Светлая и Темный - Ольга Гусейнова

Быстро посетив драканий клозет, вымылась, словно ребенок, радостно наблюдая, как убегает в слив вода. Почистила зубы и почувствовала себя гораздо лучше. Выбрала для первого дня в новом доме красивое платье из голубого бархата с золотистой вышивкой ромбиками по корсажу и рукавам, заплела обычную косу и посмотрела на себя в зеркало.

«Я самая обаятельная и привлекательная. Все мужчины без ума от меня. У меня стройная фигура, красивые ноги…» — пропела я, глядя с улыбкой на свое отражение, вспомнив замечательный фильм.[1]

На меня смотрела красивая молодая женщина. Яркая, экзотическая. Золотая, можно сказать, начиная с аккуратно причесанной головы и до кончиков пальчиков на руках и ногах, ведь там тоже есть двухцветные переливающиеся чешуйки. И голубой бархат ей очень к лицу.

С улыбкой покрутилась, но затем страх и озабоченность снова заполнили золотисто-желтые глаза, отразившиеся в зеркале. И рефреном моим чувствам вторила чужая печаль и тоскливый настырный скулеж.

Присела на стул и задумалась: «Где мой благоверный, когда он так необходим?» Несомненно, я сейчас в его замке — с чего бы меня отправили в другое место. Да еще в бессознательном состоянии и после всех темных клятв, что он принес. А еще не давал покоя кто-то новенький, нахально забравшийся в мою голову. Эмоции Сэбиана пока ощущались приглушенным фоном и нисколько не надоедливым, а вот этот… нытик…

Неожиданно вспомнила, как Ноэль «разговаривала» с Хемвилем. Так-так, похоже, меня уже привязали к родовому гнезду Керо. Я встрепенулась, осененная мыслью, и приложила руку к стене, раскрываясь. Вот оно что… Это мой новый дом: голодная, одинокая, печальная… бессовестная, темная… жадюга.

«Да ты совсем ошалел? — зашипела я, оседая на пол от слабости. — Сейчас всю выпьешь, а что дальше? Опять один останешься?»

Дом поспешил выразить сожаление и неумело рассыпался в извинениях. Видимо, отвык это делать. А может, вообще лишь учился этому.

Удивительно, но мы понимали друг друга без слов, на уровне эмоций. Сидя на полу, привалившись к стене, я хрипло рассмеялась, воспринимая огромный замок этаким большим добродушным псом, который с голодухи чуть хозяину руку по локоть не оттяпал. Какое-то время приходила в себя, потом почувствовала, что со мной поделились… «темной» энергией. Невероятно, но меня обдало живительной прохладой, подобной легкому бризу, а я взамен снова послала Дому радостного тепла. Мы передавали друг дружке внутреннюю силу, делились, оказывали поддержку, сливались, связывались еще крепче, полнее. Да уж, все тут… темные проныры. И муж, и недвижимость его — тоже. А какие сюрпризы еще земля подкинет — страшно представить.

На ноги я поднялась вполне бодренькой, от слабости и следа не осталось — обмен с Домом, который, уверена, я обязательно полюблю, не прошел даром. Подошла к одному из окон и распахнула, разглядывая витраж. Из нашей истории помнила, что техника получения панно из цветного стекла была известна еще в Древнем Риме и Константинополе. Но только в Средние века изготовление витражей превратилось в искусство, связанное с культовым зодчеством в первую очередь. В эпоху Средневековья и Возрождения искусство витража получило бурное развитие. А его настоящий расцвет начался с XII века. Сложно, конечно, соотнести те времена с тем, в котором нахожусь сейчас, по развитию, ведь я слишком мало знаю об Эсфадосе и почти ничего не видела, но в целом похоже.

Я вспомнила одну из простейших технологий получения витражей. Стекло варили в специальной печи, одновременно окрашивая в нужный цвет. Затем из него отливали плоский лист, который разрезали на фигурные пластинки в соответствии с подготовленным рисунком. Для разделения на фрагменты использовали раскаленный железный прут. Кусочки стекла раскладывали на деревянной доске по эскизу будущего панно и расписывали красками, последовательно обжигая витражное полотно в печи. Элементы будущего витража прочно скрепляли с помощью свинцовой проволоки, спаивая швы. И наконец изделие помещали в деревянную, а позже — металлическую раму.

В связи с этим мне почему-то сразу пришла в голову мысль: здесь это красивейшее произведение искусства служит не столько для украшения, сколько для практичной цели — защиты от осколков при землетрясении.

Перегнувшись через подоконник, я выглянула наружу. До жутковатого, с неровными резкими краями рва, окружающего территорию замкового комплекса, было далеко. Площадь внутреннего двора, вместе с жилыми и хозяйственными постройками, приятно поразила. Куда там скромной обители Святой Матены, даже Хемвиль серьезно уступал размаху родового владения клана Керо. А ведь я еще не видела пашен, огородов и всего, что может быть связано с предполагаемой вотчиной — земледелием.

Определилась со своим местонахождением: второй этаж, полагаю, основного здания. Воспользовавшись моментом, я решила посмотреть и понаблюдать, благо и с этой высоты все было как на ладони. Тем более в поле моего зрения попали представительницы прекрасной половины расы драканов, которые, по рассказам Сэбиана с Ройваном, магией не наделены, крыльев тоже не имеют, а вот «пятую конечность» трансформировать умеют — это уже свойство тела. Две драканки возле одноэтажного каменного домика вывешивали на перекладины мокрую пряжу. Наверняка там либо красильня, либо целый ткацкий цех. Сами работницы очень меня заинтересовали. У одной из-под длинной зеленой юбки в складочку виднелся небольшой хвостик с аккуратной шишечкой на кончике. А у второй хвоста не видно, да и сама она менее чешуйчатая, чем ее товарка.

Женщины шептались и посмеивались, сноровисто развешивая пряжу. А я разглядывала их свободные вышитые рубашки, заправленные в цветные юбки длиной до щиколоток. Удобные: и ноги почти целиком скрывают, и в то же время не мешают при ходьбе, собирая грязь. Внешне драканки такие же смуглые, как местные мужчины, и такие же жгучие брюнетки: длинные волосы заплетены в свободные косы.

Мимо увлеченно щебетавших о чем-то работниц прошел один из ранатов, сопровождавших нас в дороге. Чуть замедлился, с интересом поглядывая на них, чем привлек внимание хвостатенькой драканки, кокетливо посмотревшей на него и легкомысленно захихикавшей.

Из-за торца здания появилась приметная парочка: девушка, внешне очень привлекательная, минимально чешуйчатая, без хвоста и с гривой распущенных черных волос — этакая цыганочка; и мужчина, пытавшийся удержать ее за локоть, самый хмурый из ранатов. Сейчас на его лице отражались отчаянная решимость, злость и грусть. Он что-то тихо сказал, видимо, уговаривал красотку, но та выдернула руку из мужской и беззаботно рассмеялась. Повела плечиком, повернулась в мою сторону — и мелодичный смех оборвался. Знойная брюнетка на мгновение застыла, увидев меня, а в следующую секунду ее лицо перекосила злоба, придав чертам хищное выражение. Танцующей походкой уверенной в собственном очаровании секс-бомбы, вызывающе покачивая бедрами, дракана поспешила прочь от неудачливого ухажера.