Дуэт в интерьере или Он, Она и Все Остальные - Макс Мах

- Итак, - Кьяра села по другую сторону стола, открыла с помощью телекинеза пачку и, все так же без помощи рук, достала из нее сигарету. – Слушаю тебя.

- Изменилось поведение, - Герт не без интереса наблюдал за тем, как появившийся из ниоткуда огонек поджигает кончик сигареты. – Это не очень заметно. Ты и так гораздо спокойнее и выдержаннее других. Но есть разница. Ту же Фике или Джину дрессировали с раннего детства, ты же, насколько я понимаю, воспитывалась совсем по-другому и в другой обстановке. Умеешь себя вести, но не как светская дама, а просто, как умная и воспитанная девушка, обладающая к тому же холодноватым темпераментом.

- Психолог хренов! – фыркнула в ответ Кьяра, явно недовольная последними словами Герта. – Фригидную, блин, нашел! Да я…

Вспышка оказалось на удивление короткой. Впрочем, ничего иного Герт от Кьяры не ждал.

«Умеет девушка брать себя в руки, - отметил он мимоходом. – Даже тогда, когда хочется рвать и метать. Весьма крепкая психика».

- Жаль, что ты не закончила фразу. Если бы ты сказала, что я просто не видел тебя в постели, я смог бы подкатить, предложив устроить секс втроем. С Маргой или Фике, или с кем-нибудь третьим.

- С Йорном, например?

- Нет, - покачал головой Герт. – Второй мужчина исключается. Не хочу сказать плохого слова о геях, но я пас.

- То есть, ты настолько толерантен, что, так и быть, готов терпеть рядом со мной в постели еще одну женщину, но настолько брезглив, что не потерпишь рядом с собой другого мужчину?

- Все правильно, Кья, - согласился Герт. – И я хотел бы особо подчеркнуть тот факт, что ты использовала определение «брезглив». Другая бы апеллировала к ревности, жадности или эгоцентризму, но ты выбрала единственно подходящее слово.

- Слава мне! – пыхнула сигаретой Кьяра.

- Пить предлагаешь прямо из горлышка? – спросила через мгновение, кивнув на изумительной красоты фляжку из его боройского «наследства».

- У тебя есть другое предложение? – Он взял фляжку со стола, свинтил колпачок и протянул серебряную с чернением баклажку Кьяре. – Бренди из Акса. Пятнадцать лет выдержки и какой-то именной купаж.

- Звучит соблазнительно! – Она взяла фляжку, сделала аккуратный глоток, прислушалась к своим ощущениям и сделала глоток побольше. – Действительно, хороший бренди.

- Не поверила мне на слово? – Герт забрал фляжку и тоже отпил немного бренди. – Но вернемся к нашим баранам. Я говорил о том, что ты умеешь демонстрировать некоторую, скажем так, «прохладность» темперамента. И ради бога, Кья! Не надо передергивать, речь не о том темпераменте. Хотя не скрою, теперь я буду все время думать, как затащить тебя в постель.

- Мечтай!

- Опасное предложение, - усмехнулся Герт, вспомнив о том, как он может мечтать и куда его может завести не в меру развитое воображение.

- В чем подвох? – задумалась было Кьяра, но тут же «спохватилась», вскинув взгляд. – Хочешь сказать, ты можешь…

Редкий случай, она покраснела.

- Могу представить во всех деталях, - подтвердил он. – В девяноста пяти процентах случаев «образ результата» ничем не отличается от подлинника. Тоже умеешь?

Если бы Герт захотел, он смог бы сейчас раздеть Кьяру донага и рассмотреть, что называется, со всех сторон. И в любых, даже самых неприличных позах. В воображении, разумеется, но сила его воображения позволяла творить настоящие чудеса. Он даже родинки «видел», шрамики и татушки, изъяны пигментации и волосы везде, где они есть, включая их количество и фактуру. Однако именно поэтому, - потому что мог, - давным-давно прекратил это делать. Ту же Кьяру он «вообразил» только один раз, да и то в бассейне, где из одежды на ней был только раздельный купальник. Нельзя сказать, что ему не хотелось узнать, насколько он оказался прав, но Герт все еще не отказался от надежды на самом деле залезть Кьяре в трусы, а значит, стоило быть осторожнее в суждениях и решительнее в осаде.

«Но если она, то же умеет…» - такой поворот открывал совершенно невероятные перспективы.

- Умею, - подтвердила его догадку Кьяра. Снова же не сразу, а после короткой паузы, наверняка взятой на размышление. – Но я… я решила никогда этого не делать. Лучше уж мастурбировать, чем так…

- Не понимаю, в чем проблема, - искренне удивился Герт. – Ты… ты можешь довести себя до оргазма?

- Я бы не хотела это обсуждать!

- Ну, и зря! – возмутился Герт. – Это же редкий Дар. И я совершенно не понимаю логики! Значит пальцами можно, а воображением нельзя, я правильно понимаю?

- Ты не понимаешь!

- Так объясни!

- Физический мир нельзя путать с иллюзорным, - нехотя сформулировала Кьяра некий принцип, которым руководствовалась. И Герт понял, о чем, собственно, идет речь.

Он не видел ничего страшного в «креативном онанизме», как он называл свой секс в воображении, но из чувства порядочности воображал обычно тех женщин, с которыми трахался на самом деле. Новых или предполагаемых партнеров он не хотел унижать своими фантазиями. А Кьяра, похоже, боялась потеряться меж двух миров: между миром материальным и миром иллюзорным. Страх, к слову сказать, не лишенный оснований, но не в случае Герта.

- Понял, - кивнул он. – Снимаю вопрос, но хотел бы заявить для протокола, тебя я ни разу не раздевал, хотя видит бог, очень хотелось!

Кьяра хмыкнула, но от комментариев воздержалась. Испепелила в воздухе окурок, откинутый щелчком пальцев, и потянулась к фляжке.

- Куда-то нас не туда занесло, - сказала, возвращая фляжку на место.

- Наверное, неспроста… - хмыкнул Герт. – Все, все! Не обижайся! Я, собственно, с темпераментом почти закончил. Да, и не о нем речь. После каникул ты стала вести себя несколько иначе. Затрудняюсь подобрать верные слова, но ты стала как будто увереннее в себе. Я бы сказал, что ты, словно получила право повелевать. Не пользуешься этим правом, но все время имеешь его в виду и ведешь себя соответственно. Это тонкие нюансы, но тем, кто, как я, привык обращать внимание на малейшие изменения, это очевидно.

- Боюсь спрашивать, кто и зачем развил в тебе эту способность…

— Это не относится к делу, но я это умею. И я вижу, ты изменилась не только внешне, изменилась твоя