Воспитание грубиянки (СИ) - Форс Элен

Сердце ускорялось, стуча как сумасшедшее. В ушах было только тух-тух-тух… Ноги путались.

— …убью любого, кто посмеет ей навредить!

— Начни себя! — уже искренне говорю мужчине, желая забрать дочь. С ней было бы все хорошо, если бы он научился держать член в своих штанах.

— Она моя дочь. — Джо всегда смотрит прямо в душу, выворачивает наизнанку. Мне больно смотреть на него, не то чтобы говорить о наших сложных отношениях. «Мы» остались в прошлом. Из-за Джо между нами больше ничего не будет. Просто невозможно. — Ты моя женщина. Как минимум двое уже должны быть рады.

Вспыхиваю, по телу пробегает мандраж. Эти слова не оставляют меня равнодушной.

Его женщина… Я бы хотела быть его женщиной и мечтала, чтобы он был только моим. Но он меня предал, предпочёл другую и пропал, оставив на растерзание своему отчиму. Где он был все это время? Развлекался со своей подружкой?

Мысли подстёгивали во мне злость. Она только нарастала. Это помогало мне быть более резкой с Джо, как того и хотел Дато.

— Ошибаешься, мы с дочерью последние, кто хотел тебя видеть в нашей жизни. Наконец-то, у нас все наладилось, я смогла пережить всю боль, которую ты мне причинил. Если в тебе есть хоть что-то благородное… убирайся отсюда. — подхожу к нему ближе, укачивая малышку на руках. Чтобы нас не услышали, говорю шепотом в самое ухо Джо, не отдавая себе отчета, что со стороны это выглядит очень интимно. Я касаюсь грудью его, а волосы электризуются и тянутся к пиджаку.

Джо внимательно следит за мной, за каждым движением. В близи я замечаю тонкий шрам у виска. Свежий, еще красный. Нервно сглатываю. Мне остается лишь догадываться откуда он.

— Складно говоришь, только не верю ни одному твоему слову, Куколка. — Мужчина остается спокойным. Джо прячет руки в карманы, как будто пытается их спрятать от меня. — Твоё тело говорит совсем другое, Эмма. Я знаю, что ты тут не по своей воле и боюсь даже представить сколько всего тебе приходится терпеть, чтобы защитить себя и нашу дочь. Я восхищаюсь твоей смелостью и стойкостью. Я здесь для того, чтобы сказать, что люблю Вас больше жизни и делаю все, чтобы это закончилась. Ты не одна, Эмма. Я рядом…

Джо говорит тихо, слегка касаясь губами моего уха. Когда он распрямляется и с болезненной грустью смотрит на Ариану, понимаю — он спрятал руки, чтобы не прикоснуться к нам.

— Ты ничего не знаешь, Джо. — со злостью говорю ему, пытаясь затолкать слезный ком обратно, чтобы не расплакаться. — Возвращайся к своей рыжей кошечке в мир дикого секса, пусть и дальше ублажает тебя. Может быть она родит тебе парочку таких же ебанутых на всю голову Джо. Будете жить — поживать да добра наживать. А с меня хватит. Я не хочу участвовать во всем этом. Все, чего я хочу — быть со своей дочерью. Без тебя.

— И без Дато. — уточняет он, оставаясь таким же спокойным, чем сильно меня удивляет. Это даже начинает раздражать. Мне никак не удавалось вывести его из себя. — Не хочешь быть со мной, я понимаю. Я причинил слишком много боли тебе. Но не с Дато, Куколка. Будь с тем, кого любишь. Не с Дато. Я убью его. Ради Вас.

Нана

— Ты знала, что он жив? — Нана никак не могла успокоиться, что Джо неожиданно появился на ее хорошо спланированном празднике. — Завтра об этом будут писать все паблики. Интернет взорвется! Черт! Лучше бы он сдох!

— Нет, не знала. — честно говорю, не в силах больше сегодня врать. У меня не остается сил даже посмотреть на неугомонную девушку. Жестокость Наны меня не поражала, ей было в кого быть такой злобной. — И на новости… хрен с ними. Пусть что хочет, делает.

— Ты же теперь не с этим психом? — спрашивает она, кладя руку мне на колено и заглядывая в глаза. Нана даже перестала дышать, боясь услышать «да». Я отрицательно качаю головой и откидываюсь назад.

Мы едем домой. Хочется поскорее уже оказаться одной. Дорого кажется слишком длинной.

