Крестоносцы на Востоке - Михаил Заборов

5.6. Германская империя и Франция против Византии. Бонифаций Моферратский

Примерно в то же время вступила в действие еще одна группа причин, которые затем отклонили крестоносцев от первоначальной цели и обусловили новое направление похода: политические противоречия между двумя империями — Германской и Византийской. Основой этих противоречий, получивших развитие уже в XII в., послужили главным образом захватнические устремления в Средиземноморье тех феодальных элементов Германии (преимущественно ее южных земель), которые консолидировались вокруг династии Гогенштауфенов.

Продолжателем антивизантийской политики Генриха VI выступил его младший брат и преемник Филипп Швабский (1198–1208). Неустойчивость политической жизни Византии, отражавшая ее внутреннюю слабость в эпоху, когда в империи завершилось становление феодальных порядков, благоприятствовала осуществлению этой политики. В 1195 г., о чем упомянуто выше, в Константинополе совершился очередной дворцовый переворот: в результате него был лишен власти (а заодно и зрения) император Исаак II Ангел и на престоле утвердился его брат Алексей III (1195–1203).

Филипп Швабский еще стараниями Генриха VI был женат на дочери Исаака II Ирине. И вот теперь германский король, помышляя о том, как бы довести до успешного завершения дело, прерванное внезапной смертью Генриха VI, — овладеть Константинополем, — установил связь со своим тестем, томившимся в заключении. Впрочем, как передает константинопольский вельможа Никита Хониат, хорошо знавший придворные дела, ослепленный экс-император не находился в чрезмерно строгой изоляции: "всякий желающий имел доступ к Исааку". Историк рассказывает о тайных свиданиях Исаака Ангела с латинянами, где обсуждался вопрос, "как бы отплатить за обиды и низвергнуть Алексея". Бывший император без особых трудностей посылал (в Германию) письма к дочери своей Ирине и, в свою очередь, получал оттуда ответы с наставлениями, как ему поступать.

Таким образом, штауфенский двор в последние годы XII в. становится центром политических интриг, формальной целью которых было восстановление на константинопольском престоле Исаака II Ангела. В действительности же младший отпрыск Фридриха Барбароссы и наследник Генриха VI явно стремился захватить власть в Византии.

Такие намерения сами по себе были связаны с риском: ведь обстоятельства все время вынуждали Филиппа Швабского отстаивать свои права на корону в борьбе с Вельфами в самой Германии; тем не менее король, достойный своих предшественников, ввязался в новую авантюру. Приготовления к Крестовому походу, начавшиеся на Западе, пришлись, с точки зрения Филиппа Швабского, кстати: он был не прочь использовать крестоносцев в собственных интересах.

Прежде всего надлежало заполучить для этого прямую опору среди рыцарей Креста. Обстоятельства пришли на помощь Филиппу Швабскому. 24 мая 1201 г., когда подготовка к Крестовому походу находилась в разгаре, неожиданно скончался молодой граф Тибо III Шампанский, общепризнанный вождь французских крестоносцев. Тотчас после его кончины в руководящих кругах крестоносного воинства заговорили о необходимости избрать на место покойного другого предводителя.

Штауфенская Германия, до тех пор стоявшая в стороне от дел Крестового похода, приняла в них с этого времени живейшее участие. Внимание Филиппа Швабского привлек владетельный и куртуазный, известный своим покровительством трубадурам северо-италъянский сеньор — маркиз Бонифаций Монферратский. Его семья находилась в родстве и в старинной дружбе со Штауфенами. Сам Бонифаций Монферратский (ему было около 50 лет) был одаренным военачальником и дипломатом. Германский король несомненно учитывал это обстоятельство: ведь он строил на крестоносном предприятии далеко идущие политические расчеты.

Однако главная причина, по которой выбор Филиппа Швабского пал именно на маркиза Монферратского, заключалась в том, что в силу давних традиций дома маркграфов Монферратских интересы Бонифация были близки устремлениям тех западных феодалов, которые еще в XII в. оказались вовлеченными в завоевательную политику крестоносцев на Востоке и осели в основанных ими государствах. Старший брат Бонифация, Гийом Длинный Меч, был женат на Сибилле, сестре иерусалимского короля Бодуэна IV, и по владениям своей супруги, служившим ее приданым, считался графом Яффы и Аскалона. Другой брат, Конрад Монферратский, участвовал в Третьем Крестовом походе: он еще в 1187 г. прославился в качестве стойкого защитника Тира от Салах ад-Дина, а позднее, в 1192 г., был недалек от получения короны Иерусалимского королевства. Братья Бонифация энергично и не без успеха пробивали себе дорогу к высоким постам и земельным владениям и в Византийской империи. Конрад Монферратский одно время занимал видное положение при дворе Исаака II Ангела, на сестре которого Феодоре был женат и которому помог в 1186 г. подавить вспыхнувший против василевса мятеж. Кроме того, еще один из братьев Бонифация, Ренэ, женившись в 1180 г. на дочери византийского императора Мануила Комнина Марии, приобрел титул кесаря, а в приданое за женой, как поговаривали, получил второй после Константинополя торговый город империи — Солунь. Наконец, сам Бонифаций, хотя до этого и не участвовал в Крестовых походах, давно обнаруживал готовность следовать примеру сородичей. Маркиз питал агрессивные намерения в отношении той же Солуни (он считал себя законным наследником приданого своей невестки) и других земель на Балканах.

