Не бойся Адама - Жан-Кристоф Руфин

– Вот что, профессор: как перейти от пяти миллиардов к пятистам миллионам?

Керри пожалела, что задала этот вопрос. Лицо Фрича осунулось, а глаза покраснели. Время, отведенное отдыху, проходило, а с ним испарялась и любезность профессора.

– Я могу говорить, – произнес он сердито, – только о философских принципах. Детали меня не интересуют.

Он распрощался с Керри, стараясь быть вежливым. В передней Керри заметила Хильду, стоявшую с домашним халатом в руках.

Глава 2

Голос в телефонной трубке звучал тепло и приветливо, но легкая дрожь выдавала в нем неуверенность, если не страх. Поль не думал, что она боится именно его. Время от времени его собеседница замолкала на полуслове, как будто к чему-то прислушиваясь.

Поль представился старым приятелем Жюльетты, дружившим с ней в Соединенных Штатах. Он сказал, что вернулся из Франции, где безуспешно пытался связаться с ее домом в Шоме. Кто-то из соседей дал ему пачку пришедших на ее имя писем и номер телефона в Нью-Йорке, через который он мог с ней связаться.

Довольно жалкое прикрытие, трещавшее по всем швам, но без помощи Провиденса ничего лучше придумать не удалось. Он пытался говорить как можно увереннее, но и сам все явственнее ощущал, что фальшивит. К его огромному облегчению – и удивлению – собеседница, номер которой дал ему Джонатан, заглотнула наживку. Да, сказала она, они с Жюльеттой виделись. Нет, к сожалению, она уже не в Нью-Йорке. (Для легенды Поля это было даже предпочтительнее.) Не могла бы она рассказать о Жюльетте, помочь ему ее разыскать? С удовольствием, но лучше не по телефону, не правда ли? Ее зовут Наташа. Дело шло лучше, чем Поль мог надеяться.

Наташа не сразу назначила место встречи. Она сказала, что живет с родителями на Лонг-Айленде, но они люди пожилые и не любят, когда она приглашает гостей, особенно мужчин. Бесполезно пытаться разубедить их… Конечно, можно встретиться в кафе, но у нее отвращение к людным местам, где всегда толчея. Лучше всего, чтобы Поль заехал к ней на работу. Она химик и работает экспертом в одной экологической организации.

– Вы давно знакомы с Жюльеттой?

– Я встретила ее несколько лет назад в Лионе, когда она еще состояла в «Зеленом мире». Я тогда там стажировалась. У супостата.

– У супостата?

– Пешине! – сказала Наташа, смеясь.

– А теперь?

– Пашу на почтенную старую даму: Американскую ассоциацию защиты природы. Вы о ней слышали?

Поль читал кое-что в досье из Провиденса: ААЗП служила предметом особой гордости реформистской экологии. Основанная в конце XIX века, она оставалась одним из самых крупных лоббистов при самых разных кабинетах. Политическая власть относилась к ней как к почти официальному посреднику наподобие Красного Креста или Американской стрелковой ассоциации.

– Когда вы хотите, чтобы я подъехал?

– Погодите… Нас четверо в кабинете, и коллеги не очень-то любят, когда кто-то назначает личные встречи в офисе.

Вот почему она говорила по телефону не слишком уверенно.

– Лучше всего к вечеру, когда остальные уйдут.

Они договорились на восемь часов.

– Да, и еще! Я работаю не в штаб-квартире Ассоциации на Четвертой авеню. Научные отделы размещаются в маленьком здании на западном берегу Гудзона. Вы на машине?

– На такси.

– Тогда позвоните мне на мобильный от входа.

Она продиктовала номер.

– Главный вход в это время закрыт. Я открою вам дверь гаража.

Поль провел день в гостиничном номере, провалявшись в постели. Он прочитал сообщения из Провиденса, накопившиеся за последние дни, и открыл все приложения, что, учитывая соревнование с Керри, следовало сделать гораздо раньше. С момента их последнего разговора с Арчи новых сообщений не поступало, а когда Полю удалось напрямую связаться с Тайсеном, тот принялся болтать о пустяках.

В пришедших сообщениях не было ничего нового, не считая дополнительной информации о членах группы Хэрроу. Кроме четырех, о которых он уже знал, Провиденсу удалось напасть на след еще шестерых. Двое оказались журналистами известных телевизионных каналов, один – торговым представителем фирмы «Найк» в Пекине, двое работали в каких-то конторах на Восточном побережье. Последним стояло имя сотрудницы ААЗП…

Звали ее не Наташа, а Клара, и была она не химиком, а агрономом. И все же Поль не сомневался: она и есть та женщина, которая назначила ему встречу. Это лишь подхлестывало его любопытство. Она станет первым человеком из группы Хэрроу, с которым ему доведется познакомиться лично.

