Нам здесь жить - Елена Геннадьевна Костюченко

В октябре 2002-го Николай объявляет, что скоро будет коронован вором в законе. Через пять дней его расстреливает неизвестный киллер.

4 ноября похороны Николая. Это убийство до сих пор не раскрыто, и единого мнения относительно заказчика в Кущевке нет. Слишком многим он изуродовал жизнь. Значительная часть людей считает, что его заказали Аметовы. Криминалитет склоняется к тому, что Цапка уничтожило воровское сообщество, которое не хотело принимать в свои ряды насильника-беспредельщика. Среди молодежи популярен рассказ об отце замученной студентки…

Смерть Николая становится причиной серьезного семейного разлада. Мать Николая и Сергея Надежда Цапок, или Цапчиха, обвиняет в смерти сына Дядю Колю: он не смог вести дела так, чтобы обеспечить безопасность ее ребенку. Цапчиха заявляет, что будет вести дела сама вместе с Сергеем, и «при мне он будет живой всегда». Дядя Коля, который за время главенства Николая уже потерял свое влияние на группировку, соглашается. (Дядя Коля, между прочим, жив, но уже превратился в местную легенду: никто не видел, но помнит. Говорят, пьет…) Главным становится Сергей Цапок.

Тучные годы

«Покойный Коля был настоящий бандит. А Сережа — лишь бы выйти на коммерческие структуры. Человека купить для своего дела». Первое, что он делает, — пересаживает банду с «Жигулей» на иномарки и начинает активно «делиться». Именно Сергею принадлежит идея платить за образование сотрудников местной милиции. Он нежно дружит с главой РУБОПа Ходычем, делает его своим кумом. Вкладывает деньги в связи. Цапок стремится легализоваться.

В сентябре 2003 года убивают фермера Валерия Богачева и его сына. Богачев отказывался платить обязательные для Кущевки поборы — беспредел цапков был ему не по душе. А беспредел продолжается, хотя и не так открыто. Например, девочек забирают с занятий, поджидают у ворот училища.

Особенно выделяется на этой почве молодой Женя Гуров. Не просто насилует, но и жестоко избивает девчонок. Старшие цапки смотрят на это сквозь пальцы — он напоминает им себя в молодости.

Банда растет — количество бойцов достигает уже 200 человек. Под главенством Цапчихи процветает семейная фирма «Артекс-Агро». «Артекс-Агро» пользуется невероятной государственной поддержкой: на сегодняшний день фирма получила кредитов на сумму почти 8 млрд рублей и 136, 7 млн руб. по нацпроекту «Развитие АПК». Информацию о краевых займах на 160 млн рублей сейчас опровергает пресс-служба губернатора. Персонал в семейное предприятие Цапков тоже набирается с умом — начальником юридического отдела служит жена начальника службы собственной безопасности краевой прокуратуры Федорова…

Сергей, в отличие от покойного Николая, понимает силу официальной власти. Сначала Сергей Цапок становится районным депутатом. Когда на этом посту его сменяет давний друг Цеповяз, Цапок становится членом Совета молодых депутатов Краснодарского края. На территории комплекса «Артекс-Агро» проводится выездное заседание совета. Вообще Сергей Цапок начинает активно участвовать в публичных мероприятиях… Среди легенд Кущевской: вернувшись, по его словам, с инаугурации президента России Медведева, Цапок гнул пальцы уже с державным изяществом. Бригада страшно гордилась этим фактом.

Последние годы жизни цапков можно назвать роскошными. Кущевцы говорят, что перед ними в принципе не было закрытых дверей. Начальник РОВД называл Цапчиху «мамой» и отдавал ей честь при встрече.

В ноябре 2008-го на пороге собственного дома был зарезан фермер Анатолий Смольников, десять лет назад посмевший во время стрелки на стадионе выйти против цапков. Смольников по кличке Бобон был богатым фермером и давно отошедшим от дел криминальным авторитетом «старых понятий»: находился в оппозиции к беспредельщикам Цапкам. В Кущевке говорят, что убийство Смольникова было скорее актом устрашения станицы. Могила Смольникова несколько раз поджигалась. Затем гроб с телом фермера был вырыт и выброшен на трассу неподалеку. Ни убийц Богачевых и Смольникова, ни кладбищенских вандалов кущевская милиция не нашла, и последние недовольные в Кущевке замолкают.

В 2009 году Сергей Цапок создает агентство «Центурион Плюс», легализуя таким образом многолетние поборы за «крышу». Сама вывеска «Центуриона» на здании гарантирует спокойствие — ведь в случае проблем приедет Вова Беспредел или тихий Буба.

4 ноября, в годовщину похорон Николая Цапка, происходит массовое убийство. Джалиль Аметов спасается чудом — он уехал в магазин за пивом, разминувшись с убийцами на 20 минут.

Мальчики

— Это не мог быть Серега Цапок. Я отвечаю. Он достойный человек. И друзья его — достойные люди. Они не могли. Ну, то есть татар — ладно, а ребенка — никогда. В смысле почему? Ну, это же ребенок! — возмущается Саша.

Он студент ПУ-55 (профучилища), ему только-только исполнилось 18. С цапками он «общался», но не так близко, как Игорь. 16-летний Игорь М. сейчас находится в СИЗО. Следователи считают его причастным к убийству. «Но это гонево, конечно, — продолжает Саша. — Его вот-вот отпустят».

Вся компания кивает головами. Все верят, что Игоря выпустят со дня на день, надо только дождаться. Мы стоим у общаги ПУ-55, или «бурсы». Это место, которое пополняло ряды цапков.

В «бурсу» поступало много сирот из окрестных детдомов и районного интерната. Среди учащихся было достаточно и так называемых «сирот при живых родителях». Игорь из вторых — сразу после рождения мать «скинула» его на воспитание бабушке с дедушкой. Сама очень пила. Умерла 6 ноября, через два дня после убийств.

Именно детям без родителей цапки уделяли особое внимание.

— Ну, то есть они подъезжают, знакомятся. Потом идем в бар пить сок или чай! — говорит Саша. — Если они видели кого из нас пьяным, они били нас по печени. И говорили: зачем пьешь? Построили нам спортзал, водили качаться. Если у кого из наших шмотку сняли, подъезжали, уничтожали злодея. Они заботились! За сирот рвали!

— Для них сироты значимее, чем матерь ихняя, — подтверждает Резван.

На самом деле и у Саши, и у Резвана есть клички. Для Кущевки они — «цапковские шестерки», «шестерни», «поросль». Себя ребята называют бригадой, друг друга — братьями. О стрелке татар и цапков на стадионе вспоминают как о Брусиловском прорыве. Вспоминают с чужих слов — им тогда было по шесть, они не могли в ней участвовать. Но очень бы хотели.

Нужно понимать, что всю сознательную жизнь этих ребят в станице правили цапки. И они просто не знают другой жизни. Собираться в бригады для них — абсолютно нормальный вариант «продвижения».

Садимся у «Каскада» за столик, который не убрали на зиму. На посиделки в «Каскаде» денег нет. Леша идет в аптеку и магазин. Пиво,