Джо смог меня удивить, сказать такое, что я никогда не ожидала от него услышать. Он сильно изменился за это время, спрятался в невидимый кокон. Слова разбивались о него, не позволяя задеть или нанести рану его хозяину. Мужчина просто ни на что не реагировал, гнул свою линию.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Самое странное, что он больше не повторял, что я его и должна быть только с ним. Это были слова взрослого человека, отдающего отчёт, что у меня есть чувства и желания. И все же, меня это задело. Как будто в грудь вонзили нож и несколько раз прокрутили. На подсознании постоянно крутилась пластинка: «Он тебя просто не любит.»

— Ты о чем думаешь?

— Просто это все так странно. — загадочно отпускаю я. — Не ожидала его увидеть. В своей голове я уже его похоронила, рассталась навсегда. Твой брат умер для меня в день нашей несостоявшейся свадьбы, когда изменил. И все же, для меня было потрясением узнать, что он мёртв. И потом… я … и сейчас… — начав говорить Нане правду, я практически чуть не выдала себя с потрохами. Мне отчаянно хотелось поделиться с кем-нибудь своими внутренними терзаниями. — Вообщем, это загадочное воскрешение напугало меня.

— Скажи… — протягивает она. — Папа сказал, что разберётся с ним. Я слышала, как он звонил в клинику, где обычно Даню держали, спрашивал у них «Есть ли место для него?» Думаю, что выходки братца окончательно его достали, он собирается получить официальные бумаги, что Даня не дееспособный и положить его в больницу основательно.

Впиваюсь ногтями в кожаную обивку сиденья в машине. Годы идут, а методы Дато не меняются.

— Может быть к лучшему. Вправят ему там мозги. — отворачиваюсь к окну, чтобы спрятать лицо. Нана не должна видеть моей растерянности. — Он ведь псих!

Девушка заходится смехом. Ей нравится это повторять.

— О, да! Джо — псих!

Машина останавливается сначала у дома Дато, мы высаживаем Нану. Я прощаюсь с ней и с облегчением выдыхаю, когда остаюсь одна. День был невыносимо длинным, хочется поскорее смыть с себя его остатки и забраться под одеяло.

А еще нужно было придумать, как предупредить Джо о плане Дато. Не то, чтобы я так сильно переживала за его толстую шкуру. Просто, если с ним что-нибудь случится, он не сможет вытащить нас с Арианой из этой тюрьмы.

Вызов.

Джо.

Паршивое настроение не повод отменить тренировку.

Я обрабатывал с диким остервенением грушу, уже вторую за эту неделю, представляя что передо мной Дато. Наносил удар за ударом, желая превратить кусок дерьма в отбивную. Я желал Дато одного — смерти. Меня не оставляло в покое запуганное лицо Эммы. Она очень старалась, чтобы держаться отстранённо и говорить гадости, но я видел ее глаза. Огромные зеленые глазища, в которых стояли слезы.

Меня не обманешь, Куколка. Я читаю твою мысли. Я вижу тебя насквозь. Знаю наперёд, что ты хочешь сказать мне.

Вчера я сказал ей правду, если она категорически не захочет быть со мной, то я не буду настаивать. Хочу, чтобы она была рядом со мной по своей воле. Но я слукавил — сдаваться я не собирался, попытаюсь сделать все от меня зависящее, чтобы загладить свою вину и стать лучше, вернуть её любовь и расположение. Если это еще возможно.

Телефон в кармане завибрировал. Женя. Давно мы с ней не разговаривали по душам.

— Да? — сразу поднимаю трубку, она просто так звонить не будет в разгар рабочего дня.

— Привет, Джо. — усталый голос заставил меня напрячь пятую точку. — Мне звонила Эмма.

— Не тяни кота за яйца. — при упоминании Эммы поднимается адреналин. Не могу ждать и секунды. Натягиваюсь как пружина, готовая выстрелить вперед. — Говори быстрее!

— Она позвонила мне, чтобы предупредить, что Дато попытается признать тебя не дееспособным. — Женя резко выдохнула, я так и видел как она нервно курит, рвано выдыхая.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Рядом с ней мог стоять Дато. — задумчиво протягиваю, поражаюсь одновременно двум вещам: помощи со стороны Эммы и тупости Дато, если это правда. — Это может быть один из его коварных планов.

— Не думаю. Сегодня она должна была поехать к гинекологу. Пока она была у него, вырвала минуту и набрала меня с чужого мобильного, потому что знает только мой номер. Она была очень напугана, Джо.