Тайны архивов. НКВД СССР: 1937–1938. Взгляд изнутри - Александр Николаевич Дугин

того, являются ли они заговорщиками или нет, волей-неволей вынуждены будут наделать много ошибок излишними и необоснованными арестами […]

ДОПРОСИЛ:

Ст. следователь следственной части НКВД СССР

ст. лейтенант государственной безопасности

ЭСАУЛОВ

ЦА ФСБ РФ. АСД № Р-3266. Т.1. Л.214–217.

Заверенная копия. Машинопись.

№ 15

Из протокола допроса обвиняемого С. Я. Миндаля

4 сентября 1939 г.

до ареста — заместитель начальника секретариата

Наркомата военно-морского флота

[…] Вопрос: Дайте показания о заговорщических планах антисоветской организации, участником которой вы являлись?

Ответ: Планом нашей заговорщической организации предусматривалось осуществление в стране государственного переворота, насильственное устранение партийного и правительственного руководства и приход, таким образом, к власти заговорщиков во главе с ЕЖОВЫМ и ФРИНОВСКИМ […]

ДОПРОСИЛ:

Следователь следственной части ГУГБ НКВД СССР

лейтенант государственной безопасности

ЦВЕТАЕВ

ЦА ФСБ РФ. АСД № Р-3266. Т.1. Л. 223.

Заверенная копия. Машинопись.

№ 16

Из собственноручных показаний

обвиняемого УЛЬМЕРА В. А.

29 сентября 1939 г.

В январе 1934 года я, будучи зам. начальника оперативного отдела ГУПВО, был включен в работу по Синьцзяну и занимался ею до сентября 1936 года.

В проведении указанной работы мне известны следующие факты вражеской, антисоветской деятельности.

В январе 1934 года наши части, введенные в Синьцзян, и действовавшие там совместно с китайскими и белогвардейскими частями, получили задачу приостановить отход на нашу территорию (наши части возвращались после успешного выполнения первой задачи по разгрому войск восставшего генерала Чжан Пей Юаня) и двигаться на город Урумчи (столица провинции Синьцзян), осажденной войсками генерала Ма Чжу Ина, вторгнувшимися в Синьцзян из провинции Чантсу. Основная задача сводилась к разгрому войск Ма Чжу Ина и освобождению Урумчи. Выполнение задачи требовало форсированного марша, быстрого сосредоточения и удара всеми силами по войскам Ма Чжу Ина […]

[…] Командовал всеми войсковыми силами (наши, китайские и белогвардейские части) Кручинкин, имевший штаб (Леонов, Войтенков) и специальную группу работников иностранного отдела УНКВД во главе с Пузицким С. В. (кроме него — Приходько, Воронинов и др.).

Движение войск Кручинкиным и его штабом организовано не было. Части растянулись на большом пространстве. Впереди шел лишь незначительный авангард (2–3 сотни) белогвардейцев, командовал которым Федотов (зам. начальника пограничных и внутренних войск ДВК). В результате огромной растяжки, колонны ставились под угрозу разгрома по частям. Противник был встречен примерно в полутора-двух переходах от Урумчи на реке Та Тун Хо, где он, раскрыв движение наших частей, успел закрепиться передовыми отрядами.

Сосредоточение войск для боя на указанном рубеже шло примерно около 6 суток, что дало возможность Ма Чжу Ину, оставив несильную блокаду Урумчи, стянуть к Та Тун Хо свои главные силы и организовать войска для боя.

Кручинкину было из Москвы Фриновским указано вести бой только белогвардейскими и китайскими частями (последние крайне низкой боеспособности), а наши части иметь во втором эшелоне…

[…]В течение 6 суток сосредоточения Кручинкин и Пузицкий разведки противника не организовали. Не была организована разведка и резидентом НКВД в Урумчи Дудиковым […] Никакого взаимодействия гарнизона Урумчи с войсками Кручинкина организовано не было.

Генеральный консул СССР в Синьцзяне Апресов и вице-консул (резидент НКВД) Дудиков, ответственные за организацию обороны, бездействовали.

