Флейта Кришны - Бхагаван Раджниш

Жена Будды имеет свой собственный характер. Если бы Будда сказал ей напрямую, что он теперь Будда, она бы ему сказала: «Не мели чепуху. Я прекрасно знаю, кто ты». Будде пришлось общаться со своей женой, и он сделал это по-другому, потому что она очень сильно отличалась от его преданных и от других искателей, его учеников. Есть очень сладкая история, которая рассказывает этот эпизод.

Когда Будда дал посвящение Ананде в саньясу, он был его старшим братом, двоюродным братом. Ананда выдвинул три условия. Будда вынужден был обещать ему это. Во время инициации он сказал Будде: «Перед тем как я стану твоим учеником, мне бы хотелось получить от тебя три обещания. Так как я твой старший брат, двоюродный брат, я старше, и теперь, до того, как я принял посвящение, я имею право потребовать от тебя определенные вещи, а после того как я стану твоим учеником, ты станешь старшим, и я потеряю эту возможность. Тогда ты будешь командовать, а я должен буду слушать и поэтому прямо сейчас, в настоящее мгновение, пока еще ты мой младший брат, дай мне три обещания». Будда спросил его, что это были за обещания.

Ананда сказал: «Во-первых, я всегда буду с тобой, с утра до вечера. Ты никогда не сможешь отослать меня от себя. Во-вторых, если я приведу к тебе каких-нибудь посетителей, даже если это будет посреди ночи, ты никогда не скажешь им ‘нет’ и ответишь на все их вопросы, которые они зададут тебе в любое время и в любом месте. И, в-третьих, если мне захочется, я имею право войти к тебе, даже если ты ведешь очень интимные и уединенные беседы со своими посетителями». Будучи младшим братом, Будда не только принял условия Ананды, но всю свою жизнь следовал им с почтением. Он никогда не сталкивался с трудностями в этом отношении.

Но когда он вернулся домой после двенадцати лет, и он собирался отправиться посетить свою жену, Яшодхару, эти обещания, которые он дал Ананде, были под вопросом. Ананда, как обычно, хотел быть с ним во время встречи с женой, но впервые Будда почувствовал смущение. Он сказал Ананде: «Послушай, я собираюсь посетить ее через двенадцать лет. Для нее я не Будда, но тот же самый Гаутама Сиддхарта, ее муж, который оставил ее ночью, не сказав ни слова. А ты знаешь, она гордая женщина, она начнет меня оскорблять, и если ты пойдешь со мной, она подумает, что это определенная стратегия, чтобы не дать ей возможности выразить все, что у нее накипело на душе, все разочарование и негодование, печаль и страдание. Я помню о том, что я тебе обещал, но я прошу тебя, чтобы ты не настаивал этот единственный раз».

Это очень тонкий и чувствительный момент в жизни Будды, и Будда отвечает так по-человечески, так красиво. И когда Ананда напоминает ему, что он превзошел все ассоциации, все привязанности, что теперь у него нет ни жены, ни сына, Будда говорит ему: «Это правда, Ананда. Что касается меня, это так. Но для Яшодхары я все еще ее муж, и я ничего не могу с этим сделать».

Ананда отпускает Будду одного. Когда Будда встречается с Яшодхарой, происходит то, что он ожидал. Она начинает рыдать, весь накопленный гнев и боль, агония, которые она молчаливо хранила в себе все эти двенадцать лет, выходят из нее потоком, и ее вспышка вполне справедлива. Будда слушает ее очень тихо, и когда она завершает, когда она выпускает из себя все свои слезы, Будда говорит ей мягко: «Яшодхара, посмотри на меня внимательно. Я не тот же человек, который ушел от тебя двенадцать лет назад. Я не вернулся к тебе как твой муж, мужа больше нет. Я совершенно другой. Ты так долго сейчас разговаривала с тем, кто ушел от тебя двенадцать лет назад, а теперь ты можешь поговорить со мной».

Эти взаимоотношения между Кришной и Арджуной совершенно другие, это отношение друзей. Они вместе играли, болтали между собой, и поэтому если бы Кришна сказал ему только это: «Я говорю тебе истину, которую познал», Арджуна начал бы сопротивляться: «Я знаю тебя твою истину». Поэтому Кришна вынужден говорить: «То, что я говорю тебе — это та же самая истина, которую говорили многие видящие. Не относись к ней неуважительно только потому, что она исходит от твоего друга. То, что я говорю, это действительно важно».

Гита — это следствие определенной ситуации, и об этом нужно всегда помнить, иначе ее можно совершенно неправильно понять. Ситуация Будды полностью отличается от ситуации Кришны. Он может сказать: «То, что я говорю, это истина. Меня не волнует, что другие будут говорить об этом».

