Моё проклятье - Элен Боннет

полностью оголена. Сегодня, наверное, единичный случай, когда студентам позволено явиться в колледж не в форме. С причёской тоже закончено — золотистые локоны спадают на плечи, слегка щекочут кожу.

Такси должно подъехать с минуты на минуту, а мне уже не терпится, чтобы как можно скорее закончилась официальная часть мероприятия. Хочется выплеснуть все накопившиеся эмоции на танцполе под громкую музыку. Телефон издаёт сигнал, смотрю на экран в надежде, что приехала машина, но вижу сообщение от подруги.

Эльза:

«Повеселись за нас двоих ‘смайлик сердечка’»

Поджимаю губы от расстройства, что не могу разделить вечер с ней. Появляется желание всё отменить и организовать свою вечеринку, но не успеваю об этом подумать, как приходит уведомление о прибывшей машине. Но прежде, чем выйти на улицу, набираю подруге ответ.

Вы:

«В следующие выходные мы наверстаем с тобой ‘целующий смайлик’»

Нажимаю кнопку «отправить» и выхожу из дома. Зачем-то по дороге в колледж решаю посмотреть клипы с закрытого канала нашего колледжа. Кстати, Итан тоже подписан на него.

Лучше бы не заходила в раздел «посвящение». Там собрано множество фотографий, как старшекурсники издеваются над новенькими. Это ужасно. Желание посещать мероприятие быстро стремится к нулю. А если ещё учесть уровень моего везения, то можно не сомневаться, что я попаду в руки какому-нибудь ублюдку, который считает, что прыжок со второго этажа — вполне нормальное занятие. Или что ничего такого нет, если первокурсника обольют краской с головы до ног.

По мере просмотра желудок сжимается, принося чувство тошноты. Наверное, поэтому Итан просил держаться рядом с ним. На паре фотографий, кстати, он с Леоном отправляет какого-то парня в бассейн. Как парализованная смотрю на гаджет, впадаю в оцепенение и молюсь, чтобы такая участь миновала мою невезучую задницу.

Итан словно на расстоянии чувствует моё волнение, потому что в следующее мгновение на экране появляется его имя. Пару раз встряхиваю головой, прогоняя ужасные образы, а после отвечаю.

— Привет, — даже сама слышу, что мой голос звучит немного взволнованно, но стараюсь замаскировать слабость.

Почему-то он никогда не оставляет сообщений, ни разу не видела, чтобы Ньюман переписывался с кем-то в соцсетях или вёл свою страничку. Немного странно, если учесть его популярность и увлечение музыкой. Я всегда считала, что творческие люди открытые, но он ни на йоту не соответствует моим ожиданиям. Насколько мне известно, за публичную жизнь группы отвечают Леон и Дэйв.

— Лили, жду тебя около главного входа, — его голос немного напряжённый.

Вчера Ньюман вообще хотел, чтобы я пропустила всё веселье. Но прятаться из-за глупых обрядов — точно не про меня. Не люблю, когда кто-то пытается диктовать, как нужно поступать, сразу появляется непреодолимая потребность сделать с точностью наоборот. Так и сейчас. Чем больше меня отговаривают, тем сильнее мне хочется попасть на вечеринку.

— Мне не нужно сопровождение, мы идём отдыхать, — тяжело вздыхаю, могу представить, как он сверкает своими глазами и стискивает челюсть, играя желваками. Кажется, слышу, как скрипят зубы.

Ньюману необходимо поумерить свой пыл и потребность в контроле. В конце концов, мы не встречаемся. Итан не отвечает, сбрасывает звонок, но почему-то мне кажется, что он не отступит от сегодняшней роли моего телохранителя.

Такси останавливается возле главного входа, а я снова ищу способ спрятаться от назойливого внимания Итана. Боже, ещё ни разу не бегала от красивых парней, но с ним у меня скоро точно появится отличная практика. Стоит подумать об этом, как моя пассажирская дверь открывается, и перед лицом оказывается раскрытая мужская ладонь.

— Да чтоб тебя… — бросаю жалостливый взгляд на спину водителя, а потом снова на руку.

Всё, что вижу сейчас, — это небольшая часть дорогого чёрного пиджака, манжета кипенно-белой рубашки, часы стоимостью как моя жизнь. Хотя, возможно, дороже. И большая ладонь с красивыми длинными пальцами, которые подталкивают к развратным мыслям. Такое ощущение, что в ней скрывается сила, способная стереть меня с лица земли, но вопреки всему она вызывает приятную дрожь внизу живота. Можно ли возбудиться от одного взгляда на мужскую ладонь? Ответ — да.

Ну тебя, Лилиан.

Всё моё тело моментально откликается на присутствие Итана: кончики пальцев холодеют, жар поднимается по шее и расползается по щекам.

— Ты собираешься провести весь вечер в такси? — Ньюман наклоняется, практически врезаясь лбом в меня, когда я собираюсь вложить свою ладонь в его, чтобы выйти из салона. — Ну вот, а я подумал, что ты всё же решила меня послушать и поехать домой.

Оказываюсь на улице. Засранец переплетает наши пальцы, а его взгляд скользит от кончиков моих туфель к глазам. Когда мы снова устанавливаем зрительный контакт, в его глазах светится огонёк, добавляя и без того редкому оттенку радужек особую изюминку.

— И для кого ты так нарядилась? Не скажу, что красный входит в число моих любимых цветов, но тебе очень идёт, — он склоняет голову набок, продолжая разглядывать моё лицо.

Хмыкаю. Неужто рассчитывает, что я наряжалась для него? Итан — последний, о ком я думала при сборах на мероприятие. Это, конечно, ложь, но я даже своему подсознанию не могу признаться в подобной слабости.

— Точно не ради сталкера, который караулит на парковке, — мой голос язвителен, но, судя по тому, что уголки губ Итана тянутся вверх, ему нравится наша игра.

Моя ладонь всё ещё находится в сильной хватке его руки. Ощущение, что Итан собирается провести так весь вечер. Нет, не люблю контроль, поэтому пусть не надеется, что я буду послушной девочкой и простою возле него всю дискотеку.

— Признайся, что я тебе нравлюсь и ты хочешь пойти со мной на свидание, — не даёт мне пойти внутрь, продолжая вторгаться в моё пространство.

Хотела бы я знать, что за чувства испытываю к Ньюману. Он постоянно провоцирует меня на эмоции, и из-за этого у моего тела уже вырабатывается биологическая память на выброс адреналина в его присутствии. Видимо, поэтому чувствую что-то похожее на возбуждение и плотское желание.

— Пошли уже, а то опоздаем, — не реагирую на его провокацию.

На удивление, мы успеваем к открытию посвящения. Правда, спустя минут пятнадцать нудная речь директора заставляет начать зевать. Радует, что я не одна такая. Адель, стоящая рядом, облокачивается на плечо Брэна, закрывает глаза и вымученно вздыхает.

Проходит ещё примерно полчаса, и монолог прерывается бурными овациями студентов. Могу поспорить, больше всего они рады, что сейчас начнётся весёлая часть. Само собой, преподаватели будут следить, чтобы никто не пронёс алкоголь, но я уверена на все сто, что старшекурсников это не остановит. Им уже больше двадцати одного года, поэтому они