Таким образом, этот феодальный магнат (а за ним и иные ломбардские сеньоры, поменьше рангом и поскромнее в притязаниях) был непосредственно заинтересован в осуществлении антивизантийских замыслов, вынашивавшихся при гогенштауфенском дворе: захват Византии сулил и ему немалую добычу. Разве не стоило Филиппу Швабскому добиваться его избрания вождем крестоносного ополчения? Ведь он мог бы в этом случае оказать значительное содействие проведению в жизнь великодержавных штауфенских планов.

Но как поступить, чтобы Бонифаций Монферратский был поставлен во главе французских крестоносцев? Для достижения этой цели Филипп Швабский обратился к другому Филиппу — королю Франции, с которым состоял тогда в союзных отношениях. Этот союз сложился еще в 1198 г.: в то время Филипп II воевал против Ричарда Львиное Сердце во Франции, а племянник последнего — Оттон Брауншвейгский, избранный частью немецких феодалов германским королем, оспаривал свои права на трон в ожесточенной борьбе с Филиппом Швабским. Оба Филиппа и объединились против общих врагов. В 1202 г. союз еще сохранял силу и, судя по сведениям, встречающимся у некоторых хронистов начала XIII в. (правда, несколько расплывчатым), Филипп II Август пошел навстречу своему тезке-немцу.

Когда на совете баронов-крестоносцев в Суассоне обсуждались кандидатуры на пост вождя рыцарского войска (пост этот предлагали сперва герцогу Одо III Бургундскому, затем графу Теобальду из Бара — оба отклонили предложения), французский король активно вмешался в выборы. Как сообщает автор "Деяний Иннокентия III", Филипп II посоветовал главарям ополчения избрать верховным предводителем крестоносцев Бонифация Монфер-ратского. О том же, хотя и иначе, пишет итальянский хронист Созомен из Пистойи, о том же говорит автор греческой "Морейской хроники".

Жоффруа Виллардуэн в своих записках рассказывает, что он сам, будучи участником суассонских совещаний, назвал там имя североитальянского князя. Маршал Шампанский в данном случае, очевидно, выражал лишь волю короля Франции. Его совет был принят, несмотря на то, что довольно неожиданно всплывшая кандидатура итальянца, маркграфа Монферратского, вряд ли пришлась по вкусу французским сеньорам. Правда, они были осведомлены о том, что его семья питает традиционный интерес к Востоку: соответствующую информацию могли доставить во Францию те самые послы, которые ездили в Венецию заключать договор о перевозке крестоносцев (четверо из шести возвращались домой через Геную, власти которой были связаны с домом маркграфов Монферратских). Однако бароны не забывали и другого: ведь большей частью сами они являлись недавними политическими противниками Филиппа II Августа, Бонифаций же был его родственником и креатурой. Кроме того, Бодуэн Фландрский и прочие князья, только что выступавшие против Филиппа II во Франции в качестве союзников Ричарда Львиное Сердце, в Германии поддерживали Вельфов, противившихся утверждению власти Гогенштауфенов и состоявших в союзе с Англией. Кандидатура Бонифация Монферратского, известного своей проштауфенской ориентацией, и в этом смысле тоже не могла устраивать приверженцев англо-вельфской партии.

Тем не менее совет Филиппа II, иначе говоря, давление, оказанное им на его вассалов в Суассоне, возымел свое действие. После долгих пререканий ("Много было сказано слов за и против" — лаконично сообщает Виллардуэн) военачальником крестоносного ополчения избрали Бонифация Монферратского. В сентябре 1201 г. он прибыл во Францию, чтобы возглавить крестоносцев. Главнокомандующим французских рыцарей сделался, таким образом, приверженец Штауфенов, владетельный князь, наверняка готовый разделить антивизантийские замыслы Филиппа Швабского и содействовать их реализации: ведь в этом случае он и сам мог надеяться на определенный выигрыш.