Восхождение королей - К. С. Пакат

Весь Виирийский Совет был здесь, выстроившийся у возвышения, словно Акиэлос уже принадлежал им. Частью разума Дэмиен отметил все это, пока остальная часть продолжала искать, продолжала высматривать лица…

И тогда, как только толпа слегка расступилась, он увидел то, что искал: первый проблеск золотоволосой головы.

Жив, жив, Лорен жив. Сердце Дэмиена радостно забилось, и на мгновение он просто стоял и упивался видом, испытывая головокружительное облегчение.

Лорен стоял в одиночестве в круге освобожденного пространства слева от возвышения, по бокам его охраняли солдаты. Он все еще был одет в короткий Акиэлосский хитон, который был на нем в Твердыне Королей, но сейчас он выглядел грязным и изорванным. Слишком открытый и выдающий свою изношенность, он был унизительной одеждой для Лорена во время ответа перед Советом. Как и у Дэмиена, его руки были закованы за спиной.

Внезапно стало очевидно, что это представление и было судом Лорена, что он длился уже немало часов, и что теперь Лорен стоял с выпрямленной спиной только благодаря своей воле. Сами по себе долгие часы, проведенные стоя в цепях, наносили тяжелый ущерб и острую боль мышечного утомления, помимо грубого обхождения солдат и самого допроса: вопросов Регента и ровных, обдуманных ответов Лорена.

Но он не принимал во внимание цепи и одежду, его поза как всегда оставалась холодной и неприкосновенной. Выражение его лица было непроницаемым, но если знать его, то на нем можно было прочесть лишь смелость, которую Лорен сохранял, несмотря на то, что был один, был уставшим, вокруг не было ни одного друга, и он знал, что все близится к концу.

И тогда Дэмиена подтолкнули в зал острием меча, и Лорен повернулся и увидел его.

По нескрываемому выражению ужасающего узнавания, написанному на лице Лорена, было понятно, что он не ждал Дэмиена — что он не ждал вообще никого. На помосте Кастор подал Регенту короткий жест, словно говоря: «Видишь? Я привел его для тебя.» Казалось, весь зал покачнулся от подобного нарушения порядков.

— Нет, — сказал Лорен, переводя взгляд на своего дядю. — Ты обещал. — Дэмиен видел, как Лорен овладел собой, подавляя дальнейшую реакцию.

— Что я обещал, племянник?

Регент спокойно восседал на своем троне. Следующие его слова были обращены к Совету.

— Это Дамианис из Акиэлоса. Он был пойман у ворот сегодняшним утром. Этот человек ответственен за смерть Короля Теомедиса и за суд над моим племянником. Он его любовник.

Дэмиен увидел лица стоящих рядом Советников: старшего, преданного Герода; колеблющегося Одина, разумного Шелота и нахмурившегося Йурре. Там был и солдат, который вошел в покои Лорена после покушения на убийство в Арле. Там был и командир из армии Лорда Туара. Там был и мужчина в одежде Васкийских кланов. Они были свидетелями, все они.

Дэмиен был приведен сюда не для того, чтобы встретиться с Кастором или ответить за смерть их отца. Он был приведен сюда в качестве последнего доказательства на суде Лорена.

— Мы все слышали свидетельства измены Принца, — обратился Регент к новому Советнику, Мате. — Мы все слышали, как он подстроил улики в Арле, чтобы развязать войну с Акиэлосом, и как он отправил клановых кочевников перерезать невинных жителей на границе.

Мате жестом подозвал Дэмиена.

— Теперь мы видим подтверждение всех этих заявлений. Дамианис, принц-убийца, сейчас здесь, опровергая все, что до этого говорил Принц и доказывая раз и навсегда, что они заодно. Наш Принц лжет в порочных объятиях убийцы собственного брата.

Дэмиена толкнули вперед в зал, и каждая пара глаз была прикована к нему. Внезапно он стал экспонатом, тем доказательством, которое никто из присутствующих себе не представлял: Дамианис из Акиэлоса, плененный и закованный в цепи.

Казалось, Регент ищет понимание:

— Даже несмотря на все, что мы слышали сегодня, я не могу заставить себя поверить, что Лорен позволил рукам, убившим его брата, касаться себя. Что он лежал в Акиэлосской постели и позволил убийце брать свое тело.

Произнося это, Регент встал и начал спускаться с возвышения. Словно обеспокоенный дядя, ищущий ответов на вопросы, он остановился перед Лореном. Дэмиен заметил, как один или два Советника отреагировали на такую близость, опасаясь за безопасность Регента, хотя именно Лорен был обездвижен хваткой солдата, и его запястья были закованы в цепи за спиной.

В нежном жесте Регент протянул руку и пальцами отвел золотую прядку волос с лица Лорена, заглядывая ему в глаза.

— Племянник. Дамианиса удерживают. Ты можешь говорить открыто. Тебе не причинят вреда, — Лорен вытерпел медленное заботливое прикосновение, и Регент продолжил: — Есть ли какое-то объяснение? Может быть, ты не хотел этого? Может быть, он тебя заставил?

Глаза Лорена встретились с глазами его дяди. Грудь Лорена часто поднималась и опускалась под тонкой тканью хитона.

— Он не заставлял меня, — сказал Лорен. — Я лег с ним, потому что хотел этого.

Зал взорвался обсуждением. Дэмиен почувствовал, что за целый день вопросов это было первое признание.

— Ты не должен лгать за него, Лорен, — сказал Регент. — Ты можешь сказать правду.

— Я не лгу. Мы переспали, — ответил Лорен, — по моему решению. Я приказал привести его в мою постель. Дамианис чист от всех обвинений, приведенных против меня. Он терпел мою компанию только по принуждению. Он хороший человек, который никогда не играл бы против своей страны.

— Боюсь, виновен или невиновен Дамианис из Акиэлоса решать Акиэлосу, а не Вииру, — ответил Регент.

Дэмиен понимал, что пытался сделать Лорен, и у него щемило сердце — даже сейчас Лорен пытался защитить его. Дэмиен заговорил, позволяя голосу разноситься по залу:

— И в чем я обвиняюсь? В том, что я спал с Лореном из Виира? — Дэмиен обвел глазами лица Совета. — Я спал с ним. Я считаю его честным и искренним. Он стоит перед вами, обвиняемый напрасно. И если это честный суд, то вы выслушаете меня.

— Это неприемлемо! — сказал Мате. — Мы не станем слушать показания Акиэлосского принца-убийцы..

— Вы выслушаете меня, — сказал Дэмиен. — Вы выслушаете меня, и если после этого вы все еще будете считать его виновным, то я встречу свою судьбу рядом с ним. Или Совет боится правды?

Дэмиен не сводил глаз с Регента, который вновь поднялся на возвышение из четырех пологих ступеней и теперь совершенно невозмутимо сел на трон рядом с Кастором. Он смотрел на Дэмиена в ответ.

Регент сказал:

— Так говори же.

Это было испытанием. Регенту нравилось держать в своих руках любовника Лорена — это было демонстрацией его власти. Дэмиен чувствовал это: Регент хотел, чтобы Дэмиен попался в собственную ловушку, хотел, чтобы его победа над Лореном