Я тоже прошу вас, чтобы вы не принимали моих слов только на основании моего авторитета. Вы должны иметь свое собственное мнение. И это не слова эгоиста. Эгоист настаивал бы на том, чтобы его принимали как авторитет. Будда просто говорит о своем индивидуальном опыте для того, чтобы пробудить жажду к истине в своих слушателях. Он рассказывает им истину не для того, чтобы они поверили в это, но для того, чтобы они отправились в собственный поиск истины. Но он также ясно утверждает, что он говорит о своей собственной истине, о своем собственном опыте. Но это просто слова, констатация факта.

Мы осознаем, что Будда говорит то, что говорят также и другие. Мы знаем, что Веды и Упанишады уже говорили то, что сказал Будда. Но почему Будда говорит так? Есть ли причина для этого? И позитивное внутренне присуще времени Будды. Во времена Будды традиции Вед и Упанишад были полностью извращены и пришли в упадок. Они прогнили. Ими просто пользовались для того, чтобы продолжать следовать этой прогнившей деградировавшей традиции под покровительством этих писаний, и поэтому, прекрасно зная, что Веды и Упанишады содержат ту же самую истину, Будда не мог искать в них поддержки, потому что именно благодаря этой поддержке была так сильно распространена вся эта лживость, поверхностность и лицемерие. При помощи них нещадно эксплуатировали и подавляли людей. Вот почему он подошел к этому вопросу совершенно по-другому и ничего не говорил о них.

Не следует думать, что Будда не осознавал того, что Веды и Упанишады содержат истину, но в истории часто происходит так, что когда новый Будда приходит, он вынужден бороться со старой истиной и вытаскивать ее корни из земли, потому что это старая истина. Она очень сильно перемешивается с ложью и с лицемерием, и если бы новый Будда поддерживал старое, то он бы тем самым усиливал эту ложь.

Кришна не сталкивался с такой трудностью. В его времена традиции Вед и Упанишад были очень живые. Это действительно была вершина славы незагрязненности и чистоты, по этой причине мы говорим, что Гита Кришны — это квинтэссенция всех Вед и Упанишад. На самом деле, мы можем сказать, что Кришна сам воплощает в себе великую культуру, которая возникла в форме этих писаний. Кришна говорит сущность, основу этой культуры. Он жил во времена, когда ведическая цивилизация была в зените своей славы, а Будда рождается, когда она падает на самое дно. Это была та же самая культура, но Будда стал свидетелем полной деградации и упадничества. Брамины перестали быть знатоками истины, и вместо этого они эксплуатировали людей, прикрываясь именем Бога и религии. Это была культура, которая включила в себя всевозможную грязь, уродство, извращенность, это не имело ничего общего с религией.

Кришна представляет суть учения Упанишад. В его времена Упанишады достигли вершины своего великолепия и достижения. Сверхзнание распространилось во всех направлениях, и благоухание раздавалось повсюду в воздухе. Упанишады — это не мертвая вещь. Они полностью живые и полны молодостью. Их музыка может быть услышана даже в кустах и самых далеких закоулках земли, поэтому, когда Кришна говорил о них, он не говорил о чем-то старом и мертвом, он говорил о чем-то таком, что было в расцвете своей молодости. Но во времена Будды, двадцать пять столетий назад, и через двадцать пять столетий после рождения Кришны, вся традиция начала умирать и загнивать. Перед Буддой лежал сгнивший труп, и, естественно, Будда не мог искать в нем поддержку, и поэтому он провозгласил свою истину собственной истиной не из-за того, что был очень гордым. Но вместе с тем нет ничего эгоистичного в том, что Кришна ищет поддержку у старых видящих и в их высказываниях.

Вопрос:

Кришна в десятой главе Бхагавадгиты описывает себя как Ганг среди рек, весну среди всех сезонов года, льва среди животных, Гаруду, или орла, среди птиц, Айравату среди слонов, Камадхену среди коров, Васуки среди змей и так далее. Означает ли это, что он пытается провозгласить себя самым лучшим и величайшим во всем творении? Означает ли это, что отказывается присутствовать во всем низком и простом? Почему он принижает все остальное? И чему тогда принадлежит остальное?

Это важный вопрос, и в нем есть две важные стороны. Во-первых, Кришна провозглашает себя лучшим среди всех вещей и существ, среди всех времен года он провозглашает себя весной, среди коров Камадхену, среди всех слонов он провозглашает себя Айраватой, и, во-вторых, и это еще важнее — он отождествляет себя даже с самыми низшими из созданий — такими, как коровы и лошади. Нужно помнить и о том, и о другом. В то время как он провозглашает себя лучшим среди разных видов творений, он не разделяет между одним видом творения и другим. Даже когда он говорит, что он Айравата среди слонов, тем не менее, он говорит слонах. Даже когда он говорит, что он лучший среди коров, он говорит, что он корова. Подобным образом он чувствует себя как дома среди змей и рептилий. Он не считает их низшими категориями, как вы говорите. Он выбирает лучшее среди них, среди этих неразвитых творений вселенной. Есть причина, по которой он это делает. Почему он считает себя лучшим и величайшим среди всех них?