Трофей Степного Хана - Екатерина Руслановна Кариди

рукой и истерично выкрикнул: - Я должен был получить все! Даже его желтоволосая девка была в моих руках! Когда я стал бы ханом, я бы протащил ее по становищу голую, а потом отдал на потеху воинам! - и вдруг осекся. - Проклятая тварь выбила мне глаз...  

Дер-Чи слушал его вопли, леденея от злости. А как услышал последнее, сошел с коня и подошел к Ердэ ближе.

- Алия была у тебя в руках? Ты ее касался? - спросил он, чувствуя, как черная ярость затапливает его.

Ердэ кивнул, кривя губы. Это решило все.

- Взять его, - скомандовал Дер-Чи. - Связать.

- Ты не смеешь! Я твой брат! - вопил тот.

Но Дер-Чи не слышал. Он приказал раздеть Ердэ и развести костер. А потом сидел на седле и сам пытал его, прижигая головней.

- Что ты с ней делал? Почему она выбила тебе глаз? - спрашивал он.

Ердэ что-то визжал в ответ, он не слышал. Он повторял одно:

- Ты должен был отдать ее мне.

В конце концов, когда тот перестал визжать, а только трясся и плакал, Дер-Чи велел бросить его в степи.

- Не бросай меня здесь, - скулил Ердэ. Дер-Чи даже не обернулся, он ехал в стан.

Однако уже на подступах к становищу было заметно небывалое оживление. Лагерь гудел, стало ясно, что вернулся из похода Тэмир. Десять минганов против его двух. Здесь ему сейчас делать нечего, вернется позже. Дер-Чи некоторое время смотрел на это издали, потом повернул коня.

Теперь его путь лежал на запад к землям хазиев, туда, где будет прятаться Джейдэ. В Керканд.

 

***

Небольшой отряд Джейдэ быстро передвигался по степи, уже к вечеру их нагнали еще почти две сотни воинов, отставших при погоне. Аля недоумевала, каким образом они умудряются находить друг друга в этом степном море. Да, пейзаж менялся, все время на горизонте были горы, но поначалу ей казалось, что все одинаковое. Потом она заставила себя собраться и попыталась запоминать ориентиры, может пригодиться.

Остановку за это время делали всего один раз, ради нее. И только минут на пятнадцать. Справлять нужду пришлось прямо там, они вообще делали это без всякого стеснения. Чувствовала себя Аля ужасно, но никто не тронул ее, даже не покосился. Молчаливый приказ Джейдэ действовал.

А вечером на привале Джейдэ сказал:

- Нам надо как можно скорее попасть в Керканд. А до него почти две недели пути. Потому ехать будем и ночью тоже*.

Аля потрясенно уставилась на него, она и так валилась с ног от усталости. Мужчина криво улыбнулся:

- Прости, ханша, придется тебя к седлу привязать, иначе свалишься.

Она кивнула и закрыла глаза. А он еще добавил:

-  Чем быстрее мы попадем в Керканд, тем раньше твой муж узнает, где ты.

 

***

Ночью было проще.

Ночью, когда Тэмир только въехал в становище, его переполняла ярость, он вершил суд, и это помогало ему справиться с болью потери.  При свете дня все стало гораздо хуже, и уже ничего не могло защитить от боли.

Одинокий шатер давил пустотой, а стоило выйти наружу и взглянуть на людей, в душе поднимались отвращение и горечь. Его сначала презирали и ненавидели, потом его боялись и перед ним заискивали, а потом с готовностью предали. Теперь Тэмир снова видел страх и заискивающие лица.

Ему было противно.

Площадь перед советом уже очистили. Но, проходя по ней к шатру совета, Тэмир все же остановился взглянуть. Как ни убирай, следы предательства все равно остаются.

- Великий хан, - раздался негромкий скрипучий голос. - У человека нет товарища, кроме его тени**.

Тэмир мрачно хмыкнул и оглянулся. Рядом по правую руку стоял Забу-Дэ, за ними те, кто сохранил хану верность, и их было немало. А солнце уже поднялось и ярко освещало все. И тут он заметил, что от них всех на землю падает одна большая расширяющаяся тень.

Старый темник пожал плечами, в узких щелочках глаз сверкнула какая-то искра.

- Айте, великий хан, - проскрипел он. - Заканчивай здесь, нас дело ждет.

В этом темник был прав, здесь надо было заканчивать. Тэмир нагнул голову и шагнул в шатер. Надо было назначить новый совет и поставить вместо себя наместника. Потому что задерживаться в становище Тэмир не собирался.

Вопросов было много. Безопасность, жизнеобеспечение. Это помимо политических вопросов. Оставались еще семьи казненных, их имущество, его собственный гарем. Всех девушек Тэмир отдал тем, кто пожелал на них жениться, они же получали право на имущество, и на них теперь переходила обязанность заботиться о семьях.

Заготовки на зиму, запасы продовольствия, фураж. Казна.

Как он ни старался, в один день управиться не удалось.

 

***

Это был очередной бесконечный и трудный день.

Але казалось, что она уже срослась с седлом. Вокруг опять была степь, впереди и позади, а слева и справа на горизонте чашей горы. Джейдэ сказал, что недалеко уже.

Недалеко? Понятия в представлении давно уже сместились. День, ночь, какое это имело значение?

 

***

Джейдэ не сказал ей, но ночью отправил Тэмиру гонцов. Его беспокоило, что на горизонте опять возникло далекое темное облако. Их опять преследовали.

И у него были все основания думать, что это Дер-Чи.

 

***

Тэмир готов был сорваться еще два дня назад, но дальний поход требовал подготовки. И пока шла подготовка, он ежедневно отправлял во все стороны отряды и изнурял себя тренировками.

Но наступала ночь, и хан снова возвращался в свой пустой шатер.

Вот и сейчас, с порога заглянул, мелькнуло перед глазами видение, как Алия бежит ему навстречу, он замер, опустив голову, сердце зашлось. Когда Тэмир поднял голову и взглянул в шатер снова, увидел, как ему навстречу поднимается старая Шертэ.

- Великий хан...

Давина бабка выглядела осунувшейся и похудевшей, на скуле уже отходил желтоватый синяк. Их избили, прежде чем бросить в яму, на Даве вообще живого места не было.

- Как Дава? - спросил он, входя.

- Хорошо, великий хан, уже встает, - старуха улыбнулась увядшим ртом. - Что этому давшану сделается. Я ему уже все, что болит, намазала.  Э-эх! Как на собаке заживет.

Немного помолчала и сказала:

- Давай, тебе тоже раны намажу.

Тэмир хотел сказать, что рана у него в сердце и ее не намажешь мазью, но молча кивнул. Снял верхнюю одежду и разделся по пояс.

- Ох-хо! Не бережешь ты себя, хан! - всплеснула руками старуха, увидев новые