На требование Фриновского организовать разведку противника они отвечали, что невозможно выслать разведчиков, а на требование понудить гарнизон Урумчи атаковать незначительные блокирующие части Ма Чжу Ина отвечали паническими телеграммами о том, что гарнизон голодает и драться не будет […]

[…] Положение спасла темнота и пассивность противника. Ма Чжу Ин в ночь снял свои войска и полным порядком отошел за Даванчинский перевал (южнее Урумчи). Задача разгрома войск Ма Чжу Ина выполнена не была […]

[…] По решению синьцзянской комиссии (Стомоняков — зам. наркома иностранных дел, Фриновский и начальник РУ РККА Берзин) преследование противника по южному Синьцзяну было возложено на китайские и уйгурские полки. Движение наших и белогвардейских частей было приостановлено в Аксу.

Таким образом, вследствие вредительских [действий] Кручинкина, Апресова, Дудикова, Пузицкого основная задача операции 1934 года в Синьцзяне — разгром живой силы Ма Чжу Ина — выполнена полностью не была.

[…] Стомоняков, как мне известно со слов Фриновского и Кручинкина, а также и непосредственно из его высказываний на одном из заседаний синьцзянской комиссии, утверждал, что Северный Синьцзян — зона советского влияния, а Южный — английского влияния. Все наши мероприятия в Южном Синьцзяне должны быть очень осторожны и тактичны по отношению к англичанам с тем, чтобы не допускать резкого нарушения их интересов, особенно болезненных у границ с Индией. Эта англофильская установка получила у Стомонякова на практике форму буквально боязни обидеть англичан и готовности идти на любой ущерб советских интересов […]

ЦА ФСБ РФ. АСД № Р-3266. Т.1. Л.276–293.

Подлинник. Рукопись.

№ 17

Из протокола очной ставки между УЛЬМЕР В. А.

и КОСТА Марией Нестеровной

1 ноября 1939 г.

Вопрос Ульмеру: В чем заключались ваши личные отношения с КОСТА?

Ответ: Отношения у меня с ней были интимными.

[…] Вопрос Ульмеру: Что вы можете показать о практической антисоветской работе КОСТА?

Ответ: КОСТА работала в Секретариате непосредственно у Фриновского небольшой промежуток времени. Давал ли ей какое-либо поручение Фриновский по антисоветской работе, мне неизвестно.

Однако, КОСТА была в курсе тех произволов, которые творились как на периферии, так и в центре и неоднократно со мной по этому поводу говорила. Причем однажды, совершенно ясно в присутствии, кажется, Грушко или Миндаля (точнее не помню) на мое заключение по поводу одного из протоколов, когда я высказал, что этот протокол — липовый, и что люди арестованы неправильно, КОСТА иронически заявила: «А ты что, не знаешь, что ли, что мы выполняем решения ЦК в этом вопросе, так значит и делай, как тебе говорят».

Вопрос Ульмеру: Значит, Коста клеветала на ЦК?

Ответ: Да, клеветала. С КОСТА я имел разговор и о положении в органах НКВД, и о политике, проводившейся ЕЖОВЫМ, причем разговор не носил специального характера, вытекая из общих разговоров. Во время таких разговоров всю вину о произволе, творившемся в органах НКВД, КОСТА сваливала на ЦК ВКП(б) и его руководство, заявляя то, что, якобы, все это исходит из ЦК […]

ЦА ФСБ РФ. АСД № Р-3266. Т.1. Л.306–309.

Заверенная копия. Машинопись.

№ 18

Протокол допроса обвиняемого УЛЬМЕР В. А.

9 ноября 1939 г.

Вопрос: Вам предъявлено обвинение в том, что, являясь участником антисоветской заговорщической организации, вскрытой в органах НКВД, вы вместе с другими участниками этой организации проводили террористическую работу. Признаете ли вы себя в этом виновным?

Ответ: Я лично террористической работы не проводил, но могу судить о том, что террористическая работа заговорщической организации проводилась по тем фактам, о которых я рассказал