До края земли - Элизабет Лоуэлл

Не сейчас. Сегодня Кэт довольствовалась тем, что уже оплачены обучение близнецов и приданое ее мамочки и на счету у нее еще остались деньги недели на три. Возможно, даже на четыре, если жить очень, очень экономно. А если вдруг этого не хватит… – что ж, она как-нибудь найдет способ удержаться на плаву.

“Я ведь хорошо плаваю, – подумала Кэт, – и пусть теперь это качество поработает на меня”.

Она повернулась на бок и прижала к животу еще одну подушку, стараясь не обращать внимания на спазмы. Кэт убеждала себя, что кровотечение за долгие дни, проведенные в постели, уменьшилось, но и сама не верила в это.

Спазмы усилились, потом ненадолго ослабли и снова вернулись с удвоенной силой. Ее бросало то в жар, то в холод, к горлу подступали липкие волны тошноты.

Внезапно в парадную дверь постучали, и Кэт услышала голос доктора Стоун:

– Кэти?

– Дверь открыта.

Доктор Стоун вошла в спальню и осмотрелась.

– Очень мило. Здесь куда лучше, чем в больничной палате.

Кэт, несмотря на спазмы, улыбнулась.

– Вы говорите это каждый раз, когда приходите. А я каждый раз добавляю: “И к тому же дешевле”.

– Верно, гораздо дешевле. Новые ракушки? – спросила она, посмотрев на гору раковин, лежавших на столике возле кровати.

– Джейсон каждый день пополняет коллекцию.

Освещенные солнцем раковины отбрасывали причудливые блики на стены и потолок комнаты, на конверты и смятые листы бумаги.

– Работаешь? – Доктор Стоун взглянула на конверты.

– Нет, только улаживаю кое-какие мелочи. Шэрон завтра отошлет письма.

– Не беспокойся, я отправлю их по пути домой.

Доктор положила конверты в свой кожаный чемоданчик. Осмотрев пациентку, она присела на стул возле кровати.

– Как мои дела, доктор, хуже не стало? – встревоженно спросила Кэт.

– Прошло уже десять дней. Признаться, я надеялась на улучшение. Ты все время лежишь в постели?

– Да, хожу только в ванную.

– Питаешься хорошо?

Кэт протянула список того, что съела после того, как ее посетила доктор Стоун. Та молча читала его, иногда одобрительно кивая.

– А как у тебя со сном? – спросила она. Кэт опустила глаза. Ей так и не удалось спокойно проспать хоть одну ночь с тех пор, как Трэвис уплыл за горизонт на “Повелительнице ветров”.

– Я сплю, – проговорила она.

– И сколько же?

– Немного.

– Немного – это сколько? Два часа? Четыре? Шесть?

– Самое большее три, иногда… меньше.

Доктор Стоун нахмурилась.

– Тебе не дают уснуть спазмы?

– Нет, сны.

– Опиши мне их, пожалуйста.

– Мне постоянно снится один и тот же сон. – Кэт сцепила пальцы. – Вернее сказать, все сны кончаются одинаково: я проваливаюсь в какую-то дыру в самом центре Вселенной и, просыпаясь, дрожу от холода и страха.

– Спи при свете.

– Я так и делаю. Только этот сон, – Кэт глубоко вздохнула, – слишком похож на правду.

Доктор Стоун взяла ее руку.

– Ты никогда не говорила мне об отце ребенка. Он знает, что ты беременна?

– Да.

– Понятно. Ты не из тех женщин, которые спят с мужчинами только ради секса, и все еще любишь его?

– Я не питаю к нему ненависти.

– Несмотря на то что он бросил тебя?

Кэт вспомнила злость Трэвиса и… его страдания.

Он переживал предательство так же тяжело, как и она. Нет, еще тяжелее.

Только теперь Кэт поняла это, потому что раньше была поглощена своей страшной обидой.

– Я не питаю к нему ненависти, – повторила она.

– И поэтому хочешь именно этого ребенка. Другие мужчины и другие дети просто не существуют для тебя, верно?

– Да.

– Неудивительно, что ты не спишь. Мужчина ушел, а тебе не удается выиграть битву за своего ребенка.

– Да.

– Послушай меня, девочка. Тебе придется смириться с тем, что почти неизбежно случится.

– Ни за что.

– Да, Кэти. Если ты не смиришься с этим, то однажды просто не проснешься, провалившись в свою дыру.

Кэт закрыла глаза, чтобы не видеть ее сострадательного лица.

– Не вини себя, – продолжала доктор Стоун. – Удивительно, что тебе пока удается сохранить беременность. Это свидетельство поразительной силы воли. Не тебе не по силам творить чудеса.

Открыв глаза, Кэт посмотрела на доктора Стоун и, поняла: та уверена, что битва за ребенка проиграна.

– Почему? – прошептала Кэт.

– Я наблюдала тысячи беременностей и приняла тысячи новорожденных. Я не подвергаю сомнению мудрость женского организма, особенно в первые три месяца беременности. Научись реально оценивать свои возможности, Кэти. А потом, когда немного успокоишься, позволь своему организму решить, что лучше в данной ситуации. Он знает больше, чем мы.

Кэт тяжело вдохнула.

– Я стараюсь, но очень хочу этого ребенка!

Доктор улыбнулась.

– Поверь, ничто не доставит мне большей радости, чем передать здорового младенца в твои руки.

Кэт быстро взглянула на нее.

– Я подумаю о том… что вы сказали.

– Ну вот и хорошо. – Доктор встала. – Я буду наблюдать за тобой эти три дня. Немедленно позвони мне, если изменится характер кровотечения, а также если схватки станут ритмичными или очень болезненными. Тебе что-нибудь нужно?

– Нет, ничего.

– Подумай о том, что я сказала, Кэти, и попытайся обрести душевный покой.

Доктор ушла.

Кэт не могла смириться с потерей крохотного тлеющего в ней уголька.

Стараясь отвлечься, Кэт позволила своим мыслям последовать за черной яхтой.

Глава 21

И днем и ночью, под светом луны и солнца, в спокойную погоду и в шторм Тихий океан катил, свои волны от горизонта к горизонту. Обычно созерцание моря быстро излечивало Трэвиса от раздражения и злости. Но сейчас это не помогало ему. Капитан уже не помнил, сколько дней находится в плавании.

Трэвис знал лишь одно – этого времени оказалось мало.

Кэт не позвонила ни его кузине, ни адвокату.

“Она позвонит, – убеждал он себя. – У нее не хватит денег, чтобы содержать ребенка. И если Кэт не станет слушать автоответчик, Харрингтон даст ей номер, оставленный ему мной, или соединит с яхтой по радио.

Кэт уже взрослая девочка и все поймет сама. Она полагала играть со мной всю жизнь, но прагматизм убедит ее смириться с неизбежной потерей и вместо обручального кольца получить наличные.

Бесплодна!

Боже мой, как же я так легко попался?”

Как волны одна за другой прокатывались под яхтой в своем бесконечном движении, так и Трэвис снова и снова перебирал в уме свои отношения с Кэт, от полного препятствий начала романа до его горького завершения. Капитан пытался понять, где сделал неверный шаг и как этой женщине удалось одурачить его.