Расставаясь в Турине, Керри и Поль купили на чужие имена два мобильных телефона. Только они знали их номера, и каждый помнил всего один. Поль вынул сим-карту из своего бумажника, вставил в аппарат и набрал номер Керри, хотя они договорились созвониться в двадцать два по Нью-Йорку, а до вечера было еще далеко. Включился автоответчик, и Поль сообщил, что позвонит после встречи. И добавил, что все идет хорошо.

Ему с трудом удалось поймать такси. Шел дождь, и обитатели Нью-Йорка брали машины с боем. За рулем сидел гаитянец, помешанный на футболе. Он болтал без умолку и не отрываясь смотрел в зеркало заднего вида, лишь изредка бросая взгляд на дорогу сквозь лобовое стекло. Полю пришлось прервать его страстный монолог о Рональдино, чтобы набрать номер Наташи. Он уже увидел здание и предупредил ее, чтобы спускалась. Он вышел за квартал, чтобы дать ей время добраться до гаража. Поль употребил эту короткую прогулку на то, чтобы выкинуть из головы абракадабру, которой водитель накачивал его всю дорогу. Несмотря на поздний час, здание ААЗП было ярко освещено. Почему она сказала ему, что главный вход будет закрыт, если внутри еще полно сотрудников? Полю даже показалось, что кто-то выходит на улицу из огромных стеклянных дверей. Он сказал себе, что у Наташи, должно быть, есть свои причины не привлекать внимания, но не успел как следует обдумать эту мысль: железная дверь гаража с шумом поднялась, и внутри замигал желтый огонек. У конца подъездного пандуса Поль заметил силуэт женщины, выделявшийся на темном фоне стен паркинга. Она сделала ему знак. Поль пошел вперед, смотря под ноги, чтобы не поскользнуться на масляных пятнах. На полпути Поль заметил углубление в стене, скорее всего, решил он, место для мусорных баков. С первых шагов Поля охватило смутное ощущение того, что, не приняв самых элементарных мер предосторожности, он совершает ошибку, но он продолжал двигаться вперед. То, что произошло, не испугало его, а парадоксальным образом принесло облегчение – он оказался прав. Но было уже слишком поздно. На него накинулись два человека в масках. На затылке Поль ощутил холодок револьверного дула. Кто-то слева завернул ему руку за спину и подтолкнул вперед. Женщины, стоявшей у стены гаража, уже не было. Автоматически включавшиеся светильники погасли, и Поль шел вперед в неверном зеленоватом свете указателей выхода. Мужчины подтолкнули его к джипу, стоявшему против выезда из гаража Багажник его был открыт. Поль скрючился, чтобы не быть раздавленным дверцей. Он услышал, как хлопнули двери машины. Она тронулась с места, и до Поля донесся скрежет металла об угол пандуса. На секунду перед ним мелькнул мигающий желтый огонек у въезда. Потом Поль смог различить отблески сияния неона, желтого света уличных фонарей и автомобильных фар. Машина выехала на скоростную дорогу.

Расставшись с Фричем, Керри решила ехать к Инсбруку через долины Тироля. Ей пришлось пройти десятки крутых поворотов, на влажном асфальте которых покрышки издавали жалобный скрип. Солнце то проглядывало сквозь облака над вершинами гор, то скрывалось за пеленой дождя. Трава альпийских пастбищ по цвету напоминала абсент и почти так же пьянила своей красотой.

Машинальные жесты водителя не отвлекали Керри от мыслей о детях, Робине, своей устоявшейся жизни, приятельницах, с которыми встречалась, провожая детей в школу. Им бы и в голову не пришло, чем она сейчас занимается. Потом она вспомнила о возбуждении гонки и радости, которую испытала, добравшись до сердцевины всего дела, корне сегодняшних событий: о Фриче, его вежливости и убийственных речах. Керри думала о Поле, их встрече в Одессе, об их задании, о Провиденсе. Вся эта оборотная сторона жизни подстегивала ее, будила сонное сознание, превращала благополучие в счастье, а близких существ – в далекую цель, к которой она страстно стремилась и знала, что будет любить их еще больше, когда кончится эта история, хотя это и трудно себе представить.

В Инсбруке Керри решила остановиться в самом центре, в дорогом и шикарном отеле. Ей показалось, что в атмосфере роскоши одинокая американка будет привлекать меньше внимания, чем в скромном семейном пансионе. По правде говоря, ей просто хотелось доставить себе удовольствие, всласть полежать в ванне и лечь в уютную кровать на тщательно отглаженные простыни. Насладившись всем этим, она задремала.