Гид по чаю и завтрашнему дню - Лора Тейлор Нейми

Это что-то новое, и что мы делаем? Но мы предаемся моменту, разбираясь по ходу в хаосе неловких движений – царапая зубами, сталкиваясь носами – расслабленно и жадно.

Он отстраняется, тяжело дыша, как после долгой пробежки.

– Значит, я был прав. Ты мечтала о том же, ну, если бы и я был мечтателем.

Я издаю звук согласия.

– Но я могу лучше.

Dios, еще как. Еще как, еще как, еще как. Орион обхватывает ладонями мое лицо и смотрит на меня, как на лучший десерт, который я когда-либо готовила. Он проводит большими пальцами по моим скулам и лениво ласкает мои губы своими. Он не торопится, словно у нас полно времени на это.

Его руки спускаются ниже, ниже и ниже, затем он подхватывает меня и сажает себе на колени. Его губы на вкус как фрукты и сахар. Он улыбается – еще слаще, – прежде чем осыпать мой лоб и скулы поцелуями.

Я снова целую его в губы. Золотые искры всех городских огней, что мы видели, мчатся по моим венам, как по улицам. Я жадно касаюсь его. Хочу быть еще ближе. Я прижимаюсь к нему, чувствую его кости и сильные мускулы, обвивающие меня.

Останься со мной? Еще одно желание, которое я не могу доверить даже звездам. На каком языке нужно желать, чтобы континенты и культуры сдвинулись? «Останься со мной», – загадываю я желание, оставляя ногтями полумесяцы на парне со звездным именем.

Сегодня я целую его в буковой роще и понимаю, что узоры, выгравированные на ночном небе, не имеют значения. Орион Максвелл – мое северное сияние, моя полярная звезда – истинный север, – хотя наследие зовет меня на юг.

На юг. В Майами.

Пора домой, призрачные колеса коснулись асфальта. Мы оба чувствуем перемену и одновременно отстраняемся. Я все еще у него на коленях, обвиваю его, как шерстяной свитер. Мы прижимаемся лбами, между нами четыре тысячи миль.

– Когда ты только приехала сюда, – начинает он, его голос полон гравия, – твое сердце принадлежало другому. – Когда я киваю, он продолжает: – Но даже сейчас ты принадлежишь другому городу. Я даже помыслить не могу о том, чтобы на годы уехать с тобой в Майами. Не могу оставить маму и Флору…

– Знаю. – Я всегда это знала.

– В моей жизни столько прощаний и потерь. Я теряю людей и уже так устал от этого чувства. И ты… – Одинокое слово отражается в его глазах. – Ты не можешь быть мимолетным увлечением. Понимаешь, я не могу спать с тобой все лето, зная дату твоего отъезда. Не могу потом посадить тебя на самолет и сохранить лишь воспоминание об этом. О тебе.

Я судорожно выдыхаю, понимая и зная, что он прав. Я ненавижу его правоту. Однако люблю, как он заботится обо мне ужасным, но прекрасным способом.

– Мы не можем позволить этому повториться, не так ли?

Он качает головой с безжизненным взглядом.

– Это слишком, черт возьми, сложно. Пока пусть время здесь останется нашим моментом.

Моментом, когда мы обманули миры, жизни и вселенные.

И все же они побеждают. Por ahora.

Пока.

Глава 30

На свой восемнадцатый день рождения мне сказано надеть лучшее платье и ждать в своей комнате, пока за мной не зайдут. Новое платье у меня есть, короткое и легкое; Виктория из магазина «Приходите снова» несколько недель назад сказала, что оно выглядит идеально. Цена тоже была идеальной, как и размер. Черный в цветочек шифон сшит прямо по моей фигуре и поднимается к квадратному вырезу с двумя тонкими лямочками по бокам.

Я добавляю последние штрихи к своему образу, начав при этом собирать вещи. Осталось два дня, но я твердо намерена отпраздновать на всю катушку, а не страдать о том, что и кого я должна покинуть. Для этого мне был нужен идеальный, обманчивый момент с Орионом в сумеречной чаще, который я закрыла в своем сундуке сокровищ. Пока.

Но Орион и сам оказался не без сокровищ и подарков. Недавно я получила еще одну порцию Лондона на свой день рождения; на этот раз мы посмотрели его изнутри. Я провела целый день, любуясь королевскими драгоценностями, и протаскала Ориона по всем этажам гастрономических и универсальных отделов в «Фортнум и Мэйсон», вожделенно склоняясь над деликатесами и выбирая сувениры для мами и Пилар. Но главный сюрприз был, когда Орион отвел меня в роскошный чайный салон «Даймонд Джубили».

Днем мы обедали в окружении белых скатертей и бледно-голубого фарфора. Мы пили их фирменный «Королевский купаж» и набивали желудки канапе, сконами и изысканными пирожными.

Затем мы вернулись на раннем поезде обратно, и у нас оставался целый вечер в Винчестере. Но для чего? Я застегиваю последнюю пряжку на золотистых босоножках, когда в дверь кто-то стучит.

Это уже за мной?

– Вау, – говорю я, открыв дверь. – Вау!– Орион принял душ и переоделся в черный костюм, дополненный серебристо-голубой рубашкой и галстуком в цвет. Tan guapo – такой красивый – и элегантный.

Он входит и наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку. Хотя мы снова сняли с наших отношений рейтинг 18+, нашим глазам сообщить об этом забыли. Я пялюсь на него как идиотка?

Его глаза огромные и глубокие, как два океана, в которых я легко могла бы утонуть, – его собственная песнь сирены. Этот парень в черном костюме снова меня обнимает.

– Выглядишь потрясающе, – шепчет он мне на ухо; я чувствую аромат мыла, древесный запах одеколона и укладочного геля.

Мои руки прижимаются к лацканам его пиджака.

– Ты хорошо подготовился, Максвелл. Но ты сам ставишь себя в опасность суеверий, выходя на улицу с мокрыми волосами. – Я легко провожу пальцами по его уложенным влажным локонам.

– Опасность, безрассудство и тонны алкоголя – привычные вещи для школьного выпускного. – Он вскидывает бровь.

– Для чего?

Орион показывает руку, которая была заведена за спину, и мое сердце подпрыгивает. Он демонстрирует коробочку с прозрачным колпаком, внутри – браслет с розовыми цветочками.

– Это…

– Да. Мы хотели сделать что-то особенное к твоему дню рождения, запятая, прощальной вечеринке. У Флоры появилась отличная идея, и скоро ты увидишь, чем занимались эльфы, пока мы были в Лондоне. – Он открывает коробочку и ставит ее на письменный стол. – Английские розы для юной кубинки. Ты пойдешь со мной на бал?

Я коротко киваю, пока он надевает браслет на мое запястье, затем заключаю его в объятия.

– Спасибо. Еще десять минут таких сентиментальностей, и я стану похожей на енота.

Он прижимает меня ближе, смеется.

– Никаких лесных созданий. Только мы. И должен тебя предупредить, танцую я еще