Нам здесь жить - Елена Геннадьевна Костюченко

05.14. «Я вот к священнику пошел к своему, — рассказывает Юра. — Говорю: «У меня работа тяжелая, низкооплачиваемая, семья есть, приходится и деньги брать. Это грех?» А батюшка спрашивает: «Они тебе сами предлагают или ты их заставляешь?» Я говорю: «Когда как». А он: «Вот если первый случай, тогда не грех, а если второй — тогда грех». То есть деньги можно тоже правильно брать».

Зарплата у инспекторов — 25 тысяч рублей.

— Все же знают, что мы деньги берем. И водители сами дают. Всех это устраивает, потому что все подворовывают по-маленькому. Никто не хочет соблюдать за кон. Это реальность. А мы просто исполняем… этот… социальный договор.

— Какой-такой договор? — холодно интересуется Саша.

— Вот пусть зарплата у нас будет сто тысяч! Тогда никто не будет деньги брать.

— Все будут брать. И ты будешь.

Юру мы завозим на пост — он планирует «подергать» еще с утра, когда пойдет основной поток. Саша едет забирать замкомвзвода и по дороге высаживает меня у метро. Просит позвонить, как сяду в вагон и как доеду до работы.

Вместо послесловия

Год назад я пять суток провела в ОВД в качестве стажера-криминалиста. Удивительно, но между ментами и гаишниками — сотрудниками системы МВД — есть очень существенные различия.

В отличие от ментов (они предпочитают называть себя просто «сотрудники»), у гаишников совершенно нет клановости, кастовости. Нет чувства команды, профессиональной общности, они не заботятся друг о друге. Единственное исключение — напарник по патрульной машине. Он действительно близкий человек. Все остальные — вне, снаружи. И если сотрудник для сотрудника сделает все — прикроет от пули, выгородит перед начальством, подпишет липовый протокол, устроит сына в университет просто потому, что «иначе как?», то типичный гаишник поможет своему коллеге только за выгоду и часто — за деньги. Они вообще все легко пересчитывают на деньги.

Любимое выражение гаишника — «все воруют». В обратном их убедить невозможно. «Если есть хоть какая-то власть, хоть минимальная возможность — ты украдешь. Никто не удержится». В их картине мира начальство ворует побольше, люди поменьше — поменьше, но воруют — все. «Хоть кнопки со стола». Главное при этом — быть «порядочным» и воровать «в меру», не слишком осложняя жизнь другим.

«Порядочность» — еще одно ключевое понятие. Говоря «порядочность», гаишники подразумевают самый прямой смысл этого слова — то есть следование порядкам среды, общим правилам. При несерьезном нарушении ПДД «порядочно» будет откупиться на месте, не затягивая разбирательство, — потому что «так все делают». Водитель, который сразу признает свою вину в ДТП и пишет соответствующую фразу в протоколе, чтобы потом не мотаться по кабинетам, — «порядочный». А вот человек, который годами судится «из-за побитого бампера», пытаясь доказать свою невиновность, — «непорядочный». Ему «больше всех надо».

Рядовой мент действительно думает (хочет думать), что спасает мир от зла, являясь буфером между преступниками, «злодеями» и «остальными». Чтобы поддержать в себе эту веру, менты запоем смотрят ходульные сериалы про ментов же и стараются общаться «в своем кругу». И когда реальность входит в особо острое противоречие с иллюзией (а случается это часто), они пьют. Некоторые сидят на наркотиках. Гаишник пьет, как правило, по праздникам или от скуки и иллюзий вообще не питает. Он четко знает, в чем заключается его работа. Он оформляет ДТП, в сложных случаях регулирует движение, обеспечивает проход випов, а в оставшееся время — зарабатывает деньги.

Менты нежно любят свое табельное оружие. Оно подтверждает их статус защитника. Кобура на поясе инспектора ДПС смотрится декоративно. Их основное «оружие» — жезл или, как они его называют, «хлеб».

Менты часто не имеют семьи. Большинство гаишников — женаты.

И еще, менты собственные преступления оправдывают тем, что раз общество («власть», «начальство») поставило их в условия выживания (зарплаты в милиции действительно низкие) и всеобщей ненависти, они имеют право взять «свое» силой. Ну и святое — нарушить закон, чтобы выгородить своих, помочь своим, поддержать круговую поруку. Гаишники считают, что имеют право брать взятки, потому что «те, у кого берем, сами такие же». «Не было бы взяток — не было бы взяточников», — еще одно расхожее выражение в ДПС.

Мент — фигура во многом трагическая. Типичный гаишник — скучен.

Леша Лайф

История Леши Лайфурова и его друзей, которые вместе цепляются за одну жизнь

23.03.2008

Я хочу рассказать вам об удивительных людях, которые борются с бедой, не превращая ее в горе. Потому что горе — это как вязкая грязь. Вязнешь в слезах, в попытке объяснить причины, найти виновного. А эти люди на борьбу с бедой бросили то, что у них есть, — талант. Они — творческая группа «Свои 2000». Когда-то они делали передачу «До 16 и старше». Три года назад они сняли на ручную цифровую камеру полнометражный фильм «Пыль». Бюджет у «Пыли» был три тысячи долларов, а интерес у зрителей и критиков — невиданный. Сейчас они делают уникальный социальный проект — сайт «Рука помощи» (helping-hand.ru), потому что иначе умрет их друг — один из авторов «Пыли», Леша Лайфуров, 21 года от роду.

Кто такой Леша?

«Обычно о человеке, с которым случился рак и которому нужны деньги, говорят, что, мол, до болезни он был обычным человеком. Про Лешу такого сказать никак нельзя. Например, когда Леша был совсем маленький, он придумал, что должен какать золотыми предметами, и всегда смотрел в горшке, золото получилось или нет». «История болезни», hеlping-hand.ru

С первого курса Литинститута Лешу выгнали. Формально — за бездарность, фактически — за работу о Лимонове, где Леша доказывал, что Лимонов — своеобычный, но серьезный и замечательный писатель. Лешу причислили к национал-большевикам… Зато его сразу взяли работать в медиалабораторию