Рожденный, чтобы жечь! – 3 - Дмитрий Лим

есть одна идея, но для неё нам понадобится помощь… и много святой воды. И, Валентина, твоя наблюдательность. После контакта с сердцем демона у тебя должна была остаться связь с ним. Ты должно почувствовать его, если Клеменко начнет дергать за ниточки.

И тут началось настоящее безумие. Ректор, обычно тихий и незаметный профессор, вдруг проявил неожиданную прыть. Он носился по кабинету, как угорелый, выкрикивая команды и раздавая указания. Магистр Сиськина, сверкая глазами, руководила процессом, словно генерал перед решающей битвой. Валентина, забыв про головную боль и страх, чувствовала себя частью чего-то важного и безумного.

Первым делом они решили усилить защиту академии. Ректор, порывшись в своих архивах, извлек древние заклинания и руны, которые начертал чуть ли не на каждой стене, двери и окне. От этого общага стала больше похожа на декорацию к фильму ужасов, чем на студенческое общежитие. Но, как говорится, на войне все средства хороши.

Магистр Сиськина, в свою очередь, вооружилась святой водой. Она литрами закупала её в ближайшей церкви, не обращая внимания на удивленные взгляды батюшки. Святой водой она поливала коридоры, комнаты и даже лестничные пролеты, надеясь отпугнуть нечисть.

Валентина же, следуя инструкциям магистра Сиськиной, пыталась настроиться на связь с сердцем демона. Она сидела в тихой комнате, медитировала и вспоминала свои ощущения от прикосновения к артефакту. Это было непросто, но постепенно в ее голове начали всплывать обрывки образов и ощущений.

И вот, когда все было готово, они нашли точек, откуда эта странная двоица ушла в ад, они стали ждать.

* * *

Внезапно, по залу прокатился леденящий душу вой, и из темноты вырвались две огромные фигуры. Демоны! Рогатые, клыкастые, с горящими глазами и когтями размером с кинжал. Один с мечом, второй с цепью, утыканной шипами.

— Ну вот, — проворчал Боря, — А то я думал, отпуск будет без приключений. Малой, держись там! Сейчас будет весело!

Боря молниеносно размял шею и как ураган, налетел на демона с цепью.

— За маму, за родину! — кричал он, размахивая кулаками с яростью бульдозера.

Демон, опешив от такой наглости, попытался отмахнуться цепью, но Боря, как юркий бесенок, увернулся и вмазал ему прямо в челюсть. Демонский клык отлетел в сторону, как зуб мудрости после неудачного визита к стоматологу.

Я, тем временем, не терял времени даром. Подпрыгнув с пола использую магию левитации, залез на спину к демону с мечом и начал тыкать его пальцами в глаза.

«Эй, рогатый, ты куда смотришь? Тут война вообще-то идет!»

Демон взревел и попытался сбросить меня, но я вцепился в его рога, как клещ в овцу. Мои фаерболы, словно маленькие злобные комары, обжигали его спину.

Битва в замке разгорелась не на шутку. Боря, словно вихрь, кружил вокруг демона с цепью, уклоняясь от ударов и отвешивая сокрушительные оплеухи. Я, как назойливая муха, не давал покоя демону с мечом, поливая его огнем и дергая за рога. В воздухе пахло серой и жареным демоном.

Вдруг, я услышал голос. Тихий, но отчетливый.

«Сынок… я близко. Идите сюда».

Голос мамы!

«Боря! Сюда! Мама зовет!» — мысленно закричал я, указывая рукой в сторону темного коридора.

Боря, одним мощным ударом отправив демона с цепью в нокаут, подхватил меня на руки и рванул в указанном направлении. Демон с мечом, ошарашенный таким поворотом событий, просто стоял и хлопал глазами. Видимо, в аду не учат, как бороться с младенцами-камикадзе.

Мы неслись по коридору, словно угорелые, спотыкаясь о камни и перепрыгивая через обломки. За спиной слышались злобные вопли демонов, но мы не сбавляли темп. Голос мамы звучал все отчетливее, словно маяк, указывающий путь сквозь тьму.

Коридор вывел нас в огромный зал, где нас поджидала новая порция неприятностей. Орда гоблинов, вооруженных ржавыми мечами и копьями, преграждала нам путь. Они визжали и прыгали, словно стая крыс, готовые растерзать нас на куски. За гоблинами возвышались два огромных тролля, вооруженных дубинами, утыканными гвоздями.

— Ну вот и славно, — прохрипел Боря, ставя меня на землю. — Гоблины на закуску, тролли на второе. Малой, развлекай этих зеленокожих, а я займусь толстяками.

Боря, с диким криком, бросился на троллей, размахивая кулаками. Он был подобен разъяренному медведю, сметающему все на своем пути. Гоблины, опешив от такой наглости, на мгновение замерли, но затем бросились в атаку.

Я, не теряя времени, создал вокруг себя огненный щит, от которого гоблины шарахались, словно от чумы. Затем я начал метать в них небольшие фаерболы, поджигая их одежду и заставляя визжать от боли.

Битва была жестокой и беспощадной. Боря уклонялся от ударов дубин троллей и наносил им сокрушительные удары в челюсть и по коленям. Тролли ревели от боли и ярости, но Боря был неудержим. Я, тем временем, поджаривал гоблинов, словно барбекю, и они разбегались в панике, оставляя на полу обгоревшие трупы.

Внезапно, из темноты невысокая рогатая фигура. Это был какой-то непонятный демон, которого все называли Прыщом. Он был мелким и уродливым, с бугристой кожей и гнилыми зубами.

— Вы заплатите за то, что вторглись в мои владения! — прорычал Прыщ, сотрясая воздух.

Прыщ с легкостью… тут и я охренел! Отбросил в сторону упирающихся троллей и что-то выкрикнул гоблинам, после чего те принялись расползаться в разные стороны, пропуская вперёд своего хозяина. Демон был очень силен и наступал на Борю. Тому пришлось отступать к стене, иначе бы его просто раздавило.

Однако, и я не был для Прыща пустым местом. Чувствуя, что в его сторону смотрит карапузная опасность, Прыщ ринулся в мою сторону. К счастью, Боря подоспел вовремя, и принял удар на себя.

— Малой, беги! — закричал Боря, уворачиваясь от удара Прыща. — Я его задержу!

Я знал, что Боря не сможет долго сражаться с Прыщом. Этот демон был слишком силен. Но я не мог убежать. Я должен был помочь Боре.

Я использовал всю свою магию, чтобы создать огромный огненный шар, и метнул им в Прыща. Демон взревел от боли, но лишь рассердился еще больше. Он схватил Борю и швырнул его в стену. Боря рухнул на пол, словно подкошенный, и затих.

Теперь я остался один на один с Прыщом. Демон надвигался на меня, словно гора, и я чувствовал, как от страха холодеет кровь в жилах. Но я не сдавался. Я знал, что должен сражаться. Ради Бори, ради мамы, ради всех тех, кто ждет освобождения.

Я вновь начал метать в Прыща фаерболы, но они лишь слегка опаляли его морду.