штакетник, когда они пронеслись мимо.

– На гидроузел? – уточнил Ламберт, глянув через правое плечо.

– Ага, – хором отозвались вирги.

– Это мой напарник, – примерно через минуту соизволил представить Геральта Ламберт. – А это братья Кропы, Хорс и Ярик. Где кто – можешь не выяснять, они не обижаются, если их путают. Собсно, их вообще мало кто различает. Я – различаю!

Ламберт напустил на себя горделивый вид и сам же первый засмеялся.

Тем временем джип выбрался из лабиринта переулочков на сравнительно широкую улицу и помчал на восток, навстречу солнцу.

Гидроузел располагался на самом отшибе – дальше него даже строений не было видно, только голая степь, да море по правую руку. Спустившись по микросерпантину к самой воде, Ламберт притормозил у похожего на лабаз серого здания. За металлическими воротами виднелись пирсы и несколько ржаво-серых корабликов-рыбачков, приткнувшихся к берегу.

– Приехали! – бодро объявил Ламберт и заглушил дизель.

Братья сразу же ушли за ворота; ведьмаки задержались – нужно было вынуть снаряжение из багажника. Навьючив на себя баулы с аквалангами и чехлы с оружием, они протиснулись в калитку и наконец ступили на территорию гидроузла.

Помимо рыбацких посудин, здесь базировались несколько десятков катеров, моторных лодок и пяток яхт. К внешнему молу прямо над водой тянулся ажурный металлический мостик без перил. Швертбот братьев Кропов лениво покачивался на воде у самого мола. С виду он смахивал на небольшую яхту, однако, в отличие от них, легко мог ходить по самым зловредным мелям и при необходимости утыкаться форштевнем чуть ли не в берег – а все благодаря подъемному перу на днище. У яхт перо стационарное, несъемное. Длина его как раз и определяет минимально возможную для хождения яхты глубину. Подъемное перо – совсем иной коленкор, если надо – поднял и мотайся себе по мелководью сколько влезет. Это полезное свойство швертботов не раз использовал любой ведьмак, которому приходилось иметь дело с водными механизмами.

Швертбот принадлежал к серии «Орияна-21» и звался «Спокуса»; во всяком случае, так было написано на скошенном транце. Братья уже вовсю хозяйничали на борту – один поднимал парус, второй возился с подвесным мотором. Ламберт прыгнул на корму «Спокусы» – и Геральт мигом перебросал ему всю поклажу.

– Ну, чего? – оторвался от мотора Хорс. А может, Ярик. – Уже отходить?

– Если у вас все готово – стартуем! – сказал Ламберт.

– У нас-то готово… – буркнул вирг и повернулся к брату: – Давай на якорный!

Кормовой швартов был уже отдан, через минуту – выбран якорь и запущен двигатель, а через две «Спокуса» резво выскочила из-за мола в море.

Траверз Очакова как раз был границей Днепробугского лимана и Черного моря. Лиман простирался левее, на восток; море открывалось на западе и юго-западе. Точно на юге виднелась низкая бровка Кинбурнской косы, которая примерно напротив Очакова и обрывалась. Остров Майский располагался еще в лимане, довольно близко от кинбурнского берега, и от гидроузла был прекрасно виден. Но братья правили не к острову, а левее, поперек лимана – непосредственно к Майскому не отваживалось подходить ни одно судно.

Это было все, что знали об острове местные жители. Ведьмаки, понятное дело, знали несколько больше.

Например, то, что остров имеет удивительно правильные очертания и береговую линию, состоящую из совершенно прямых отрезков, стыкующихся между собой под строго определенными углами. Сначала остров Майский тянется почти точно с севера на юг, потом отклоняется на юго-восток и самый хвостик отворачивает точно на восток. Там расположены два самых больших здания. По периметру остров окружен защитным бетонным молом, препятствующим подходу любых судов, от мелкой лодчонки до танкера включительно; в моле есть две бреши – одна немного восточнее северного оголовка, вторая точно на востоке, поблизости от хвостика со зданиями.